Пионерский гамбит 2 - Саша Фишер
— Ой, нет! — глаза Елены Евгеньевны стали испуганными. — Скажи, что ты ничего этого не напишешь! Пообещай мне! Меня же заклюют за такое!
— Честное пионерское, Елена Евгеньевна, — серьезно сказал я. — Все останется только между нами.
— Секретничаете, значит? — ветки куста шевельнулись, и из-за них появился Мамонов. Он смотрел на меня с неожиданно-холодным прищуром. Недобро так.
— Илья? — растерянно сказала Елена Евгеньевна.
Глава 12,
в которой случается драма, а потом я узнаю новое значение слова «экспедиция»
На лице вожатой мелькнула досада, потом она кашлянула, отвела глаза и натянуто улыбнулась мне.
— И что это вы тут уединились? — язвительно спросил Мамонов. Что за фигня? Он вообще-то в курсе, что я должен взять у Елены Евгеньевны интервью для нашей газеты, мы же план вместе писали! Но смотрел он не на меня, а на нее. Ага, значит тут какая-то драма опять…
— Илья, давай мы закончим разговор с Кириллом, а потом я поговорю с тобой, хорошо? — теперь досада была в голосе. А на лице — дружелюбное сочувствие.
— Ты от меня бегаешь, да? — прищурился Мамонов. — Ты вчера тоже обещала.
— Илья, к старшим вежливо обращаться на вы! — Елена Евгеньевна повысила голос и стрельнула глазами в мою сторону.
— Да? — Мамонов хмыкнул. — Как-то ты вовремя всегда об этом вспоминаешь…
— Думаю, мне для начала достаточно информации, — сказал я и встал. — Давайте я набросаю черновик статьи, а потом мы обсудим, что еще можно добавить…
— Подожди, Кирилл, мы еще не закончили, — сказала Елена Евгеньевна.
Ну да. Милейшая ситуация — если не уйду, то обидится Мамонов, а если уйду — то Елена Евгеньевна. Ну так-то выбор очевиден, конечно.
— Да не, Елена Евгеньевна, для начала правда хватит! — я шагнул к выходу из беседки. Вожатая сделала движение, чтобы меня остановить, но вовремя замерла. Похоже она и правда сильно не хочет разговаривать с Мамоновым. С другой стороны, не будет же она всю смену от него бегать? Раньше сядешь, как говорится…
Я прошел мимо Мамонова и незаметно хлопнул его по руке. Мол, я с тобой друг.
— Ой, мне же тоже пора! — спохватилась Елена Евгеньевна.
Мамонов проговорил что-то неразборчивое. Я скрылся за кустами и сделал несколько шагов на месте, чтобы звучало так, будто я ухожу. С одной стороны, подслушивать, конечно, нехорошо, с другой…
— Почему ты от меня бегаешь? — повторил Мамонов негромко.
— С чего ты решил, что я бегаю? — голос вожатой взволнованно подрагивал. — Ничего я не бегаю, просто у меня дел много, начало смены же…
— Ты не открыла мне дверь вчера!
— Наверное уже спала, день суматошный выдался…
— Уснула за минуту, ну-ну…
— Мне надо идти, Илья!
— Подождут твои дела! Нам надо поговорить!
— Илья… — вожатая громко вздохнула. — Илья, так больше продолжаться не может. Ты очень хороший парень, я… я очень тебе благодарна…
— Да что ты говоришь…
— Илья, нам надо все прекратить! Ты школьник, я вожатая. Ничего у нас с тобой не получится.
— Это из-за того кучерявого, да? С которым ты танцевала?
— Что ты такое говоришь?! Саша мой однокурсник, мы знакомы с детского сада!
— Ах еще и старый знакомый… Понятно, понятненько!
— Илья, ну что с тобой такое? Что ты от меня хочешь?
— Хочу, чтобы все продолжалось. И сейчас… И потом.
— Ты не понимаешь, я же тебя старше…
— Всего на пять лет, подумаешь!
— Сейчас это для нас с тобой очень много…
В общем, не нужно быть психологом, чтобы понять, что у них произошло. Их короткий роман начал тяготить вожатую, и она попыталась слиться. А Мамонова все устраивало. И вот сейчас он со всем своим подростковым изяществом закапывает свои и так небольшие шансы на продолжение.
Я тихонько двинулся по тропинке, стараясь не наступить ни на какие ветки. Пусть выясняют отношения дальше, вроде бы, Мамонов достаточно здравомыслящий парень, чтобы не начать применять к Елене Евгеньевне силу.
До ужина я возился со своими заметками и приводил их в порядок. Переписал начисто, насколько возможно дословно восстановил слова вожатой. Хм… В принципе, история с контрабандной общагой может быть неплохой отправной точкой, надо только акценты расставить так, чтобы Елена Евгеньевна выглядела не нарушителем, а героиней. Скажем, вложить в ее слова идею о том, что институт должен помимо академических знаний работать еще и над жизненным опытом, быть буфером между безмятежным детством, когда за тебя отвечают родители, и взрослой жизнью, когда отвечаешь за себя сам. И общага — как идеальный полигон для житейских навыков… Не слишком ли смело для восьмидесятого года?
Вернулся Мамонов. Мрачнее тучи. С размаху плюхнулся на кровать и зарылся головой в подушку. Я глянул на него, но лезть не стал. Все и так было понятно, безо всяких слов. В коридоре раздался голос Елены Евгеньевны.
— Ребята, внимание! Все здесь? — она несколько раз хлопнула в ладоши. — Лиля, собери всех на веранде, пожалуйста!
— Хорошо, Елена Евгеньевна! — раздался в ответ голос нашей рассудительной рыжей председательницы. Через несколько секунд в дверь раздался стук. — Ребята, вы слышали? Выходите все на веранду!
Я встал.
— Скажешь потом, что там, ага? — глухо проговорил Мамонов, не поднимая головы от подушки.
— Конечно, Илюха!
— Почти все в сборе, отлично, — Елена Евгеньевна не стала считать нас по головам, просто осмотрела. — Значит так, планы на завтра меняются! Мы с вами едем в энтомологическую экспедицию в совхоз «Путь Ильича!» Сразу после завтрака за нами приедет транспорт. Так что одевайтесь в удобное. Всем понятно?
— Нет, — раздалось сразу с нескольких сторон. — Какая-какая экспедиция?
— Энтомология — это наука, изучающая насекомых! — сказал кто-то из пацанов важным голосом.
— Мы будем что ли тараканов изучать? — с ужасом сказала одна из девчонок, с двумя короткими хвостиками.
— Все узнаете по дороге! — Елена Евгеньевна хитро подмигнула. — А сейчас уже пора
