Владимир Скворцов - Русь многоликая

   Увлекшиеся погоней степняки не заметили, как оторвались от своих, и по ним ударили ещё два отряда из засады. В мгновение ока всё смешалось в кучу, кто-то пытался уйти в сторону, кто-то развернуться и умчаться назад, но всё бесполезно. Мы также развернулись и присоединились к атаке из засады. Никто не собирался жалеть ворогов, и их засыпали стрелами, не ввязываясь в ближний бой.

   Мы в очередной раз рискнули своей жизнью и опять выиграли. А сколько ещё впереди таких схваток, когда никому не ведомые, безымянные воины будут отдавать свою единственную жизнь ради других, чтобы дети могли встречать рассвет, смеяться и радовать своих матерей.

   Ну вот и решающий момент во всей этой истории. Вороги всё же дошли до Болотной пади, где их встречали наши войска. Правда, состояние противника было не очень. Лошади и всадники устали, ни одну ночь им не давали передышки. Постоянные налёты, обстрелы, да ещё и начавшийся голод. Любой отряд, отошедший немного в сторону, подвергался атаке, и если удавалось выжить половине, это было хорошо.

   Противник стал перед низиной, на противоположной стороне, дорогу ему перекрывало заграждение, на расстоянии двухсот метров от которого стояла окольчуженная пехота, прикрытая щитами и выставившая вперёд длинные копья. Между заграждением и стеной леса оставался небольшой проход. На холмах позади пехоты стояла артиллерия, по бокам - кавалерия. Широкую падь с двух сторон ограничивал лес, в котором скрывались засадные полки.

   Выставленная пехота была по сути дела приманкой, и чрезвычайно сладкой, над ней реял царский штандарт. Вот он, желанный миг - один удар, и победа. Так что я не сомневался, что атака будет. Единственное, чего не ожидал, что царь встанет в первые ряды пехоты. И отговорить его не удалось.

   - Этим людям, - и он обвёл вокруг рукой, - предстоит сделать самое главное - принять на себя основной удар и устоять. Если они справятся - победа будет за нами, если нет - то всё напрасно. Так что моё место именно здесь, со своим народом. И это даст им дополнительную силу. Так что не трать своего и моего времени, Нечай. Лучше выиграй битву, а я тебе помогу.

   Так что на холме, под развевающимся штандартом был я и гонцы, трубач и охрана. А царь в простом доспехе находился впереди. Вполне возможно, что вражеские предводители знали, что их ожидает в будущей битве, но сомневаюсь, что они нашли, как с этим можно бороться. К тому же мы подготовили им ещё один сюрприз. Теперь решающую роль должна сыграть пехота, а кавалерия добить отступающего противника.

   В этот раз на поле боя выйдут латные пехотные полки. Они окажутся построены в форме квадрата, прикрытые со всех сторон щитами и длинными копьями. Но это будут подвижные отряды, которые смогут перемещаться по полю и иметь возможность вести стрельбу из луков и самострелов. Как рассказывали учёные, в далёком прошлом римляне раньше применяли такое построение - черепаха. Вот что-то подобное мы и приготовили. Такие черепахи должны были задержать, затормозить кочевников и дать возможность кавалерии и артиллерии их атаковать.

   Сражение началось, как и планировалось, разведкой поля боя. Привычной для кочевников атаки, когда можно налететь с любой стороны на противника и засыпать его стрелами, не получалось. А провести десятки тысяч всадников через узкие проходы представлялось достаточно сомнительным. Так и стояли два войска, выжидая неизвестно чего. Но в отличие от нас, у противника не было возможности стоять тут слишком долго.

   Сначала была предпринята попытка, используя пехоту, разобрать заграждение. Ей конечно досталось и от артиллерии, и от нашей пехоты. Враги сумели разобрать только первые два ряда заграждений, а потом просто не смогли двигаться дальше, у всех оказались проколоты ноги, да и зажигалки внесли свою лепту. Тогда в бой была отправлена кавалерия. Сначала для проверки возможности пройти мимо заграждений, вперёд ушла первая тысяча всадников.

   Узкое место пройти-то она прошла, но даже не успев добраться до пехоты, все полегли под стрелами. Тем не менее, начало было положено, и два потока конницы двинулись в сторону разведанных проходов. Никакой другой возможности нас атаковать не имелось, а мы не собирались отказываться от имеющегося преимущества. Навстречу вражескому потоку выдвинулись черепахи, не давая всадникам свободно пройти через искусственно созданные узости.

