Перевал Дятлова. Назад в СССР - Павел Барчук
— Ты ведь знаешь про нас с Юрой. Мы больше не дружим по его инициативе, как и вы с Людой. А ведь я Юру даже домой возила, родителям своим показывала. Вот дура… Поэтому я тебя очень понимаю, до глубины души. Не зря же говорят: с глаз долой, из сердца вон. Я даже хотела уйти с группой Согрина из-за этого, но… Ты ведь знаешь Игоря… Он мне запретил. Сказал: мы либо вместе, либо…
— Вместе, — вместо Зиночки фразу закончил Тибо. — Да, я в курсе. Дятлов категоричен в этом вопросе. У нас коллектив проверенный, надёжный. Ему не нравится, если кто-нибудь пытается на сторону уйти. Да уж…
Николай затушил сигарету, отправив тлеющий уголёк в полёт щелчком пальца, а потом посмотрел на Зину с грустной улыбкой.
— Вот так поход у нас с тобой будет, да, Зин? Мне и правда легче, Блинов после Вижая по своему маршруту уйдёт, а тебе вот никуда не деться от Юрки. Слушай… Ну, может, всё-таки посмотришь на Игоря…
После этой фразы Николая я немного оторопел, если честно. Просто… Дятлов, что ли? О нём речь? Неожиданно. Вот его-то я как раз не заподозрил в личном интересе к кому-то из девочек.
А вообще, хочу сказать, какая удивительная глупость — идти в горы подобным составом. У них личного намешано до хрена и больше. Как в песне. Я люблю её, она — его, а ему, как видно, нравится другая. И это все ребятки потащили в место, где плечо, находящееся рядом, должно быть максимально надёжным. Не зря Владимир Семёнович говорил: «Друга в горы тяни, там поймёшь, кто такой». Вернее, ещё не говорил, но скоро скажет.
— Коль, Игорь хороший. Очень. Но… Он не Юра. Вот в чём дело…
Тибо и Зина замолчали, думая каждый о своём. Я же тихонечко сдал назад, вернулся к рюкзаку и уселся в ту же самую позу, в которой был перед тем, как ребята вышли на улицу.
Поэтому сейчас, раздувая скандал, я, само собой, привирал, упирая на личный интерес Николая. Но сам факт их разговора был. И это легко может подтвердить кто-нибудь из студентов. Потому как, несмотря на коллективный предутренний сон, парочка человек, когда Николай и Зина возвращались, на звук хлопнувшей двери среагировали вознёй.
— Ты же… Ты мой друг… — выдал Дорошенко подозрительно тихим голосом.
Хотя судя по горящему взгляду и нервно раздувающимся крыльями носа, тишиной там и не пахло.
Возможно, Юрик усомнился бы в моих словах. Скорее всего, так и было бы. На чёрта ему верить левому товарищу в лице Замирякина. Но я спецом использовал фразы, которые Зина говорила о Николае. Насчёт его способности рисовать эти кроки. Даже слово, кстати, удачно вспомнилось. Именно так называют схематические наброски. Спасибо дяде Славе и его любви к пешему туризму. От него в своё время услышал. Так что для Дорошенко на данный момент всё выглядело реально. К тому же он ходил заведённый с вечера.
Для Людочки тоже вся ситуация показалась правдивой. Она, кстати, смотрела на Зину с Колей ничуть не радостнее, чем Юрик. Потому что женская натура такова: мне не надо, но чужим не дам. Чисто собаки на сене, один в один. Симпатягу ожидаемо задело поведение Николая. Даже несмотря на то, что она сама же его и бросила.
— Гадина! — гаркнул Юрик и бросился к Тибо, сжав кулаки.
Ну вот, собственно говоря, процесс пошёл, именно этого я и добивался. Дорошенко успел-таки влепить Тибо по лицу, когда на нём повис Дятлов. Но Юрика несло, и останавливаться он не собирался. Николаю, при всей его флегматичности, тоже, видимо, надоело получать в морду, поэтому он в ответ кинулся к товарищу, чтобы, в конце концов, зарядить хоть кому-нибудь. Студенты пытались их растащить. Причём уже не только их, но и Дятлова, который оказался в центре замеса. Одновременно Люда подскочила к Зиночке и начала что-то громко, с эмоциями ей высказывать, размахивая руками. Ну, если ещё и женская драка завяжется, это вообще — бинго! Хотя сомневаюсь. Комсомолки, чтоб их…
Ну, всё… Я кивнул сам себе, улыбнулся, довольно глядя на дело рук своих, а затем попятился в сторону автобуса, из которого выскочил водитель. Мужик, видимо, тоже захотел принять участие в коллективной потасовке.
— Мавр сделал своё дело, мавр может уходить… — тихо буркнул я себе под нос, быстрым шагом двигаясь к автобусу.
Глава 12
О новых лицах, которых никто не ждал
— Добрый день!
Сука, попался… Это была первая мысль, мелькнувшая в голове. Вторая: кто-то из студентов заметил всё-таки моё исчезновение и пошёл проверить, а куда это делся Костя Замирякин. А я как раз раскорячился в самом что ни на есть палевном виде, который только можно придумать. Сидел такой весь из себя дельный, на корточках возле колеса, примеряясь, как и куда воткнуть нож.
— Ты из группы Дятлова или Блинова?
Мужской жизнерадостный голос раздавался ровно за моей спиной. Вернее, над головой. Потому что я сидел, а подкравшийся сзади товарищ стоял.
И с этим, кстати, срочно нужно что-то делать. Так не пойдёт. Обычно я всегда реагирую на любое движение, особенно если оно не находится в поле моего зрения. По крайней мере, в прошлой жизни именно так и было. Я всё и всех контролировал. Здесь же какие-то молокососы каждый раз вводят меня в состояние ступора своими внезапными перемещениями и появлениями. Ни в какие ворота не лезет, честное слово. Теряю хватку.
Или, как вариант, могу предположить, дело не во мне, а в том, что Костя Замирякин в своей сытой жизни партийного сынка просто-напросто никогда не нуждался в подобных умениях. В отличие от меня настоящего. А тело, как ни крути, сейчас принадлежит ему. В смысле — является им. Да, сознание моё, но привычки Костика. Можно, конечно, заняться тренировками этого тела. Без фанатизма, немного. Но очень надеюсь, что в ближайшее время я с Замирякиным всё-таки расстанусь. Окончательно и бесповоротно.
— Дятлов, — ответил коротко, поднимаясь на ноги. Заодно тактично убрал нож в рукав куртки.
Повернулся лицом к говорившему и слегка подзавис. Просто я ожидал увидеть кого-то из числа студентов, а рядом со мной стоял вполне взрослый мужик. Лет тридцать пять, может, чуть больше.
Первое, что бросилось в глаза — это его усы. Они были какие-то… смешные, что ли. Как у знаменитого
