В гнезде Орла - Николай Никишин
— Я не гуляю в форме. Она привлекает много внимания, так что это, скорее всего, был я.
— Вы? — Клаус повернул планшет экраном на Ботмера. — Прошу, взгляните.
— Экран погас.
— Он и не загорался, — Клаус подошёл к Ботмеру сзади, положил руки на спинку стула, наклонился и шепнул ему на ухо: — Не зачем врать. Нигде вы не гуляли.
— Не понимаю, вас герр Фукс. Вы обвиняете в подрыве собственного корабля? — всполошился Ботмер. — Проверьте мой пропуск, система бы его отследила, если бы я им воспользовался вечером в день диверсии.
— Вечером? — Клаус поймал его. — Почему вы заговорили про вечер? Заложить взрывчатку в отсек с боекомплектом могли и за неделю до взрыва.
— Я знаю, что последним на корабль заходил боцман. Я видел в системе его пропуск.
— Вот только дорогой боцман весь вечер мял бабам сиськи. Его никак не могло быть на корабле.
— Проверьте камеры.
— Камеры были отключены, герр фрегаттен-капитан. Произошёл сбой именно в вечер взрыва. Не находите странным. Вы, к слову должны были об этом осведомлены.
— У вас всё ровно нет никаких доказательств. Вообще, вы разговариваете со старшим по званию.
— Я не служу и не служил на флоте, мне плевать. К тому же, в данный момент мои полномочия такие, что я, можно сказать вхожу в Верхушку Рейха, — Клаус устало посмотрел на часы. Было уже за полночь. — Я знаю, это были вы. Вы потопили линкор.
— Я не буду признаваться в том, чего не совершал, — Ботмер стоял на своём.
— Ну стойте на своём. Утром вас отправят в Берлин, там с вами ещё поговорят, потом может отправитесь Заксенхаузен, думаю там вам будет легче вспомнить, где вы гуляли. Предоставите алиби…
Угроза концлагерем работала безотказно, особенно для тех, кто о них был хорошо наслышан. Ботмер жёстко выругался и всё рассказал Клаусу. Ему заплатили, пообещали вывезти в Америку. Он продался.
— Как легко… — Клаус без какого-либо сочувствия посмотрел на Ботмера. — Стоит только заикнуться о концлагере, как всё становится явным. Как же просто… Утром с вами ещё побеседует ребята из Гестапо. Передам вас им. А сейчас прошу меня извинить, мне нужно связаться с Берлином.
Клаус вышел из комнаты, плотно закрыв за собой дверь. Весь этот цирк с Ботмером изрядно его вымотал. Он почему-то с самого начала подумал, что в диверсии замешен кто-то из командного состава. Оказался прав, впрочем, как и всегда. Если фрегаттен-капитан связан с сопротивлением, парни из Гестапо это выяснят.
Майор все полученные сведенья тут же сообщил Харму. Директор Абвера принял всё к сведенью и поручил ему первым рейсом отправляться в Кракау.
Клаус облокотился на стену, вытер со лба пот и закрыл глаза. Хочется выпить. В этот момент его осенило, что Ботмер немец и предал Рейх. Такого в его понимании просто не могло быть.
[1] Рейх объединил Европу (пер. с нем)
Глава 10
Анна и Максим мало, что, понимали в разговоре Германа и его гостьи Арины. Девушка работала авиамехаником в аэропорту Лейпцига.
— Не понимаю, к чему ты клонишь, — Арина снял с головы грязную промасленную кепку и положила её на стол. — Если я правильно поняла, то наша задача вывести из строя треть самолётов Люфтваффе. Это звучит не сложно, а невозможно! — она достала из кармана своей спецовки пачку американских сигарет и закурила. Анна впервые увидела курящую женщину. — Всю боевую флотилию обслуживают спецы из Берлина, у меня доступ только к гражданским самолётам.
— А тебе ничего не нужно понимать. Твоя задача — Лейпциг! «Юнкерсы» и «мессершмитты» оставь мне и моим ребятам, — Герман резко вырвал из рук механика чертежи и отложил в сторону ненужные страницы. — Твоя задача самолёты, принадлежащие «Люфтганзе». Вернее, один единственный.
Арина начала внимательно разглядывать чертежи, предназначенные ей, и без какого-либо смущения курить. Она была не сильно старше Анны, только выглядела совсем женственно. Короткие волосы, грязь забившееся под ногти, руки в царапинах и ранах от химических веществ, вся пропитанная табачным дымом. Голос от курения слегка грубоватый. Но всё-таки, если ей посетить салон красоты и привести свою внешность в порядок, то она будет выглядеть очень даже привлекательной девушкой, которая с лёгкостью может иметь с десяток ухажёров. У Арины были правильные черты лица, пухлые губы, чуть растопыренные уши и пирсинг в носу. Такой внешний вид женщины точно не увидишь в онемеченных городах. В них за внешностью, особенно молодых людей, строго следят. Рейх стремился контролировать любые индивидуальные выражения или стили, вроде того же пирсинга. Официально он не был запрещён, но совершенно не поощрялся и не распространялся. В городах, где контроля Берлина было меньше, можно было чаще увидеть контрабандную американскую одежду, крашенные волосы и татуировки.
— Рейс 145 «Люфтганзы» … — Арина выпустила изо рта клуб дыма, от чего Анна и Максим закашлялись. — Прошу прощение, — без какого-либо сожаления, не отвлекаясь от чертежей, ответила девушка. — Он отправится из Лейпцига в Берлин в ночь с третьего на четвёртое мая. В начале следующего месяца к нам должны заявиться какие-то важные эсесовские шишки. Они будут на этом самолёте?
