Сергей Васильев - Останется память
Придавило меня не слабо. К тому же пальто утопленника навернулось мне на голову, и я уткнулся лицом в пропитанную водой подкладку. Попробовал освободиться, рванулся, заработал руками, подкладка поддалась, отпуская меня, и я задышал, судорожно втягивая сырой воздух. Сверху заворочался мужчина, наконец, поднимаясь на ноги. Он подтянул труп выше по ступенькам, и я смог сначала сесть, а потом и подняться на корточки.
Ноги дрожали. Руки дергались. Меня сильно трясло, и я никак не мог подняться.
– Сейчас… сейчас… – еле выговорил я.
Мужчина хмыкнул и ответил:
– Пойду – позову кого-нибудь. На помощь. А ты пока выбирайся. Ничего не сломал?
Я глубоко вздохнул и закашлялся.
– Вроде, нормально… Отдышусь только и вылезу.
Труп раскинулся на лестнице прямо передо мной. И теперь, когда никто не заслонял дневной свет, можно было рассмотреть погибшего. Конечно, дурацкое занятие – смотреть на мертвых. Раньше мне бы это и в голову не пришло. Но сейчас, когда мы с ним чуть ли не в обнимку полежали, нездоровое любопытство так и подначивало: "Взгляни, взгляни…"
На лицо я глянул мельком: синее, раздувшееся. Не узнал, даже если бы мы раньше были знакомы с утопленником. Одежда выглядела не в пример приличнее: добротная, качественная. Серое осеннее пальто, костюм, цветастое кашне, шляпа. В таком по Невскому щеголять, а не в подвалах тонуть. Желтые кожаные ботинки на толстой подошве, подбитой металлическими набойками, с полустершейся надписью "Скороход". Вот только подкладка у пальто порвалась. Я ее и порвал. Или не я? Внизу еще торчали черные нитки вдоль шва. Будто кто-то распорол подкладку, а потом не очень умело зашил вручную. И как-то подкладка странно топорщилась…
Я запустил руку в мокрую прореху. Пальцы сразу же наткнулись на прямоугольный тяжелый пакет, обернутый в пленку. Я его вытащил и повертел, не зная куда деть.
– Ты еще здесь?! – голос наверху раздался так внезапно, что я вздрогнул и с каким-то испугом, будто меня застали за чем-то неприличным, сунул пакет себе в карман.
– Здесь, конечно, – сердито отозвался я. – Куда ж мне деваться? Сейчас выползу.
– Не торопись. Тут у них проблемы с первым трупом, так что свободных людей нет. Нам тащить. Отдохнул? – мужчина уже спускался по лестнице.
Я обреченно кивнул. Ничего. Вытащим, сразу греться пойду. И одежду поменяю… Да только где? Опять к Никольскому? Так он наверняка в своем Петросовете заседает. А по улице по такой погоде в мокром виде шастать – верный путь к простуде.
Мы подхватили тело и опять потащили вверх. В этот раз обошлось без сюрпризов. Уже на самом верху к нам подбежал офицер и показал – куда оттащить труп. Мы послушно проковыляли еще метров двадцать и сложили тело под навес, рядом с первым, около которого стоял часовой.
– Принимай соседа, – мужчина оскалился на часового. Тот лишь губы поджал, но не ответил.
– