Дмитрий Корниенко - Время Рыцаря
Томас улыбнулся и стал отвязывать от седла мешок с провизией, да и Гроус наконец привязал к деревцу коня, которого прежде держал под уздцы, и стал снимать доспехи.
– Что же, согреемся пока вином, – сказал он.
– Вина осталось немного, – покачал головой Томас, проверяя бутыли. – На два привала. Еда пока есть. Завтра надо приготовить утку, которой я свернул шею на заднем дворе таверны. Есть много солонины, а еще полно сушеной трески.
– Удачный поход, – засмеялся Гроус. – И теперь у тебя два коня.
– Ну, сегодняшний вечер показал, что радоваться этому все же рано, – сказал сержант, помогая Альберту снять латы. – Я охотно отдал бы любого из коней, только бы очутиться на нашей земле. Надеюсь, Святой Христофор поможет нам перебраться через проклятую реку… А когда можно надеть накидку с крестом?
– Надень свою накидку, если тебе холодно, – пожал плечами Альберт. – А мне дай флягу с вином. Латы снимем после того, как ты разожжешь костер, а то слишком темно, и я ничего не вижу. Хорошо еще, что гроза прошла стороной.
Сержант достал из-за ремня мешочек с кресалом, кремнем и трутом, а также заранее собранный сухой мох, завернутый в тряпицу, набрал поблизости веток и принялся разводить костер. Гроус ему в помощь срубил топором несколько веток покрупнее, бросил их рядом с местом для костра и устало опустился на землю.
– Уже тяжелы мне такие приключения, – сказал он, грустно глядя на разгорающийся огонь. – Раньше месяц, проведенный в боях и походах, делал меня только сильнее. А тут прошло только три дня, но я уже устал… Даже если вернусь, с двух коней да рыцарских доспехов спокойную старость не обеспечишь… Я возлагал больше надежд на этот поход.
– И какие же такие надежды на этот поход вы возлагали, сэр Ричард? – без интереса спросил Альберт. Его знобило от холода, и очень хотелось есть.
– Я рассчитывал на часть золота, которое вез капитан Минстерворт, – спокойно ответил Гроус. – О нем мало кто знает, но я знаю. Правда, не ясно, где теперь сам Минстерворт и увижу ли я его когда-нибудь. Поэтому и говорю об этом свободно и при вас, и при Томасе.
– Уверяю, сэр, вы можете говорить еще свободнее, – сержант, занятый раздуванием огня, поднял голову, и лицо его заполыхало всеми оттенками алого. – Я буду нем как могила.
– А это теперь не имеет значения, Томас. И я не против, если эту историю послушаешь и ты, если нацедишь мне немного вина в кружку. История так длинна, что боюсь, у меня пересохнет в горле еще на ее середине.
– Да, сэр, сейчас, сэр, – сержант засуетился, роясь в мешке в поисках глиняной кружки и при этом бормоча: – Я тоже уже не тот, сэр, меня тоже эти три дня доконали, и хотелось бы иметь что-нибудь на старость.
– Жадный плут! – рассмеялся Гроус. – Ты прекрасно знаешь, что, продав двух коней, будешь жить безбедно в своей деревне. Другое дело я, благородный человек! Мне будет мало… Родовой замок на это не восстановишь.
– Не отвлекайтесь, сэр Ричард, даже меня вы заинтриговали, – попросил Альберт. – Я уже чувствую, что неучастие Минстерворта в битве и, как следствие, поражение было как-то связано с этим золотом?
– Все в жизни связано. А когда дело касается золота, то, как ни крути, все нити ведут к нему. Но хозяин золота, конечно, командующий Ноллис. Когда он оказался в ловушке между армией маршала и войсками коннетабля, он обратился за помощью к другим английским отрядам на западе Франции. И тогда, уже в ноябре, к нему присоединился тот самый сэр Хью Кэлвли из Сен-Мора, о котором я упоминал. Он в числе прочих околачивался вокруг Сомюра, но тоже не отважился на штурм, заняв лишь укрепленное аббатство западнее города. Я имею в виду Сен-Мор. И вот он из Сен-Мора пришел на помощь Ноллису. А стал бы он идти к старику на помощь, если бы ему не посулили что-то стоящее? А еще, на исходе месяца, Ноллис послал сэра Алана Баксхилла с сотней солдат в направлении Сен-Совера, и уж не иначе как для переговоров с королем Наваррским. Сами понимаете, тоже надо было что-то посулить, и немало. Это я к тому, что у Ноллиса действительно было золото, и у меня даже сложилось впечатление, что он не собирался говорить о нем ни королю, ни принцу. Во всяком случае, в Бордо посланников он не отправлял.
