Волк: лихие 90-е - Никита Киров
* * *
— Тормози! — закричал Женя. — Тормози!
Я резко нажал на педаль и едва не ударился башкой, когда меня дёрнуло вперёд. Опер тоже едва удержался, а Женя слетел с колеса и растянулся на полу. А тот ублюдок запрыгнул в ауди и резко рванул с места. Несколько камешков отлетело мне в стекло.
Выскочил наружу, сразу промокнув от дождя. Фу-ух, не задел, успел затормозить. Хорошо, что дед за тормозами внимательно следит. Рыжая девушка лежала в грязи, выпучив глаза. Я помог ей встать.
— Цела? — спросил опер.
Он убедился, что да, и побежал вперёд, будто надеялся успеть.
— Там лекарства, — она, ещё не понимая, что случилось, показала вслед за машиной. — Я лекарства взяла. А он подвезти обещал, а потом меня потащил куда-то.
Цела, даже ни царапинки. Можно продолжать погоню.
— Женя, такси возьми и домой её увези, — я сунул ему купюру в сто тысяч. — Темно уже, а тут пустырь. И успокой её. И запомни, где живёт, мало ли.
— Успокой, — пробормотал он. — Увезу и за вами сразу.
Бах! Раздался выстрел неподалёку. Потом ещё один. Девушка вскрикнула, но Женя решительно повёл её за собой. Я поехал дальше, а мне навстречу бежал Лесняков, на ходу убирая пистолет в кобуру.
— Ушёл! — он выматерился, запрыгивая в машину. — Опять ушёл.
— Едем, тут одна дорога!
— В отделение меня завези, тревогу подниму.
— А поможет? — спросил я.
Он не ответил.
Но зелёная ауди уже стояла рядом отделением. Маньяк решил пожаловаться в милицию. Как анекдот, только это был совсем несмешной.
— Припаркуй машину подальше, чтобы он её не узнал, — подсказал Лесняков. — А то сам же крайний и окажешься.
Немолодой милиционер курил беломор, стоя рядом с криво припаркованным ауди.
— Это ты его преследовал? — с усмешкой спросил он у Леснякова. — А паренёк тот там сидит, кричит, убивают его бандиты, преследуют. А тут не бандиты, тут мы, — милиционер хрипло захохотал.
Муратов был внутри, плакался дежурному. Тёмных очков и перчаток нет, губы тряслись, он рассказывал, как бандиты в него стреляли и чуть не убили. Ещё постоянно шмыгал носом, втягивая сопли. Меня он не заметил. Даже если он не разглядел меня сегодня, то наверняка вспомнит, как я его бил в прошлый раз.
При виде его было настолько сильное омерзение, что я шагнул к нему, сжимая кулаки.
— Остынь, Волков, — опер Лесняков встал у меня на пути. — Сядешь ещё из-за него, не докажешь же потом ничего.
— И что теперь делать?
— Да не знаю я. Вали лучше отсюда, я тебя отмажу, будто ты не в курсе был, куда едем. А то ещё закроют на сегодня. Позвоню тебе, номерок твой остался.
— Всё вы отмазываете, — проговорил я.
— А я пойду отбиваться. Чую, сейчас за стрельбу буду отписываться.
Даже если бы взяли девушку с собой, её показания мне не помогли бы. Муратов жаловался на бандитов, постоянно показывал в окно, где стояла его машина, а начальство вызвало к себе Леснякова.
Долго Муратов не сидел. За ним приехал большой чёрный джип Мерседес, набитый охраной. И он свалил с хитрой улыбочкой, оставив свою ауди перед отделением. Её забрал другой охранник.
Перед отделением уже было много машин, приехало милицейское начальство. Я же вышел, пока ко мне не присмотрелись и не узнали. Надо увезти Луазик домой, а то ещё объявят в розыск. Хотя он вряд ли видел номера, темно же. Надо же ещё Женю найти и захватить с собой.
Встретил его по дороге, мокрого от дождя и злого. Обозлился ещё сильнее, когда узнал новости.
— Может, проберусь в дом мэра и грохну гадёныша? — спросил он. — Думаю, смогу.
— Опасно, Женя. Давай-ка тачку увезём пока. И будем думать, как его выцепить.
Поехали домой. Лесняков позвонил около полуночи, когда дед уже спал. Оперу сильно попало за стрельбу, говорит, что это грозит неприятностями. Муратов снова не при делах, ведь нет заявления. Типа ничего он не делал.
Надо думать, как его достать. Но сначала — подготовиться к завтрашнему разговору с Фроловым и Родионовым, чтобы закрыть вопрос с залом раз и навсегда. Будет одной проблемой меньше, смогу заняться другими.
