Вячеслав Коротин - Шпага императора
Вот пусть и дальше не укладывается. Да и я сам хорош – распустил язык сверх всякой меры. И хвост распустил. Павлиний. Пора закругляться с этим хвастовством. Нет, парень явно «наш», но расслабляться нечего.
– Прошу нас простить, но – служба. Пора двигаться с отрядом дальше. Был чрезвычайно рад знакомству с вами, Иван Севастьянович. Предложил бы составить нам компанию по дороге на Себеж, но подозреваю, что темпы нашего передвижения не подойдут лихому кавалеристу. Если ошибаюсь, милости просим ехать с нами.
– Не ошибаетесь, Вадим Фёдорович. Благодарен за приглашение, но мне действительно нужно спешить. Честь имею, господа! Надеюсь, что ещё встретимся.
– Пути войны неисповедимы. До встречи!
Пётр Христианович Витгенштейн являлся единственным из командиров корпусов (не считая казачьих, конечно), который носил усы – право на это ему давало шефство над лейб-гвардии Гусарским полком[6].
В приёмной меня промариновали относительно недолго – всего лишь полчаса. Командующий Первым корпусом был достаточно приветлив и благосклонно принял пакет от Барклая.
Во время чтения послания он неоднократно удивлённо приподнимал брови, но беседовать со мной стал только после полного прочтения письма:
– Уважаемый Вадим Фёдорович, я, конечно, весьма польщён тем, что в распоряжение моего корпуса направлены столь ценные и храбрые офицеры, как вы с подпоручиком Соковым, но почему именно вы? Ведь ваши знания и доблесть весьма пригодились бы на основном фронте, – генерал выжидательно посмотрел на меня.
– Не могу судить о решении господина министра, ваше превосходительство! Я получил приказ и выполняю его, – ну не делиться же своими домыслами по поводу неприязни Дохтурова?
– Хорошо, не будем выяснять причин, по которым вас отправили из основной армии ко мне. О предстоящей работе представление имеете?
– Насколько мне известно, необходимо обучить ваших минёров установке заграждений на поле боя и в других местах.
– А вот как раз минёров у меня и нет: кроме пионеров капитана Геруа, только в Риге имеются, – весело посмотрел на меня генерал-лейтенант. – Но оттуда, как сами понимаете, их не доставишь. Есть две роты понтонёров при артиллерии – может, их попробуете научить?
Нет, бардак в России – это перманентно? Вот какого, спрашивается, мужского достоинства, меня отправляли обучать неизвестно кого?
– Раз нет других – попробуем обучить и этих, ваше превосходительство. Хотя я, честно говоря, действительно рассчитывал встретить у вас моих бывших сослуживцев из Риги. Ими по-прежнему командует майор Пушняков?
– Он. Но для нас они на данный момент недосягаемы – Рига в осаде. Держатся, но из-за стен города выйти пока не смеют. Планируется прислать им из Петербурга два Морских полка, но на данный момент эти штыки нужны под стенами столицы. Так берёте понтонёров или пионеров в обучение?
– А разве у меня есть выбор? Придётся. Хотя химии они, как я понимаю, не обучались, но должны быть офицерами грамотными. И хотелось бы уточнить задачи, что перед нами ставятся…
– Извольте к карте, – пригласил меня Витгенштейн. – Левый фланг надёжно прикрыт Себежским озером…
В общем, понятно: позиция у нас крепкая, Удино, после Клястиц, атаковать не собирается, но в перспективе движения его корпуса возможны. Нужно научить минировать предполье: фугасы там, «мины в горшочках с картечью»…
– Каким количеством динамита я располагаю в качестве материала для обучения?
– Количеством чего, простите?
– Динамита. Того самого нового взрывчатого вещества, которое нужно использовать для установки мин перед нашими боевыми порядками.
– Что за новое вещество? Старого доброго пороха вам недостаточно? – искренне изумился командующий корпусом.
Вот млин!
– Ваше превосходительство…
– Оставьте титулование – к делу. Итак?
– Ещё за полтора года до войны мной разработан рецепт нового взрывчатого вещества, по своей разрушающей силе многократно превосходящего порох. Именно его мы успешно использовали неоднократно.
– В первый раз слышу, – недоумённо ответил генерал.
– И тем не менее это факт. Производится динамит и в Риге, и в Новгороде. Неужели в вашем корпусе с ним совершенно не знакомы?
– Лично я слышу о подобном в первый раз. Поговорю об этом с полковником Сиверсом. Кстати, он ваш непосредственный начальник – руководит инженерами корпуса. Правда, у Егора Карловича сейчас голова болит, в основном по поводу возведения укреплений.
