Алексей Вязовский - Микадо. Император из будущего

— Какой ты скучный — вздохнул кореец, жестом отсылая прочь девушек — Но, что там у тебя, чума вернулась в Киото? Император нашелся?

— Чума не вернулась, а Ёшихиро, оказывается, никуда не пропадал. Был на паломничестве в храме "Тайсэкидзи". Пост, молитвы, медитации... Просил милостей у богов для Ямато.

— Милости ему окажут не боги, а Симадза Такахиса. Разрешив вскрыть свой живот над навозной кучей

— Ты так уверен в победе южан?

— Все уже решено. Португальцы, пушки, ружья. Ты знаешь, что под знаменами Такахиса собираются все дайме Ямато? 40 князей со своими дружинами. Опять же вако с Окинавы. Двести тысяч самураев! Это сила. Это мощь.

— А я слышал обратное. Что в столицу перебежали дайме Мори, Тёсокабэ и еще несколько аристократов с Сиккоку и Кюсю со своими сторонниками... За Ёшихиро выступают кланы синоби и весь север. Да и народ его боготворит. Налоги понизил, самураев приструнил, чуму победил. Весь Киото заклеен его прокламацией Пяти обещаний

— Ну, а вам то что беспокоиться? Вы, китайцы, самые умные — ставите сразу на двух лошадей. Победит Ёшихиро — отлично. Чжоу Ли помог Императору отменить указы "хайцзин". Кто разрешил японцам морскую торговлю с Китаем? Кто пристроил торговые дома клана Сатоми на ярмарку в Кантоне? Чжоу Ли! Победит Такахиса тоже неплохо. Деньги в займы кто ему дал? Китайцы. Опиум для него кто выращивает?

— Прекрати сейчас же! Опиум португальцы возят из Индии. И кстати, говоря, складируют его в Пусане[59]!! Чунджон[60] совсем голову потерял? Пускать христиан в самое сердце Чосона, да еще с конкистадорами, священниками...

— Эй! Поаккуратнее про нашего вана говори. Сами Макао отдали на откуп чужеземцам, а нам претензии предъявляете??

— Пак ты когда последний раз на карту смотрел? Макао[61] — остров в дельте реки Жемчужная. Его изолировать флотом — один раз высморкаться императорскому евнуху. А Пусан — материковый порт!

— И что?! Какие-то миньские кастраты будут нам указывать?!

— Что ты сказал??

Китайский посол схватил за горло корейца и стал сжимать руки. Пак Сун с налившейся кровью лицом, попытался разжать захват, но безуспешно. Теряя сознание, он начал стучать ладонью по бортику купальни.

— Живи, червяк — Чжоу Ли отбросил от себя прочь корейца, подошел к подносу и налил сакэ — И помни кто ты и кто твой ван. Чунджон лишь волей Поднебесной княжит в землях Чосон.

— Да, господин посол — прохрипел в ответ Пак Сун, склоняя голову — Чем я могу вам помочь?

— Запретный город беспокоит усилившееся влияние португальцев на дела Чосона. Ямато, Оккинава — пускай. Но не граничащая с Китаем страна. Нельзя пускать христианскую заразу на материк. Сначала приходят иезуиты. Плетут свои интриги, открывают храмы. Потом приходят торговцы опиумом. Разуй глаза Пак! Посмотри, что творится на юге Хонсю и Кюсю. Народ курит опиум деревнями. В городах не пройти от нищих и больных маковой лихорадкой. Люди трясутся, кричат от боли. У них ломит кости, горит нутро. Ты такого будущего хочешь для своей страны??

— Португальцы дали твердые гарантии, что поставки товара будут идти только на острова — кореец потер шею и продолжил — Есть один нюанс, о котором вы не знаете. Главный азиатский иезуит Педро Новаиш очень дружен со второй наложницей Чунджона.

— Это та, которая занимается врачеванием? Великая Чан Гым?

— Да. Единственная женщина-придворный лекарь за всю историю династии Чосон.

— Ну и при чем тут она?

— Чан Гым имеет большое влияние на вана. Пять лет назад она спасла ему жизнь. А недавно уберегла от смерти и сына Чунджона. И знаете как?

— Как?

— Разрезала ему живот и вытащила из него гнилую кишку.

— Не может быть! И парень не умер от боли?

— Именно! Педро Новаиш посоветовал Чан Гым использовать настойку опия. Принц заснул и наложница смогла закончить свое дело.

Не обращая внимание на корейца, Чжоу Ли закрыл глаза, лег плашмя на воду и раскинулся звездой. Воцарилась тишина. Пак Сун боясь потревожить раздумья посла, аккуратно выбрался на край купальни, оделся в халат и принялся ждать.

