Курьерская служба (СИ) - Скоробогатов Андрей Валерьевич

Поскольку городская сеть у меня ещё не была подключена, а искать с телефона адреса более подходящих ресторанов я ещё не научился — назвал уже знакомое место.

“Я подумаю”, — первый ответ пришёл почти сразу.

И чуть позже:

“Терпеть не могу луороветланскую кухню. Васъ устроитъ японский ресторанъ “Сытый Сумоистъ”?”

Разумеется, я согласился. Воскресенье — законный выходной даже у такого вечного трудоголика, как я. Встал я рано, и без будильника — вокруг было тихо, лишь монотонно шумел аэродук "Дворянского Пути" и тихо кричала лесная птица где-то на окраине поселка. Попугай? При таком климате — вполне возможно.

Позвонил Сиду и спросил, где находится этот ресторан. Тот объяснил и добавил:

— Я сегодня не могу, барь. Только в самом крайнем случае. Если что — могу знакомого таксиста подогнать. По дешевке возьмет.

— Не откажусь. А, ещё, Сид, — я вспомнил об указании Корнея Константиновича. — Не поищешь на досуге, где можно найти подходящего тренера? Чтобы улучшил форму и рукопашку поставил, как надо.

С последним, как я подозревал, особых проблем быть не должно — навыки частично сохранялись из предыдущих жизней, что показала схватка в туалете аэропорта. Только вот мышечная память сохранялась от реципиента, поэтому для пробуждения навыка всё равно требовались тренировки.

— Не подскажу, Эль. Знаю некоторых по русскому рукопашному бою, но тебе-то надо сенсетивов. Спрошу у Софьи. А ещё — позвони своей тётушке, она должна знать некоторых — в молодости занималась.

Маргарита Генриховна ответила, проворчав что-то про “ранний час” — хотя в Верх-Исетске было на два часа больше. Объяснил ситуацию, и всё решилось достаточно быстро.

— Сейчас скину тебе телефон. Был у меня в девяностые один хахаль — специалист по кобудзюцу. Барбарискин Сергей Сергеевич. Скажи, что от меня.

Ближе к обеду, позанимавшись домашними делами и забронировав столик в указанном кафе, позвонил по указанному номеру.

— Меня зовут Циммер Эльдар Матвеевич, я племянник Маргариты Генриховны, она просила…

— Вот чёрт! Ритка? Она ещё жива? — голос был живой и молодой, хотя я догадывался, что носителю гораздо больше лет. — Чего хотел?

— Несколько тренировок и уроков по кобудзюцу. Где вы находитесь?

Обычно, если верить литературе, сенсей в таких случаях отвечал, что всё это в прошлом, и что он больше не берёт учеников. Я уже приготовился уговаривать и трясти кошельком, но дядька ответил:

— Я тружусь физруком в третьем энергетическом техникуме. На Каспийской. Ну… приезжай. После занятий, вечером. Вторник, четверг или пятница. Форму возьми, все дела. Как зовут, говоришь?

— Эльдар.

— Помню! Помню тебя ещё мелким засранцем, гостили вы с родителями как-то у Ритки на родниках. Эх, молодость. Ну, бывай.

Затем пришло время созвониться с Нинель Кирилловной. Ответила нескоро и говорила полушёпотом, слегка запинаясь от волнения.

— Эльдар Матвеевич, не стоило звонить… Матушка будет недовольна, если узнает.

— Я подъеду к вам на машине через час с небольшим…

— Не стоит! Я буду не одна. Со мной будет Альбина.

— Кто это?

— Моя гувернантка. Она посвящена в наши… В то, что случилось. Мы будем ждать вас у въезда в парк. Прощайте.

“Не, нам кузнец не нужен”, — вспомнилась крылатая фраза из какого-то знакомого кино. Свидание стремительно превращалось в странные посиделки с старушкой-дуэньей. Конечно, наличие постороннего человека на свидании казалось чем-то диким, но обратного хода я давать не собирался. Собрался, причесался и погладил парадный мундир подпоручика — как мне показалось, выглядел он весьма сносно и для торжественных мероприятий вполне годился.

На улице прогудела машина, и послышался громкий баритон:

— Эй, здесь проживает Эльдар Циммер?