– А где же он смог взять столько золота? – очень тихо, словно их могли подслушивать, спросил сержант и громко сглотнул. – И почему оно оказалось у Минстерворта? Они же всегда ссорились. Говорили, что Минстерворт за глаза называл Ноллиса 'трусливым стариком'…
– Вы меня простите, сэр Роджер, я должен сейчас сказать вам, как одному из капитанов, неприятную правду, – перебил Гроус любопытного сержанта. – Рыцарская честь не позволяет мне более лукавить с человеком, который так долго сражался со мной рядом. Во-первых, Ноллис захватил из Англии достаточно своих денег. Поговаривали, что он собирался нанять к весне германцев, чтобы овладеть всей Францией. Во-вторых, он захватил из Англии пленников-французов, рассчитывая получить за них выкуп прямо здесь, и получил его. В-третьих, он ушел из-под Парижа не просто так, а взяв у французского короля солидные отступные. И не только за Париж, а, похоже, и за Реймс, из-под которого он убрался, едва начав осаду. Ну и наконец, ему просто везло с добычей. Замки, которые он брал, принесли немало золота. Все вместе привело к тому, что в конце осени у него было накоплено столько, что оставаться в разграбленном центре Франции уже не имело смысла. Особенно, если учесть угрозу с севера и с юга. А тут еще капитаны, которым досталось слишком мало, не захотели уходить, потому что они недостаточно нажили. Им хотелось драки с французами. А Ноллис прямо сказал: деритесь, если вам так хочется, а я ухожу.
– Вы поговаривали о какой-то своей доле, сэр Ричард… – напомнил Альберт.
– Так это ведь я был посредником между Ноллисом и французами при получении отступных за Париж, – усмехнулся Гроус. – И это я поддерживал связь между ним и Минстервортом, хотя все думали, что они в ссоре. Ноллису был выгоден бунт капитанов, чтобы у него перед королем было оправдание за уход из Франции. Дескать, как я могу командовать этим сбродом, если у каждого свое на уме. А Минстерворт искусно раздувал среди капитанов недовольство Ноллисом. Он хитер, хоть и молод. Вы еще увидите, единственными, кто останется в живых в этой компании, будут мудрый старик Ноллис и молодой проныра Минстерворт. Однако даже Ноллис не ожидал такого скорого выступления Дю Геклена, и золото в тот момент находилось под опекой Минстерворта в замке Шартр-на-Луаре. Узнав о выдвижении француза, Ноллис решил, что у Минстерворта есть время без помех добраться до замка Дерваль. И, не дожидаясь, направился в свой замок первым. Сами понимаете, довольно тяжело с большой армией идти навстречу Минстерворту лишь для того, чтобы того встретить. У Минстерворта же на тот момент было около трехсот человек, и Ноллис решил, что этого достаточно. Он лишь послал меня с приказом о немедленном выступлении. Я передал приказ, добавил Минстерворту человек двадцать своих людей и на обратном пути заехал в Курсийон, дабы убедить и вас отправиться в Дерваль. С тех пор я ничего не слышал о Минстерворте и не знаю, когда он выступил и по какой дороге он пошел.
'Итак, насколько известно, Минстерворт, как и Ноллис, действительно благополучно достиг Бретани, – начал вспоминать Альберт, протянув озябшие руки к огню. – Оба отсидели зиму в Дервале, потом вернулись в Англию, где обоих судили за провал компании. Оба были разорены, а Минстерворта даже арестовали, и он потом сбежал служить во Францию, где его все-таки нашли и убили. Ноллис же, судя по хроникам, прожил остаток жизни в относительной бедности и продал большую часть владений. В общем, не похоже, чтобы кто-то из них вернулся с золотом. А вот, например, тот же Хью Келвли все-таки умудрился ускользнуть в Пуату, хотя бежал от самого Понвалена. О нем долго ничего не было слышно, но уже в 1375 году он неожиданно стал губернатором порта Кале – важнейшего порта англичан на материке. И стал одним из двух адмиралов английского флота. Это он-то, человек, который безвылазно сидел несколько лет в маленьком аббатстве под Сомюром, довольствуясь грабежом соседних деревень… Можно, конечно, приписать взлет карьеры и простому везению, тем более что ему действительно всегда везло. В 1379 году, после рейда в Бретань, на обратном пути двадцать кораблей попало в шторм. На борту была тысяча человек. Кэлвли тогда стал одним из восьми выживших'.
– И теперь, – продолжал Гроус, – когда выяснилось, что Дю Геклен идет не на запад, а на юг, к Гаскони, я хотел бы отправиться не к крепости Брессюир, а к замку Дерваль. Там должны быть мои деньги. И идти туда, получается, гораздо безопаснее, чем пересекать Луару, тем более что на той стороне уже полно французов. И я поделюсь с вами деньгами, если мы будем пробираться туда вместе.
Сержант посмотрел на Альберта так, как смотрит голодная, но воспитанная собака на хозяина, держащего в руке кусок мяса. Историк заметил этот взгляд, и сказал:
