ЭТНОС. Часть первая — ’Парадигма’ (СИ) - Иевлев Павел Сергеевич

— А мне точно окажут честь?

— Даже если Император велит вас повесить за самоуправство в отношении принцессы, — я бы на его месте так и сделал, кстати, — это будет большая честь. Потому что лично.

— Успокоили, чёрт вас дери!

— Это крайне маловероятный исход, но в любом случае мы вас вытащим. Его Величество слишком прагматичен, чтобы ссориться с нами сейчас, когда аванс уже выплачен, а до результата ещё далеко.

Местный наряд сидит на мне как на корове седло, но особенно достают ботфорты. Они и так не верх удобства, так ещё и пошиты на Слона, у которого нога на три размера больше. Две портянки не дают им свалиться с ног на ходу, но выгляжу я как цирковой клоун в смешных башмаках, а ходить могу только небыстро и прямо. Если придётся удирать с плахи, то проще из них выпрыгнуть и босиком по снегу драпать.

Такими позитивными мыслями я себя развлекаю, стоя перед дверью малого тронного зала, где Его Величество ведёт приём. Вокруг меня толпятся придворные, тоже ожидающие своей очереди на раздачу не то августейших даров, не то августейших пиздюлин. Все преисполнены торжественности момента, но на меня косятся и за спиной перешёптываются. Надо полагать, я заметно выделяюсь на общем фоне. Остаётся только держать морду тяпкой и стоически переносить жмущий в подмышках камзол, режущие в паху штаны, сбившуюся складками кружевную рубашку и удушающий шейный платок.

— Твоё счастье, что парики тут из моды вышли, — напутствовал меня Фред.

Я счастлив, да.

— Михаил Док! — объявил мужик в золочёной ливрее и распахнул дверь.

Я пошлёпал клоунскими ботинками по ковру, сосредоточившись на том, чтобы не навернуться, и только дойдя до конца поднял глаза на Перидора. По его лицу хрен поймёшь, насколько он на меня гневается, но, если вдуматься, что мне с того? Повесить или отрубить мне башку ему Слон не даст. Слон за меня всю его Империю на кукан насадит и провернёт там три раза. Он может. Так что пусть хоть обгневается. Ах, да, поклониться же надо!

Я коротко наклонил голову и снова уставился в бесстрастное лицо Императора.

— Михаил Док! — сказал тот нейтральным тоном. — За спасение нашей дочери от Красного Мора мы, Император Перидор, повелеваем возвести нашего гостя, Михаила Дока, в достоинство тронного соратника с присвоением графского титула! В качестве подобающего владения графу Михаилу Доку выделяется замок Морикар и все относящиеся к нему земли. Граф Михаил Док Морикарский, подойдите!

Я сделал несколько шагов вперёд и оказался перед троном. Вспомнил, что забыл поблагодарить и поклониться, но уже не уверен, что этого достаточно.

— Опуститесь на левое колено! — шепнул кто-то из-за спины.

Я не стал спорить и опустился, склонив голову, как это делают на картинках при посвящении в рыцари. Вместо меча Перидор несильно хлопнул меня по плечу какой-то расписной палкой.

— Встаньте и поклонитесь, — просуфлировал тот же голос сзади.

Я последовал его совету, добавив от себя: «Благодарю за честь, Ваше Величество».

— Носите титул достойно, граф, — сказал император, и я наконец-то зашлёпал к выходу из зала.

Хорошо, что по здешнему этикету не надо пятиться, не показывая императору зад, в этих ботфортах я бы точно навернулся. А так ничего, доковылял без приключений.

— Хренассе, граф! — ржёт Слон. — Докище, ну ты даёшь! Я прям завидую, чёрт меня дери! Напомни, я теперь должен тебе кланяться, или что?

— Слоняра, веришь, вообще без понятия. Список прав и обязанностей мне предоставить забыли. Я даже не знаю, где моё чёртово графство… Марипульское? Моритольское?

— Морикарское, — уточнил Мейсер. — Не так далеко отсюда. Включает в себя замок — поменьше и похуже здешнего, но не совсем руины, — городок на полтыщи жителей вокруг его стен, несколько деревенек средней паршивости, которые снабжают всё это хозяйство продовольствием. Но большая часть территории покрыта плотным лесным массивом. С волками и разбойниками, как полагается.

— Ого, так у тебя теперь и крепостные есть! — радуется чему-то Слон. — Право первой ночи вводить будешь?