– Прекрасно понимаю, но неужели для доставки пары подвод с грузом из Новгорода требует отвлечения начальника инженеров от выполнения его основных обязанностей?
– Это требует отвлечения от выполнения «основных обязанностей» даже меня, командира корпуса: нужно сесть и написать соответствующий приказ. Ну, то есть не «сесть и написать», а продиктовать и подписать… Но это на данный момент не столь важно. Чем предполагали заняться дальше, Вадим Фёдорович? Обучение пионеров моего корпуса – дело, конечно, достойное. Но вы, как я знаю, прибыли с отрядом…
Генерал выжидательно посмотрел на меня.
– Ваше превосходительство…
– Я же сказал: «Без титулования». Не та ситуация, чтобы тратить время на слова, не несущие смысла. Слушаю вас.
– Отряд, которым я командую, успел себя очень хорошо зарекомендовать в организации всевозможных пакостей нашим французским «друзьям». В его составе опытные минёры и четверо лучших из егерей, не побоюсь утверждать, всей армии – бьют без промаха там, где почти любой другой представитель этого рода войск промажет. Каждый их выстрел – выведенный из строя вражеский солдат.
Мы уже неоднократно организовывали засады на небольшие и даже довольно значительные отряды противника с неизменным успехом.
– Верю вам на слово, Вадим Фёдорович, – кивнул генерал. – Верю вашим словам и орденам на мундире. Но какого решения вы ждёте от меня? Какой задачи вашему отряду?
– В первую очередь, конечно, нужно научить подчинённых корпусу пионеров минировать поле боя. И опасные направления к позициям. Поверьте, это дорогого стоит, когда враг несёт неожиданные потери на позиции «последнего броска». «Ваши» французы с таким сюрпризом пока незнакомы, но на главном направлении уже была неоднократно собрана кровавая жатва из егерских ружей и пушек по остановившемуся в недоумении противнику.
– Об этом подробнее поговорите с графом Сиверсом, я уже предупредил его о вашем прибытии. Представьтесь непосредственному начальнику, обсудите свои инженерно-минёрные вопросы, ознакомьтесь с позициями, ну а тогда с ним вместе – ко мне. А сейчас прошу меня извинить, дела. Адъютант вас проводит к Егору Карловичу.
Интересно: у него в адъютантах уже сейчас Пестель, или тот позже на этой должности служил?
Оказалось – позже. Отвёл меня и представил Сиверсу штабс-ротмистр лейб-гвардии Гусарского полка.
– Прибыл в ваше распоряжение, ваше сиятельство! – не преминул отрекомендоваться я начальству. – Со мной подпоручик Соков и тринадцать нижних чинов.
– Рад познакомиться, уважаемый Вадим Фёдорович, – тепло улыбнулся мне полковник и протянул руку. – Счастлив принять под своё начало столь доблестного офицера и известного учёного.
Ого! А он и о моей научной деятельности в курсе?
– Не ожидал, что вы об этом знаете, ваше…
– Егор Карлович, – оборвал меня граф.
Понятно. Ну не я же сам буду строить беседу без оглядки на субординацию…
А ведь мы с ним практически ровесники – с виду лет тридцать брату командира Четвёртого кавалерийского корпуса.
И аристократизм из него так и пышет. Нет, нет, никакого снобизма, никакой позы – очень приветлив и прост в общении… Не объяснить… Просто чувствуется ПОРОДА. И нос, опять же, солидный.
Вот так зацепила меня эта дурацкая мысль, что потом во время всей дальнейшей беседы параллельно вилась и покоя не давала: более трёх четвертей аристократов – большеносые. Бывают, конечно, и исключения, типа Давыдова или самого государя, но всё-таки…
В общем, постоянно приходилось изгонять из черепа мысли о «шнобелеметрии», чтобы сосредоточиться на беседе с начальником инженеров корпуса.
– Честно говоря, Вадим Фёдорович, я хоть и рад вашему появлению, но удивлён оному. Мы не просили инструктора по минному делу у командующего. Конечно, и я сам, и мои офицеры ознакомимся с вашими мыслями на этот счёт и, несомненно, кое-что примем к исполнению.
– Егор Карлович, я офицер – мне отдали приказ, я его выполнил.
– Ещё раз повторюсь: очень рад, что вы у нас. Просто некоторое недоумение имеет место быть… Ладно, давайте к делу!
Я рассказал об опыте минирования мостов, атаки переправ из засад, о растяжках на подступах к рубежу атаки, о фугасах и ложных фугасах, даже об огненных упомянул.
Сиверс слушал с живым интересом и периодически одобрительно кивал.
