Мастер для эльфийки, или приключения странствующего электрика - Игорь Валерьевич Осипов
– Ты, наверное, ненавидишь младшего? – спросила гномиха.
– Нет, – поджал я губы, прежде чем ответить. – Я никогда не претендовал на богатства. А за время учёбы в гильдии мы перестали быть близкими людьми. Ты не подумай неправильно, я их всех люблю, но…, – я замялся, подбирая слова, – но с тех прошло уже почти четверть века. Я порой приезжаю в гости, посидим, поговорим, выпьем, но оказывается, что и поговорить-то особо не о чем. Мои гильдейские дела им безразличны, а мне неинтересно, сколько поросят уродилось, и сколько цыплят подохло. Это, конечно, надо знать, но скучно. Только мать всё причитает, мол, скитаюсь по миру, ни жены, ни дома. А у меня есть квартирка в гильдейском квартале. Я же не пьяница и бездарь, скопил. У меня сосед из пожарных, он приглядывает, порой таскает туда девиц тайком от жены. Потому всё в плюсе. А что до женщины… Давай, не будем об этом. Теперь твоя очередь, – ухмыльнулся я и снова оглянулся на шедшую позади эльфийку, которая тут же отвела взгляд, делая вид, что рассматривает окна домов. Но ушки на макушке и красные от усердного подслушивания.
Гайка тоже обернулась на спутницу, а после заговорила:
– У меня последнее странствие, после которого я выйду замуж. Отец долго ворчал, что у него одни девки, ни сына, ни внука, потом пошёл в совет клана и воспользовался правом предков на брак по обмену. Я будущего мужа видела несколько раз. Не урод, не дурак. Потому выторговала странствие в обмен на согласие. Я и уговорила брата пойти за вами, хотя он говорил, что у вас сокровища, как вода из камня. Было бы, уже давно бы заметили. Но я уговорила, чтоб дольше не возвращаться домой.
Я приподнял брови и словно по-новому увидел эту пухленькую женщину-коротышку.
– Тебе всё равно, за кого замуж? – только и смог произнести я.
– А как первого схоронила, то всё равно и стало. Кому нужна упрямая вдова, когда есть самоцветы помоложе, поярче и без трещинок.
– Что с ним случилось? – тихо спросил я, опустив взгляд под ноги. Город к этому времени уже кончился, впереди лишь вышки городской стражи и ветряки мельниц. Зато стало видно дрогу древних, приподнятую над полями на несколько метров, и оттого похожую на бесконечно змеящийся холм, по хребту которого и предстоит путь. А древние строили на века, даже сейчас по дороге можно двигаться и зимой, и летом, и в дождь, и в снег, быстрее, чем по разбитым слякотью и ливнями полевым дорожкам.
– Обвал. Инженер неправильно рассчитал временный боковой отнорок, и в штольню хлынули вода с грязью. Это называется плывун. Тогда двадцать работников погибло.
– Соболезную, – тихо произнёс я.
Гайка тяжело вздохнула и горько улыбнулась.
– Прошло уже пять лет. Пора уже и новую жизнь строить, потому и согласилась с отцом. Да ты его знаешь.
– Это не тот ли суровый торговец лампами?
– Угу.
Мы замолчали, а вскоре начали стали подниматься на дорогу древних по пологой насыпи, специально для этого сделанной. Гнедыш с осликом Гайки одолели преграду быстро. Эльфийский фургон не без усилий, но всё же вскарабкался наверх. Рина тянула за поводья так, словно этого помогло бы. Хотя добавка к двум лошадиным силам одной эльфийской весьма несущественна.
– Дедка за репку, бабка за дедку, – с ухмылкой протянул я слова из сказки, заслужив порцию злости, а потом Рина разразилась какой-то отборной эльфийской руганью, суть которой стала понятна без перевода, когда я увидел Кису, выглядывающую из-под тента. Мол, я тут надрываюсь, а ты даже ножки не разомнёшь.
Я не стал спрашивать, знают ли девушки, как пользоваться усиливающим электромоторчиком. А то ведь на подобные случаи и предназначен. По лицам видно, что не знают, хотя там надо просто тумблером щёлкнуть. Надо бы за этот совет ещё один поцелуй в счёт внести.
Точно, надо создать копилку с поцелуями, побесить Рину.
Телега же с гномами оказалась слишком нагруженной, потому Винтик и Шпунтик спешились и заставляли голема сперва занести наверх бочку и баллоны, а потом спуститься обратно и подтолкнуть плечом фургон. Самая сложность заключалась в том, чтоб это механический громила не сломал повозку от усердия, а то с него станется переломить пополам. Есть же поговорка про дурака и молитвы, самое то про голема. Но в целом, полезный в хозяйстве истукан.
– Я бы поел чего-нибудь, – произнёс я, вздохнул и завистливо поглядел на Гнедыша, который во время ожидания гномов набивал желудок травой. У меня в животе пока не урчало, но скоро моё нутро напомнит о себе. Оно вообще настырное, нет, чтоб подождать до лучшего момента, всегда буркатит не вовремя.
Ехавшая на ослике Гаечка тоже мечтательно закатила глаза. Я уже подумал, что сейчас традиционно про кроликов вспомнит, но нет:
– Можно сыр с плесенью. Ты знаешь, что в каждой пещере свой аромат плесени?
– Нет, я бы старинное русское блюдо поел. Голубцы с рыбой. Суша называется.
– Старинное? – изогнув бровь, переспросила гномиха.
– Искатели говорят, что в руинах старых городов на каждом углу были закусочные с сушами. Рецептов много, но обычно берут рис, который сейчас выращиваться на заливных лугах Волги, там же речную капусту собирают, во всё это заворачивают разделанную рыбу. Ну, там судака или толстолобика.
– Ни разу не пробовала, – отозвалась гномиха и облизалась.
– А ещё есть ленивая суша. Это когда всё кладут в горшок и тушат на медленном огне, почти как плов, только с рыбой и водорослями. Древние те ещё затейники были. Они, говорят, из раков и крабов палочки крутили, словно дед Макар самокрутку.
Гайка засмеялась с лёгкой хрипотцой в голосе. Я тоже ухмыльнулся, а затем обернулся на Рину. Веселье словно рукой сняло. Эльфийка сперва стояла, прислушиваясь к чему-то, а потом выдала короткую фразу, от которой я тоже заострялся.
– Стреляют, вроде.
Действительно, стреляли. И это не пальба дуплетом по уткам. Бабахали часто и поспешно.
Я быстро вскочил в седло и привстал на стременах, вглядываясь вдаль. А Винтик начал орать на голема. Механический великан присел и подставил свои широкие ладони, на которые, как на табуретку, вскочил гном. Голем аккуратно поднял хозяина вверх. Коротышка с равновесием дружил и теперь стоял на протянутых к небу железных ладонях, как дозорный на вышке.
– Мутанты! – заорал Винтик и добавил, поясняя: – Там синие псы и ещё какая-то гадость! Опускай, болван!
Я