— Здесь нет понятия крепостных, — сказал Мейсер, — лорду принадлежат земли, но не люди. Юридически здешние вилланы скорее наследственные арендаторы, хотя фактически это мало чем отличается от рабовладения. Они находятся в полной власти владельца, который осуществляет на своей земле в том числе и судебные функции, причём с весьма условной оглядкой на общие законы Империи. Здесь довольно архаичная и примитивная властная вертикаль. Над вами, Михаил, никого, кроме императора.

— Так я теперь его подданный?

— Скорее, вассал. Вы приняли титул, а значит, и прилагающийся к нему вассалитет.

— Вы сами сказали на всё соглашаться и ни с чем не спорить! — возмутился я.

— Успокойтесь, всё продумано, — улыбается Мейсер. — Базироваться в загородном дворце императора удобно только на первых этапах. В дальнейшем нам понадобится некоторое формальное дистанцирование от августейшей фамилии, чтобы император всегда мог сказать: «Это не я, это всё они, смотрите, как сильно я на них гневаюсь!» В тот момент лучше не проживать с Его Величеством на одной жилплощади.

— Так это ваша идея? А предупредить не судьба?

— Ну, скажем так, идея совместная. Император вас не любит, но императрица благодарна за спасение дочери, так что с его стороны это уступка супруге. Необходимость отдельной базы мы с ним обсуждали. В общем, одним выстрелом двух зайцев, очень удачно. А предупредить вас было бы не так смешно. Не было бы такой естественности реакций.

— Ну, ладно, все отлично повеселились за мой счёт. Придворные, вы, император. Пускай. Но что мне делать с этим чёртовым графством? Я не чувствую в себе порыва вступить в права владения. Обделён талантом к управлению сельскими поселениями.

— Ничего не надо делать, — успокоил меня Мейсер. — Мы отправили туда группу аудиторов и управляющего. Владение выморочное, Перидор сплавил нам неликвид, хозяйство подзапущено, но это как раз неплохо. Пока мы будем отсутствовать, его приведут в порядок и подготовят к реформам. Ваш замок, дорогой граф Морикарский, будет нашей витриной. Образцово-показательным владением, наглядно демонстрирующим, во что мы собираемся превратить всю Меровию.

— То есть кто-то из нас тут останется? Надеюсь, не я?

— Нет-нет, — успокоил меня Мейсер, — большую часть полевой работы мы отдаём на аутсорс. У нас есть надёжные подрядчики, работающие в вахтовом режиме, они вполне квалифицированы и имеют большой опыт. Мы отбудем, они останутся. Им придётся несколько лет прожить в условиях сомнительного местного комфорта, но это более чем достойно компенсируется оплатой. Они будут осуществлять мероприятия, которые мы распланировали и наметили, контролировать местные кадры, следить за динамикой процессов и так далее. У них есть средство послать нам сигнал, если что-то пойдёт не так, тогда мы вернёмся досрочно и примем меры. Впрочем, на первых этапах это маловероятно. Так что собирайтесь, граф Морикарский, вас ждёт небольшой, но приятный отпуск!

— Получается, я теперь графинка? — смеётся Нагма.

— Графиня Нагма Док Морикарская, Ваше Высочество!

— Уи-и-и! Ы-ы-ы! А-а-а! Как же это круто! А-бал-деть! Прямо как в книжке! Катрин, Кать, я графиня, прикинь?

— А я принцесса, — отвечает недовольная девочка, — это всё равно круче!

Пятилетняя принцесса, говорящая «круче», вызывает у меня определённый диссонанс, но влияние Нагмы на неё абсолютно — императорское дитя проводит с моей дочерью чуть ли не весь день и смотрит ей в рот не моргая. Сказку на ночь Нагма ей читает каждый вечер. Кажется, дочку это развлекает, всё равно заняться тут было особо нечем — портретов императорской фамилии, видов и интерьеров замка она нарисовала в количестве, а больше от неё пока ничего не требуется. Играет с ребёнком в куклы, наряжает, расчёсывает, умывает, болтает часами. Проживает детство, которого была лишена сама. Смеётся, что у неё есть «своя ручная принцесса», и это «всяко круче, чем пони». К моему удивлению, император с супругой ничуть не возражают. Вообще они, на мой взгляд, странно равнодушны к дочери. Даже мать, которая вроде бы сильно переживала во время болезни девочки, сейчас почти не уделяет ей внимания, полностью оставляя на прислугу. В то же время старший ребёнок почти всё время с родителями. Может быть, для здешнего общества это и нормально. Старший — наследник, а девочка — ну так, куда-нибудь удачно замуж пристроить при случае. Для укрепления межгосударственных связей династическим браком. А вы думали, жизнь принцесс — это сплошные пони?