   А в это время по наступающей коннице вели непрерывный огонь пехотинцы, артиллерия и выдвинувшиеся вперёд конные стрелки. Ни одна стрела не проходила мимо, иное казалось просто невозможным в той толчее, что образовалась на месте проходов. А потом, когда почти все силы противника оказались разделены на отдельные части и лишены манёвра, в бой вступили подвижные отряды пехоты, закрытые броней. Со стороны это выглядело как битва железных существ с живыми.

   Казалось, что несколько металлических жуков, со всех сторон ощетинившихся острыми иглами и шипами, непрерывно ворочались среди мечущихся всадников. Любая их попытка напасть на эти чудовища заканчивалась одинаково - оказывались убиты или поранены лошадь либо всадник, но никак не сами чудища. А они постоянно двигались по полю, не давая всадникам возможности прорваться мимо.

   В какой-то момент, когда волна наступающих отхлынула, образовав свободное пространство перед железной стеной щитов, она внезапно распалась, в ней образовались свободные проходы, и оттуда на всадников обрушился поток стрел, создавалось впечатление, что жук плюнул ядом на своего противника. После этого плевка стена мгновенно восстановилась, по-прежнему не давая противнику добраться до уязвимых мест.

   И всё время, пока эти чудища сдерживали кавалерию, она находилась под потоком стрел со стороны ополченцев, артиллерии и конных стрелков, неся чудовищные потери и не имея возможности как-то ответить. Правда, одной тысяче удалось чудом прорваться через строй жуков и конных стрелков и предпринять безумную попытку атаковать ряды ополчения, но и они были быстро уничтожены. Однако атака имела свои последствия, трагичные для обеих воюющих сторон, но об этом станет известно позже.

   А пока вражеская кавалерия в ужасе металась в попытках найти выход из ловушки, в которую забралась добровольно, из леса вышли ещё несколько отрядов латной пехоты, и за ними стала строиться тяжёлая кавалерия, намереваясь атаковать оставшиеся силы противника. А сзади собрались все загонные отряды, не давая возможности вырваться на простор и спастись остаткам вражеского войска.

   Победа была полная, но радости от неё не было. В той единственной атаке случайная стрела попала в глаз царю, и Славн погиб. Пленных не брали, но от этого легче не стало. Победа оказалась оплачена дорогой ценой.

   Надо ли говорить, что страна оказалась потрясена случившимся. Смерть царей, как и всех остальных людей, достаточно привычна в это жестокое время, но ничего подобного - гибели царя во время битвы с врагом не случалось давно. Кто виноват, почему не досмотрели, как такое вообще стало возможно - вопросы звучали со всех сторон. Славн был любим своим народом, и с ним многие связывали свои надежды на будущее.

   А сейчас происходило что-то вообще невероятное - на площади перед входом в город на поленнице оказалась установлена ладья, и в ней сидел царь Славн. И при этом с колоколен церквей нёсся погребальный звон. Свободного места вокруг не было, все деревья, крыши ближайших домов, заборы оказались усеяны народом. Все терпеливо ждали появления глашатаев и объяснения происходящего. На помост перед необычным кострищем вышла Верея в сопровождении советников покойного царя и его воевод. На площади установилась звенящая тишина.

   - Народ русский, к вам я обращаюсь со своей просьбой. Услышьте меня и не оставьте в своей милости. Нет больше нашего защитника, погиб царь Славн в битве с ворогом, защищая вас и меня от проклятых басурман. Пока не закончит своё обучение воинскому ремеслу царевич Ольг, я буду вашей царицей, а потом я уступлю ему место.

   Но самое главное в другом. Мы должны отомстить за смерть нашего царя. И об этом молит сама земля и требует возмездия. Пусть будет мой грех, но я вспомнила обычаи предков и вернулась к ним. Если я неправильно поняла слова Бога, сказанные в моих видениях, то и кара будет на мне.

   Но Славн должен быть отомщён. И тризна по нему будет страшной для врагов, клянусь в этом. Все, кто виновен в его смерти, получат в полной мере им причитающееся. Я не знаю, что ещё сказать вам, люди, но я знаю, что Славн, отправившись в небесные кущи, а куда ещё может попасть душа человека, отдавшего свою жизнь за счастье и покой родной земли, найдёт, что вам сказать. Он сам обратится к вам, поднимаясь дымом в небеса.