Виктория Гетто - Исход
– Какая прелесть! – выдыхает она, вертя в красивых руках пустой стаканчик. – Какой странный материал…
Прозрачный стакан в её руках гнётся, снова расправляется. Хм… Женщина, в сущности, большой ребёнок, несмотря на рождение стольких дочерей…
– Простите, эрц… Вы… Сколько вам лет? Если не секрет? Я теряюсь в догадках. Выглядите вы на тридцать, но ваше поведение, ваш склад ума…
– Пятьдесят четыре. Скоро будет пятьдесят пять.
– Сколько?!
– Пятьдесят четыре года, ваше величество. У меня есть взрослый сын. Ему уже двадцать два года. Дочь, которой двадцать пять. И скоро будет второй внук.
– Боже… – выдыхает она ошеломлённо. – Вы не шутите?!
– Ни капельки. У нас в Нуварре живут долго.
И это верно. Медики в один голос утверждают, что теперь наша продолжительность жизни может составить две сотни лет. А всё благодаря великанской клубнике. Что-то она меняет в нашем организме.
– А сколько лет вам, Влада?
– Влада?!
– Эрца… Как бы вам сказать… Ваша наивная хитрость шита белыми нитками, как у нас говорят. Но можете не волноваться.
– Как вы догадались?! – Она не шутку испугана.
– Просто. Девочки больше тянутся к так называемой бонне. Далее, она слишком часто бросает в мою сторону гневные взгляды. По её мнению, я не оказываю слишком большого уважения вам. И последнее, вы никогда не рожали. В отличие от неё. Поверьте, мужчина, имеющий детей, поймёт это сразу.
Теперь лже-Аллия заливается густой краской. Шёпотом спрашивает:
– Давно вы догадались?
– Давно. На пятом арре, – улыбаюсь в ответ.
Через некоторое время она несмело, опять почти шёпотом спрашивает:
– Вы можете сказать, что нас ждёт в Нуварре?
– Ничего плохого. Могу вам это гарантировать. Правда, вам придётся многому научиться, пересмотреть свои взгляды кое на что. Но, думаю, вы сделаете это с удовольствием. У нас никто никого не принуждает. Всё совершенно добровольно. Волноваться не стоит.
Женщина умолкает, я же поглощён рулёжкой. Спустя два часа вновь останавливаюсь. Неплохо идём. За четыре часа отмахали почти две с половиной сотни километров. Такими темпами дорога пройдёт быстро. А если удастся посадить Стама за руль, то вообще можно идти без остановок… Дамы на этот раз в кустики не бегут. Просто неспешно прохаживаются вокруг, о чём-то беседуя вполголоса. О чём – понятно. Эх, девочки…
– Дядя эрц, а можно на вашем месте пока посидеть? – тянут меня за рукав, потому что я стою перед капотом «Воина» с биноклем в руках и обозреваю местность, прикидывая примерный путь.
Отрываю прибор от глаз – передо мной средняя из девочек.
– Можно, – улыбаюсь я, и Гернара расцветает такой счастливой улыбкой, что даже в моей заскорузшей душе пробуждается что-то тёплое. – Пошли, малышка.
Я открываю дверцу, помогаю девочке устроиться на водительском кресле. Девчушка с восхищением осматривается:
– Ой, сколько тут всего! И всё-всё надо запомнить?
– Разумеется.
Гера скучнеет:
– Это, наверное, тяжело. У меня не получится…
– Получится. Поверь. Это только кажется, что сложно. А на самом деле, смотри – видишь, везде картинки?
Она несмело склоняет головку в шапочке с помпончиками. Те забавно мотаются из стороны в сторону, и я опять улыбаюсь.
– На что это похоже? – показываю на пиктограмму с сигаретой.
Девочка всматривается и вдруг расцветает:
– Папироса?!
– Она самая.
Вдавливаю прикуриватель. Несколько секунд ожидания. Щелчок – и я вынимаю блестящий цилиндрик, пышущий жаром. Гера ахает от восторга.
– Здорово! Зажигалка!
– Да. А здесь – механизм, очищающий стёкла от воды и грязи.
Демонстрирую, как работают дворники. Потом включаю свет, печку. Малышка очарована.
– Сколько у вас тут всего…
– Госпожа Гернара! Не смейте приставать к господину эрцу! – слышу злой, напряжённый голос прикидывающейся воспитательницей бонны. Оборачиваюсь – действительно, мамаша-наседка.
– Зря вы так, госпожа.
Она отворачивается, задрав свой аккуратный носик, фыркает. Мол, будут меня тут всякие учить… Ну-ну.
– Если вы закончили, можем двигаться дальше. Нам ещё долго ехать.
Снимаю девчушку с сиденья, переставляю на ступеньку, она ныряет на задний диван, замирает в напряжённой позе. Я сажусь на своё место, запускаю мотор. Дизель сытно урчит. Настоящая Влада бросает на меня беспомощный взгляд и тоже лезет назад. А императрица решительно забирается на место пассажира. Я бросаю на неё косой взгляд: теперь и тебе захотелось поболтать? Перевожу рычаг трансмиссии в положение движения, и джип аккуратно трогается. Аллия напрягается, но, поскольку я молчу, а машина мерно движется по степи, заводит разговор:
– Простите за вспышку, эрц, но, кажется, её величество не отдаёт себе отчёта о своём положении.
