Пионерский гамбит-2 - Саша Фишер
Я потянулся за тетрадкой.
— Кирилл? — вожатая остановилась рядом со мной. Надо же, задумался и пропустил момент, когда она пришла. — Ты что здесь сидишь?
— А я вас жду, Елена Евгеньевна! — я вскочил. — Дадите мне интервью для газеты?
— Ой, — Елена Евгеньевна смутилась. — Как-то неожиданно. Ты уже подготовил вопросы?
— Нет, я хочу попробовать формат импровизации, — ответил я. Потом смущенно усмехнулся. — На самом деле, я просто не знаю, как готовить этот самый список вопросов. Начал, но быстро все скатилось к каким-то девчачьим анкетам. Так что я подумал, что мы поговорим и вместе придумаем, как написать, чтобы получилось интересно. И чтобы вам тоже понравилось.
— Охх… — Елена Евгеньевна вздохнула. — А ты не видел Артура Георгиевича?
— Неа, — я помотал головой. — Он куда-то все время исчезает. Будто отдыхать сюда приехал, а не работать.
— Так, ладно, — вожатая тряхнула головой. — Сейчас я положу в комнату бумаги, и давай примемся за интервью. Все равно вроде бы все ребята куда-то разбежались, так что можно сказать, я свободна.
Вожатая быстро взбежала на крыльцо и скрылась в корпусе. А я схватил тетрадку. Надо было записать идею про письмо от редактора, пока она не забылась.
— Ну что, прямо здесь поговорим? — спросила вожатая.
— Ну нет, — усмехнулся я. — Если мы здесь останемся, то обязательно кто-то будет приходить и вас дергать. Давайте пойдем в беседку. Ну, ту. Которая недалеко от ворот, за кустами. Помните?
— Чтобы создать наш пространственно-временной континуум? — засмеялась Елена Евгеньевна. — А если меня кто-то будет искать?
— Так мы и именно от них и прячемся, — я подмигнул. — Ничего с ними не случится за полчаса-час, не маленькие уже!
— И то правда, — вожатая кивнула. — Ну, пойдем!
Честно говоря, я не очень себе представлял, какие именно надо задавать вопросы. Любимая песня? Любимый фильм? Но это ведь и правда больше всего похоже на анкету, а не на интервью. У интервью должна быть какая-то идея что ли… История, которую хочется рассказать в этих вопросах и ответах…
— Кстати, а куда делся Игорь? — спросил я, когда мы уже подходили к беседке.
— Ты про него хотел расспросить? — резко спросила она и бросила на меня косой взгляд.
— Нет, конечно, — я пожал плечами. — Просто он как-то внезапно исчез. Был-был, а потом делся куда-то.
— Он же здесь официально не работал, — сказала Елена Евгеньевна. — Уехал, наверное. Не знаю.
— Ну и ладно, фиг с ним, — я махнул рукой. Мне было любопытно, конечно, но раз она не хочет о нем разговаривать, то не расспрашивать же насильно. Тем более, что статья должна быть про нее, а не про Игоря.
— Давайте начнем с самого очевидного, — сказал я, усевшись на нагретую солнцем деревянную лавку. Чешуйки облупившейся краски кололи кожу, но это как-то не особо меня напрягало. Было в этой беседке что-то такое… классное. Романтичное, что ли. Будто и в самом деле пространственно-временной континуум. Здесь было тихо, от шума лагеря это место надежно защищали неприлично разросшиеся кусты черемухи, на которых уже начали темнеть мелкие ягодки. От одного взгляда на которые начинало вязать во рту.
— И что же у нас самое очевидное? — спросила она.
— Когда вы захотели стать вожатой? — спросил я.
— Ну, я не то, чтобы именно вожатой хотела стать, — рассмеялась она. — А учителем начальных классов. Об этом я, кажется, еще с детского сада мечтала. Знаешь, когда меня приняли в пионеры, то я уже точно знала, чем буду заниматься, какие обязательства на себя возьму. Я решила, что буду вожатой у октябрят. И прямо с четвертого класса меня направили в первый «Б». Наверное, их на всю жизнь запомню. Представляешь, я пришла тогда к первоклашкам знакомиться, и очень долго не могла запомнить, как их всех зовут, все время путала. Один раз вслух перепутала, мне так стыдно было! И знаешь, что я сделала, чтобы их запомнить?
— Что? — заинтересованно спросил я.
— Я попросилась у их учительницы прийти к ним в класс, когда там никого нет, — Елена Евгеньевна зажала ладони между коленями и смущенно рассмеялась. — Написала на бумажках имена и фамилии всех моих подопечных и разложила по партам. Там, где они сидели. И целый урок ходила между рядами и учила, кто где сидит. Первый ряд, первая парта — Редько Ира, Медведев Леша. Вторая парта — Синева Лариса, Калашников Илья, третья парта… И так далее. До сих пор всех помню. Как они сидели, сложив руки, и слушали, когда я им рассказывала что-то.
— И что вы с ними делали? — спросил я.
— Ой, да все то же, что и все остальные, — Елена Евгеньевна махнула рукой. — У тебя в младших классах разве вожатых не было?
— Были, конечно, — соврал я. Если и были, то я таковых совершенно не помню… — Но мы же про вас говорим.
— Ну, я помогала им в учебе, — вожатая подняла взгляд вверх. — Знаешь, всегда есть ребята, которые учатся лучше, а есть отстающие. И нужно было сделать так, чтобы успевающие помогали отстающим. И я старалась подобрать такие пары, чтобы ребята сдружились. Помогала учительнице вести классные часы. Про домашку меня спрашивали иногда. Мирила тех, кто поссорился. Я
