Пресвитерианцы. Первый поход - Василий Кленин
Но были и другие сотни.
Глава 12
Вслед за Левой армией по пологому склону легкой рысью скакали всадники! Яркие воины. Пестрая амуниция на лошадях, покрытые разноцветным лаком доспехи, а еще за спинами у некоторых развевались небольшие стяги. Враги, вырвавшись на простор долины, резко прибавили в скорости, рассыпались широко и принялись поливать Левую армию стрелами. На полном скаку, приподнявшись в седле, они били по чосонцам своими длинными стрелами, словно, были на охоте.
«Так вот почему у них такие странные луки — одно плечо всегда заметно длиннее другого, — осознал, наконец, Гванук. — Так с лошади удобно стрелять».
Он знал, что у чжурчженей и монголов луки небольшие именно потому, что те всегда стреляют верхом. Такой тип лука и чосонцам передался, хотя, здесь как раз стрелки, в основном, были пешие. А ниппонцы придумали, как совместить коня и длинный лук.
— Что они делают? — возглас старого генерала вернул его к реальности.
Остатки корпуса Пак Сила бежали на север: к броду, к остальным силам Трех Армий. Здесь же находилась голая скала, довольно пологая, но для лошадей точно неприступная. На ней пехота могла бы спастись… но вражеские всадники тоже это поняли. Перестав стрелять, они припустили в обход, стремясь отрезать чосонцев от спасения. Их было немногим более сотни, но бегущему врагу хватит и этого.
— Остановить хотят… Развернуть, — догадались уже все в окружении Ли Чжонму. А вскоре поняли и почему.
Из того же ущелья на простор долины выходила вражеская пехота, вооруженная копьями. В Ниппоне их называют асигару. Гванук уже слышал в разговорах, что считается, будто это такие же крестьяне, призванные в армию, только здесь такие асигару служат десятилетиями, а многие становятся наследными воинами.
С копьями наперевес, поддерживая строй, копейщики бежали вслед за чосонцами почти также быстро. А латные всадники, видимо, решили им помочь. Загнать корпус Пак Сила, как стадо — прямо на вражеские копья.
Тут-то и появились передовые щитоносцы Ли Сунмона. Их было не более двухсот, остальные отставали по меньшей мере на целую ли, но эти воины смело кинулись на конницу.
— Во имя Тангуна, что они делают? — прошептал кто-то.
— Они спасают Левую армию, — жестко ответил генерал Ли, не отрывая глаз от поля битвы.
Новый отряд быстро заметили, да те и сами шумели, кричали, привлекая к себе внимание. Верховые латники, не желая оказаться между двух вражеских отрядов, развернулись на щитоносцев и снова взялись за луки. Пехота среагировала не сразу, первые стрелы уже полетели, когда чосонцы только начали сбиваться в плотный строй, закрываясь щитами. Кто-то так и не успел это сделать.
Гванук мог поклясться, что даже с такого расстояние видел, как длинные ниппонские стрелы прошивали щиты из ротанга насквозь. Некоторые ломались, рикошетили, но большая часть входила минимум на треть. Но передовой отряд Правой армии держался. Видимо, дальше стрелы все-таки теряли свою убойную силу. Они ранили чосонцев, но не убивали их. Этим, конечно же, воспользовались беглецы, частью укрывшиеся за этим строем, частью рванувшие под защиту скального утеса на западе.
Время шло, но слегка редеющий строй щитоносцев держался. Раненых уносили за строй, редкие щиты передавали новым воинам и заполняли бреши в строю. Отряд потихоньку подавался назад, но как-то странно.
— Что же они к утесу не отходят? — бил кулаком в ладонь генерал Ли. — Это же прикрытие.
Но нет, правые воины, наоборот, отходили, постепенно заворачиваясь чуть ли не лицом к горам. Всадников это вполне устраивало — значит, враг в скалах не спрячется. Не устраивало их другое. Они понимали, что из Нии идут еще подкрепления, кое-кого уже видно вдали. А врага, ясное дело, лучше бить по частям. Поэтому латники вновь убрали свои луки, потянули из чехлов мечи и тяжелые копья, а потом с леденящими воплями кинулись на пехоту.
Это происходило очень далеко, однако в последний миг Гванук зажмурился: очень уж страшно смотреть на неизбежное. Но… Он открыл глаза и увидел, как конница разбегается в стороны, не в силах прорвать ощетинившийся строй копий и трезубцев. И вновь закружили всадники, вновь запорхали жуткие стрелы. Подкрепление-то не только к чосонцам идет. Быстрые асигару уже совсем близко, а их несколько сотен…
— Наконец, настоящий враг, — Ли Чжонму нервно потирал ладони. — Наконец, настоящий бой.
«Чему он радуется? — недоумевал О Гванук. — Ведь опасно! По-настоящему опасно. Один корпус уже разбит… А эти всадники такие грозные. И быстрые!».
Окружение генерала тоже многое смущало.
— Их явно более полутысячи… — недоумевал Ли Чжисил, находившийся не в войсках, а при главнокомандующем. — Скорее, даже ближе к тысяче. И это настоящее войско, а не пиратский сброд. Откуда они у Садамори? И в таком количестве!
— Это мы узнаем на допросах, — холодно улыбнулся старый генерал.
Поразительная уверенность, хотя, в данный момент нить боя складывалась не в его пользу. Но тут…
Новые стаи жалящих стрел заполнили небеса — и на этот раз они летели в самураев! Гванук не сразу рассмотрел: на утесе, среди скал, в тени деревьев разместились сотни стрелков Правой армии. С идеальной позиции, сверху, они принялись на скорость расстреливать вражескую конницу.
— Ли Сунмон, — с невероятной теплотой в голосе произнес главнокомандующий. — Он всё запомнил… Запомнил и как блестяще выполнил! Смотри, О… Все смотрите: он не просто вывел лучников на удобную позицию, но даже его щитоносцы заранее так встали, чтобы подставить вражьи спины под будущие стрелы…
Ли Чжонму оглянулся, чтобы увидеть, как части корпуса Ыльхвы уже завершали переход через брод.
— Срочный гонец к Ким Ыльхве! Коня моего берите! Пусть командир поворачивает левее и спешно идет вдоль берега реки. Мы их зажмем и уничтожим!
Пока генерал Ли это говорил, судьба конных самураев была уже практически решена. Многие всадники и даже кони валялись на земле. Копейщики Ли Сунмона попробовали насесть на оставшихся, чтобы уничтожить весь отряд, но пара десятков все-таки вырвалась на простор. Они уже не думали о стрельбе, а мчались под прикрытие асигару. А у
