90-е: Шоу должно продолжаться – 10 - Саша Фишер
Он, кажется, так обалдел т моей наглости, что безропотно отдал громкоговоритель.
— Дорогие закорчане! — я помахал всем рукой и повернулся в сторону здания администрации. Убедился, что из окон за нами наблюдают. — Уважаемая администрация! Я предлагаю перейти к конкретным действиям и обсудить их за столом переговоров!
— Даа! — отозвались ближайшие ряды, особо активные и шумные. — А то стекла повышибаем…
— Мы все с вами умные и здравомыслящие люди, — продолжил я. — Уверен, что вместе мы сможем прийти к взаимопониманию!
Толпа как-то слегка притихла. Слишком сложно выражаюсь.
— Предлагаю переговоры! — я еще раз помахал лицам в окнах. — Вы запускаете внутрь меня и… — я убрал мегафон от лица. — Тебя как зовут?
— Коля, — сказал он хрипловатым голосом. — Николай Степанов.
— Меня и Николая Степанова, — выкрикнул я в мегафон.
— И меня еще! — раздался у самого постамента истеричный женский голос. — Галина Юрьевна Афанасьева!
— И Галину Юрьевну Афанасьеву! — сговорчиво сообщил я. — Мы втроем представляем голос жителей Закорска!
Со стороны здания администрации послышался треск и дребезжание. Кто-то пытался открыть окно. Пока еще не распечатанное с зимы. Створка скрипнула и приоткрылась. Толпа колыхнулась в ту сторону. Но пока еще к погрому люди были не готовы. Ну или хватало здравого смысла, чтобы понять, что на окнах все-таки решетки.
— Пусть толпа отойдет от крыльца на три шага! — раздался изнутри чуть визгливый мужской голос.
— Если отойдут, то вы нас запустите внутрь? — уточнил я.
Парламентер той стороны отодвинулся от окна, с кем-то совещаясь. Потом высунул упитанную физиономию обратно.
— Только если все отойдут! — громко выкрикнул он.
— Дорогие закорчане! — прокричал я в мегафон. — Настал ответственный и судьбоносный момент! Освободите крыльцо для делегации!
Толпа неохотно начала сползать со ступенек.
— Дальше пусть отойдут! — выкрикнули из окна.
— Внимание всем! — я помахал мегафоном над головой, потом снова вернул его к лицу. — Сделали три шага назад! И расступитесь, чтобы мы могли пройти!
Худо-бедно, подгоняемая моими командами и еще невесть откуда взявшимися мужичками группы поддержки из народа, от памятника Ленину, на котором мы с Колей возвышались, до крыльца администрации образовался свободный коридор.
— Ну что, коллега, пройдемте? — я подмигнул Коле, вытянул из кармана носовой платок. Технически, он был не полностью белым, конечно. А с тонкими черными линиями по краям. Но для пафоса сгодится и такой.
Я спрыгнул вниз, помог спуститься 'шапке ушанке и помахал платком над головой. Плечом к плечу с нами пристроилась дамочка в темно-бордовом пальто с меховым воротником из неведомого животного и круглой шапке-формовке.
Быстрым шагом я направился к крыльцу, пока мои коллеги-парламентеры не сообразили обсудить друг с другом, что я за хрен такой, и откуда взялся.
Массивная дверь приоткрылась ровно настолько, чтобы мы протиснулись в нее по очереди, и за спиной шедшего последним Коли громко захлопнулась. Скрежетнула задвижка.
— Мы требуем отстранить от должности Кудрявцева Игоря Ивановича! — прямо с порога заверещала женщина.
«Ага, значит тут все-таки два Кудрявцевых, семейный подряд», — подумал я.
— Галина Юрьевна, давайте не будем торопиться, — я положил руку ей на плечо. И посмотрел на «группу встречи» — троих сытеньких дядечек предпенсионного возраста и упитанную барышню с обесцвеченными волосами и в платье в крупный горошек. — Подскажите, где у вас гардероб? Неудобно как-то вести переговоры в верхней одежде…
— Вот сюда… — начала барышня.
— Степанов, ты совсем стыд потерял⁈ — покраснев лицом, сказал один из «группы встречи». — Тебя же только неделю назад с пятнадцати суток отпустили.
— Я протестую! — Коля стащил с головы шапку-ушанку. Под ней обнаружилась лысеющая круглая голова с мокрыми волосами. Он явно их обычно зачесывает так, чтобы они лысину прикрывали. Но шапка всю эту маскирующую красоту спутала.
— Это Кудрявцев ваш должен сидеть в тюрьме! — заорала Галина Юрьевна.
— А ну не буянить! А то я милицию вызову!
— Ой-ой-ой, и что мне сделает ваша милиция⁈
— Так гардероб вам нужен или нет?
— Прекратите немедленно этот балаган!
— Никакой это на балаган, мы эти самые… парламентеры!
Все заорали одновременно. Участники свары, кроме меня, друг с другом были явно не первый день знакомы, по крайней мере, шапочно. Но поскольку вокруг не было разъяренной толпы, Коля и Галина Юрьевна довольно быстро остепенились и направились-таки к гардеробу.
Особой торжественностью здание администрации Закорска не отличалось. Холл был не особо большим, скорее это было похоже на широкий коридор, застеленный красной ковровой дорожкой с зелеными полосами по краям. Гардероб представлял собой просто комнату за дверью. Рядом дверь в туалет. Ниже таблички пришпилен листик бумаги с грозной надписью от руки: «Только для персонала! Ключ у Валерии Николаевны!»
Чуть правее по коридору — широкая лестница наверх. «В принципе, даже уютно», — резюмировал я, окинув взглядом фанерную отделку стен и множество черно-белых фотографий в рамочках. Мои спутники снова принялись пререкаться, а я отозвал в сторонку барышню в платье в горошек.
— Милая барышня, а как я могу пообщаться с Кудрявцевым Сергеем Ивановичем?
— Я же уже сказала, что он… — категорично начала барышня, но осеклась. — Подождите. Не с Игорем Ивановичем?
— Все верно, мне нужен Сергей Иванович, — покивал я. — Я по поводу концерта в конце апреля, мы созванивались, но разговор вышел коротким.
— То-то я смотрю, лицо незнакомое, — барышня оглядела меня с ног до головы. Теперь уже вполне заинтересованным взглядом. — Так вы не с ними, молодой человек?
— Ни в коем случае, — покачал головой я. — Я по настоящему делу.
— Точно? — нахмурила брови барышня.
— Точно, — уверенно кивнул я. — Я приехал из Новокиневска, чтобы с ним встретиться, а тут