Этим вечером
— Ну что ты устроил? Стрельба в городе, Лёня, ты тут совсем уже долбанулся? Мэр с меня шкуру спустил за это!
— Да видел я его своими глазами, Геннадьич! — Лесняков достал последнюю сигарету из пачки. — Тащил он оттуда девушку, и нам под колёса её бросил. Едва успели, а то бы кончил он её.
— Ну мало, вдруг она споткнулась, — подполковник Игнатьев пожал плечами. — Темно же, вдруг ты не разглядел? Может, не так всё было. А ты стрелять сразу!
— Да что ты опять? — опер прикурил. В кабинете никого не было, он позволил себе говорить, что думал. — Мы оба знаем, кто это такой, и что он хочет. Хоть самим себе-то давай не врать. Убийца он, маньяк. Уже второй раз. А в третий у него наверняка получится.
— Оба знаем, кто это, — проговорил начальник. — А это племянник мэра! И заявления нет. Да и было бы, какая разница… никого же он не убил, чё ты панику поднял? Просто не в себе, вот и насильничает. Уедет он скоро, не наши проблемы это будут, а Константина Михалыча. Он мне лично сегодня пообещал, что присмотрит за племяшом и не выпустит его. Всё путём будет, он его в клинику увезёт, и хорошо всё потом будет. Так что уедет, и выдохнем. Всё, отдыхай пару дней, отпускаю. Ствол оставь в сейфе, кстати. Нечего тебе с ним ходить. Ещё за твою стрельбу разбираться, крутой Уокер хренов. Устроил тут!
Лесняков покачал головой. Кончились сигареты, ещё надо идти за машиной, которая вдобавок ещё и сломалась. Но сначала сделал пару звонков. Позвонить Волкову на дом… и ещё одному человеку.
* * *
Дом Константина Муратова, мэра Новозаводска.
Мэр Муратов поднялся на второй этаж в комнату племянника. Тот сидел на кровати, подложив под себя ноги, и смотрел телевизор, по которому показывали только помехи.
Не говоря ни слова, дядя залепил племяннику кулаком.
— Я тебе что сказал? — грубо сказал он. — Сидеть и не отсвечивать! А ты!
— Так я не отсвечивал, они сами! Ехал я, ехал, никого не трогал, а мент этот…
— Да мне-то не рассказывай! Я тебя недавно отмазал, прошлым летом отмазал, когда ты девку запер на даче, а ты снова за старое! Не, всё, хорош. Больше лезть не буду, попадёшься, пусть менты тебя посадят в хату с зеками, а они там живо с тобой разберутся.
— Не-не-не! — племянник вскочил на ноги. — Не надо, дядя Костя. Обещаю, всё хорошо будет. Я буду… очень спокойным, проблем не будет. А потом в клинику лягу, как и договорились.
— Посмотрим. А пока сиди здесь, и не смей выходить! Возиться ещё с тобой, отмазывать! А у меня выборы скоро, идиот!
Мэр вышел, Андрей смотрел ему вслед.
— Буду очень спокойным и очень осторожным, — тихо проговорил он. — Буду очень осторожным.
* * *
Ресторан «Берёзка», центр Новозаводска.
На втором этаже в большом зале было всего два посетителя. Оба уже изрядно набрались. Один — Владислав Родионов, второй — Виктор Фролов по прозвищу Фрол, бригадир пивзаводских.
— Да нормальная это водка, — сказал Родионов заплетающимся голосом. — Настоящая, не то что у вас там разливают. Как сказал один мужик, водка — это анестезия для нашего современного общества. Вот и пьём.
— Ты к делу уже давай, — пробормотал Фрол. — Что там по поводу второго зала? Ты ещё с этим не закончил. Иваныч говорит, тут осторожно надо, без конфликта. Всё уже разрулили.
— Да я не про то, — Родионов разлил водку по стопкам. — Я про то, что этот Волков — хитрый жучара. Он чё-то сам планирует там открыть, вот тренеру в уши и ссыт. Второй зал выбил у Иваныча, а сам откроет там автоматы игровые, или торговую площадку сделает. Я тебе отвечаю. Кидала он.
— Точные сведения? — Фролов напрягся.
— Да ещё бы. Хитрый он, говорю же, ссыт всем в уши. Кинуть он всех хочет, спортивный зал, ага. Захапает себе новое помещение, раз с этим не удалось, и сделает себе там бизнес у вас под носом. Надо, короче, ему показать завтра, верно? Чтобы не выделывался больше.
— Иваныч чётко сказал, что делать, — Фрол резко выдохнул и опрокинул стопку. Закусывать не стал. — Так что не надо мне тут придумывать.
— А ведь можно же и без Крюкова второй зал открыть, — прошептал Родионов и посмотрел