— Ну, хорошо — очнулся от своих мыслей Чжоу Ли — Запретный город дал мне инструкции не вмешиваться в борьбу Такахисы и Сатоми. Ты прав. Победит первый — мы получим обратно погребальные фигурки воинов из кургана императора Чжао Куан-иня. Да, и японские торговцы перестанут сманивать в Кантоне наших мастеров. Ну, а если возьмет верх Ёшихиро...На завоевании Кюсу он не остановится. Почистит Окинаву от вако, выкинет португальцев с их опиумом из Азии. В любом случае мы в выигрыше.

Глава 15

Побеждает тот, чьи войска — от первого

до последнего воина — хотят одного.

Благодаря оставленному письму фельдмаршалу, отсутствие Императора в Госё осталось незамеченным. Хиро-сан прикрыл мою задницу перед придворным (за что мне пришлось выслушать от него упреки в безалаберности), объявив, что Микадо совершает паломничество в столичный храм "Тайсэкидзи". Разумеется, первую аудиенцию я дал Набе Санэнаги, который невольно участвовал в этом заговоре. Разговор получился деловым и конкретным. Определили дату общеяпонского съезда священнослужителей, место (Золотой павильон), бюджет (пришлось раскошелится). По моему запросу уже пожилой, за 50 лет, но все еще энергичный Набе-сан подготовил материалы по состоянию дел с религиями на островах.

Как я и думал, юг Японии (особенно Кюсю) оказался сильно христианизирован, центр и север — сборная солянка из буддизма, синтоизма и различных восточных сект. Набе-сан сходу предложил радикальную реформу — приходы конкурентов закрыть, имущество с паствой передать в ведение нового министерства по делам религий. Всего предполагалось быстрым рейдерским наскоком захватить 8 тысяч буддистских храмов и монастырей по всей стране. Таким образом, будущий патриарх синтоистской церкви, Набе Санэнаги — а именно его на эту должность я планировал поставить настоятеля храм "Тайсэкидзи" — стал бы распоряжаться огромными богатствами и сравнялся в могуществе с Императором Японии. Оно мне надо? Однозначно, нет. Значит, действуем тоньше.

— Уважаемый, Набе-сан — поинтересовался я у священника, сворачивая отчет обратно в трубочку — У меня только два вопроса к вам по поводу выдворения христиан и буддистов из страны. Не приведет ли это к бунту? И есть ли у вас достаточно служителей синто, чтобы занять освобожденные храмы и монастыри?

Санэнаги обиженно закряхтел, но ничего внятного на этот вброс ответить не смог.

— Значит, поступим следующим образом. Я напишу указ о том, что Палате по делам религий в этом и следующих годах отходят земли и храмы сект Белого лотоса и Икко-Икки. Даю вам сорок дней, чтобы сформировать отряды священников, которые будут приданы полкам Хиро-сана. Посмотрим, как ваши люди справятся с задачей в провинциях Исе, Эчизен, Ното... Если все пройдет удачно, без бунтов и утери имущества сект, то через два года я дам разрешение занять десятую часть всех буддистских святилищ. Будем есть этого кита по кусочкам. От вас, Набе-сан, мне сейчас требуется три самые важные вещи.

Санэнаги схватился за кисточку, вытащил из рукава чистый лист бумаги и начал записывать.

— Первое, это налогообложение. Ситуация, когда религиозные группы неподотчетны центральному правительству — недопустима. Отныне я дарую право синтоистской церкви взымать с паствы десятину, но половину этой десятины я буду забирать в императорскую казну. Это касается и различных подарков, пожертвований, а также доходов с монастырских земель и промыслов. Специальные ревизоры будут инспектировать храмы, обители и в случае обнаружения недостачи — к нарушителям будут применяться самые жестокие меры.

— Второе. Образование. Не прошу, а требую открыть при всех святилищах начальные школы для детей. Обучать чтению, письму, истории нашей страны. Передаю в ваше ведение киотский университет Фиядзон. Приказываю в нем готовить пастырей-учителей. В каждой из тридцати семи провинций, что подчиняются ныне дому Сатоми, определить главный храм. При нем открыть типографию и семинарию для подготовки низового жречества.

Третье. Иерархия. Сейчас в синто два типа священников — кануси и их помощники — мико. Причем должность кануси передается по наследству. Это недопустимо. Отныне все священники после обязательного обучения и сдачи экзаменов должны утверждаться Палатой по делам религии. Я предлагаю ввести ранговую систему. Высший ранг — Верховный жрец синто. Ему подчиняются гудзи или священнослужители первого ранга — главные священники храмов и центральных монастырей. Наконец, внизу пирамиды — нэги и гонэги — рядовые жрецы второй и третьей ступени.