– Да? Может быть.
Снова молчание. Но тут о себе напоминает желудок. Да уж, неплохо бы перекусить…
– Как вы относитесь к обеду, госпожа?
– К обеду?!
Дама удивлена до глубины души таким необычным вопросом. Задумывается, разыскивая в моих словах скрытый смысл, но я действительно думаю только о еде.
– Думаю, на следующей остановке надо поесть. Зачем насиловать желудок, если можно нормально пообедать?
Она всё ещё думает над сказанным, а я кручу баранку, объезжая довольно большой овраг. Наконец женщина соображает, что я действительно предлагаю поесть, и прилипает к окну. Внезапно тычет рукой куда-то влево, в сторону небольшой рощицы:
– Кажется, удобное место. И там должна быть вода.
– Вода у нас есть. Сзади. На дорогу хватит.
Замолкает. Но место действительно неплохое, и, хотя мы проехали ещё не много, я сворачиваю туда. Чуть углубившись в деревья, чтобы не отсвечивать, хотя вокруг на сотни километров ни души, глушу мотор. Оборачиваюсь назад, к пассажиркам:
– Отдых, дамы. Будем готовить обед. Только далеко не разбредайтесь.
Девочки дружно кивают.
Одновременно из-за спинки дивана высовывается сонная, но встревоженная физиономия Стама:
– Что-то сломалось, господин эрц?
– Обед.
– Обед? – Парень начинает возиться, безуспешно пытаясь открыть заднюю дверь.
– Подожди, отсюда не получится.
Да нет, конечно, можно. Но зачем лишние объяснения?
Выхожу, настроившись на поиск врагов, но фон вокруг чист. Никого нет. Из людей, во всяком случае. Зато на меня уставились круглые глаза кого-то дымчато-песчаного, похожего на земную лису. Только поменьше. И уши заячьи. Забавно. Выпускаю Стама на волю.
– Будем готовить обед. Все проголодались.
Он уже более-менее соображает.
– Тогда дайте мне топор.
– Зачем?!
– Дров нарублю для костра.
Машу рукой:
– Не надо. Можно без этого обойтись.
Вытаскиваю портативную плитку, втыкаю в прикуриватель. Затем извлекаю чайник, наливаю из бутыли воду, включаю во второе гнездо. Сейчас будет кипяток. Сковородка, масло. Тем временем Влада разворачивает свой тючок – окорок, колбаса, несколько буханок хлеба, яйца, какая-то зелень. С десяток яблок. Больших и жёлтых. М-да… Вынимаю на свет коробки с китайской лапшой, вроде нашего «Роллтона». Вот и чайник уже вскипел. Заливаю содержимое. Отстёгиваю от потолка складной столик, ставлю. Накрываю одноразовой бумажной скатертью.
Хм… А ушастик-то не уходит. Непуганый, что ли? Бросаю ему кусок сухаря. Ой! Вот это зубки… Грожу ему пальцем. В ответ зверюга умильно улыбается и выпускает наружу язык.
Женщины удивлённо смотрят на мои манипуляции. А я окончательно вскрываю упаковки:
– Прошу, дамы.
Вскрываю пластиковые пакетики с ложками и вилками. Показываю пример, первым зачерпываю большую ложку лапши. По сравнению с тем, что продавалось в магазинах, – небо и земля. Китайцы делать умеют… Остренькая, горячая, а главное – вкусная. И щедро сдобренная мясом. Дамы осторожно пробуют, потом раздаётся треск за ушами. Во навалились-το! Только успевают прожёвывать! Смолотили в мгновение ока. Теперь можно и чайку попить. А мне – кофе. Завариваю себе пакетик, им, впрочем, тоже. Стаканчиков у меня куча.
Вдруг меня кто-то трогает под столом за ногу. Что за?.. Заглядываю под столешницу – на тебе! Ушастик! Тычет лапой в открытую усеянную острейшими зубами пасть. Недолго думая, отрезаю своим ножом ломтик окорока из запасов её величества. Протягиваю ему. Зверёк благодарно тявкает, хватает мясо, убегает. И только тут обращаю внимание на мёртвую тишину за столом.
– Эрц… Это же тарах!
– И что?
– Как – что?!
– Это тарах!!! И он ничего нам не сделал?! Да кто вы такой вообще, эрц?! Человек ли вы?
Настоящая Аллия просто белая от ужаса.
– Просто я люблю животных. И они это чувствуют. Вот и всё.
Тишина нарастает. До звона.
– Вы… не знаете, кто такой тарах?!
– У нас они не водятся.
Облегчённый вздох. Потом дамы вдруг резко начинают собираться, без разбора закидывая всё в салон и не слушая моих возражений. Стам не уступает им в скорости. Пожав плечами, усаживаюсь за руль, трогаю. Раз так, пусть сами там разбираются. Отъезжаем, и я обалдеваю: в зеркале заднего вида ушастый лис, усевшись на задние лапы, машет мне передней на прощание. Чудеса!!! Улыбаюсь от непонятного чувства, охватившего меня.