Я выглянул в окно и мысленно выругался. Это была совсем не та машина, которая годилась для романтического свидания: здоровенный внедорожник, грязный, как будто на нем парой часов ранее устраивали тропическое сафари. Знакомый Сида с труднопроизносимой фамилией высунулся из окошка. Голос максимально не соответствовал внешности, потому что он оказался щуплым, каким-то не по годам сморщенным, и носил круглые черные очки. Протянул руку и представился:

— Осип Егорьев сын Волкоштейн-Порей, барин. Вас следует на "вы"?

— Да можно и на "ты", — я прыгнул на заднее сиденье.

— Окай.

— Слушай, может, заедем в автомойку? Невозможно же грязная.

— Танки грязи не боятся!

Мне показалось, что я слышал это выражение в совсем других мирах. Мы рванули с места, а в машине заиграл жесткий тяжеляк на смеси немецкого и норвежского, перемежаемый весьма интересными саксофонными вставками.

— Я серьёзно, Осип. Мы едем на свидание, и мне вовсе не нравится, что мы выглядим как после охоты на бизонов.

Машина резко затормозила на самом выезде из коттеджного посёлка.

— Щ-щас всё будет, не боись! — сказал водитель и выскочил из автомобиля.

Я увидел, как он подходит к дородному мужчине, который мыл на парковке свою старенькую машину при помощи портативной автомойки.

— Любезный сударь… Позвольте воспользоваться? Мой барин спешит на свидание, а я не успел заехать в автомойку. Буквально чуть-чуть.

Повезло — мы попали на весьма добродушного соседа. Мужчина улыбнулся и протянул ручку автомойки, и Осип направил струю на борта — я едва успел поднять стеклоподъёмник. Пять минут — и машина стала значительно чище.

Мы заплатили за “Дворянский Путь” и помчали в сторону Подольска.

— Если не секрет, барь, Сид как-то упоминал, что ты интересуешься “Обществом”? — спросил Осип, видимо, чтобы разбавить неловкое молчание. — Просто я тоже по призванию историк, и мне очень всё это интересно. Если, конечно, какие-то серьёзные секреты, которые крепостному знать нельзя — не говори, но вдруг…

— Интересуюсь, — кивнул я. — Для начала хотелось бы узнать, что ты знаешь сам?

— Ну… Общество. Существует то ли с семнадцатого, то ли с восемнадцатого столетия. Стояло у истоков сенситивики — “силознания”, как тогда говорили — как науки у нас в стране. Да и на Европейском полуострове вообще. Проработало первые способы определения процента сечения. Возможно, объединяет наиболее сильных сенситивов и скорее всего контролируется не то государем, не то бывшими боярскими родами. Скорее всего, помимо задач сугубо научных — ещё и какие-то функции “магического спецназа”, как пишут в желтых газетёнках.

— Спецназа? Очень интересно.

— Ну, это логично, потому как враги у государя и правящих родов есть как внешние, так и внутренние.

— Почему же тогда о них так мало известно? И почему ты об этом всём знаешь?

Вопрос был глупый и скорее провокационный — об ответе можно было догадаться самому. Осип усмехнулся.

— Барь, ты же с хорошим процентом сечения? Я вот крепостной, но у меня в роду евреи были. А у них он от природы приличный, вот мне и досталось по наследству ноль девять процента. Вряд ли даже первый навык раскрою, но зато многое чувствую и понимаю. А у Общества, по слухам, есть способность скрывать своё существование от людей с низким процентом сечения. Ну, к этому — СМИ, все сетевые ресурсы, прочее под их контролем.

— Внутренние враги — это кто же? Демидовы?

— Возможно, они, да. Польские рода ещё — Потоцкие, Мнишеки. Весьма серьёзные. Не даром Республика Польская у нас Российское Конго отжала.

— Российское?! Конго?

— Ну да. Новости не читаешь, барь? Ещё в декабре. Юрисдикция и верхновые органы Империи, а преимущественное право на землю, компании и разработку ресурсов — Польша. В обмен на статус Варшавы как свободного порта. Уж больно нам короткий выход в Северное Море нужен.

Мы поговорили ещё про политику — парень оказался весьма образованным и интересным, хотя многое из того, о чём он говорил, попахивало конспирологией — например, утверждал, что сенситивы способны менять группу крови и проникать в сны. Пока я не понял, насколько глубоко парша магии способна воздействовать на человека, но опыт показывал, что такие убеждения складываются из баек и слухов.