Обгоняя время - Дмитрий Валерьевич Иванов
— Зря вы так, гражданочка! — мент обиженно снял шапку и стряхнул с неё воду.
Оружие он убрал, и мне сразу стало спокойнее. В этот момент пришёл Димон и не нашёл ничего лучшего, чем спросить:
— А вы чего тут голые-то⁈
Спасло его от получения травм появление врача и молоденькой медсестры. Или кто она там? Фельдшерица может быть. Причем девушка была мне знакома по позавчерашнему дню рождению. Она, с улыбкой оглядев наши голые тела, лишь усмехнулась, но, скорее всего, своей подруге Кате доложит обо всем — они же учились в одном училище. Причем эта фельдшера знает и нашего служивого, потому что поздоровалась с нами обоими:
— Привет, Толик! Паш, привет! Ты на службе? Молодец какой! А форма тебе идёт!
«Интересно, а мне мои трусы импортные идут?» — некстати подумалось мне.
Опытный врач тут же приступил к делу: принёс из машины тёплое сухое одеяло и грелку, измерил температуру, прослушал грудь, заглянул в глаза. Попутно он ругал меня за неправильные действия по спасению от переохлаждения:
— Когда человека вытаскивают из холодной воды, не надо допускать, чтобы сперва согрелись руки и ноги, а тело и голова потом, так как это приведет к тому, что более холодная кровь из конечностей начнет поступать в сердце, а достигнув его, может вызвать сердечный приступ.
— Ах! — воскликнула Кира и злобно посмотрела на меня, ведь около открытой двери духовки был соблазн как раз сначала конечности отогреть.
— Нельзя усиленно растирать руки и ноги по этой же причине. Значит, согревание и растирание следует начинать с туловища и грудной клетки.
Тут уже я посмотрел недовольно на Киру — растираться она начала первой, а я попугайничал.
— Вообще, самое лучшее — это, раздевшись, греть друг друга телами! — добавил доктор.
А вот тут нехорошо посмотрел на нас с Кирой её муж. Он идиот? Думал, мы грелись таким образом?
— Да не грелись мы телами! — рявкнула ожившая тетка. — Доктор, что с ребёнком?
— В больницу всех троих повезём вас. А вообще, кажется, гипотермии удалось избежать, — сухо констатировал врач.
— Куда в больницу? Они дверь сломали! Это… это кража со взломом! — встрепенулся милиционер, почуяв, что ордена, очередное звание, уважение коллег и, чем чёрт не шутит, внимание со стороны вот этой красивой докторицы ускользают прямо на глазах.
— Паша, ты их убить хочешь? Им в больничку срочно надо! — мягко погладила по рукаву шинели парня девушка, после чего мент покорным теленком помог мне собрать мокрые вещи и погрузиться в скорую, которая, кстати, к самому входу подъехать не смогла и остановилась метрах в ста от столовой.
До машины я добежал за десять секунд, наверное, поставив рекорд на стометровке. Кира, обиженная подозрениями во внебрачной связи со мной, шла, не особо торопясь, накинув на себя одеяло, а следом семенил муж с дочуркой, тоже закутанной в одеяло. Только сели в машину, как сверкнула молния и прогремел гром. В феврале? Однако!
Глава 16
Сижу на узкой, обшарпанной кушетке в приемном покое больницы и размышляю над своей везучестью. Как удачно все вышло — удалось ведь вытащить и мамашу, и дочку из моря! Хотя, может, в этом и нет ничего особенного.
— Ты чего дрожишь? Страшно к врачу идти? — подошла ко мне симпатичная девочка лет пяти. — Эх ты, трусиха!
Меня врачи уже осмотрели и отпустили восвояси, сказав, что такому кабану, как я, всё нипочём, и что я могу даже Северный Ледовитый океан переплыть. Ну, если там льда не будет, конечно. Жду свою одежду, которую любезно обещали просушить где-то. Хотя как просушат мою кожаную куртку — неясно.
— Замерз, — снизошёл я до ответа, разглядывая то синеглазую пигалицу, то её кареокую молодую мамашу, сидящую напротив.
Медицинская помощь требуется именно этой молодой женщине без кольца на пальце. Я так понял, ребёнка оставить было не с кем, и маму привезли в больницу на скорой вместе с дочкой. Женщина уже сделала анализы и сейчас ждала результаты. Девочка в это время откровенно скучала, листая какую-то детскую книжку.
— Мерзни, мерзни, волчий хвост! — вдруг зло произнесла она, и я от неожиданности даже икнул.
— Доча! Ты что такое говоришь⁈ А ну-ка, извинись перед дядей немедленно! — ахнула молодая мамаша.
— Это я читаю книгу, ма-а-ам! Вот смотри! — протянула малышка.
— Да я не в обиде, хоть бы и ко мне это относилось, — ухмыльнулся девичьей смекалке я, потому как, уверен, девочка сказала это именно в мой адрес. Об этом свидетельствовали и глазки хитрюги, так наивно распахнутые, что впору Оскара дать.
— Смотри что покажу! — подмигнул я ребенку и ловко исполнил фокус с отрыванием у себя большого пальца.
Это нехитрое действо произвело на девчушку огромное впечатление. Она ахнула, прикрыв свой ротик ладошкой.
— А как же теперь…? — голос малышки задрожал от жалости ко мне бесполезному, который только что остался без пальца.
Это огорчение за меня было столь искренним, что я немедленно вернул палец на место.
— Ой дурят меня! — с восхищением произнес ребёнок.
— Казанцева кто? — пухленькая врачиха вертела в руках листок, разглядывала нашу весёлую компанию.
А в приемном покое были только мы втроем. Киру с дочерью уже увели куда-то, и надо сказать, меня немного задело, что родители не поблагодарили меня как следует за спасение. Медики тоже мой подвиг не оценили. «Да что ему будет! Он, поди, в Енисее каждый день зимой купается!», — читалось в глазах медработников. А я, между прочим, основательно замерз, сидя тут в неотапливаемом коридоре приемного отделения в одних трусах, накрывшись тонкой простынкой, выделенной от щедрот министерства здравоохранения.
— Что? Я не Казанцева, — сварливым голосом сообщил очевидный факт я.
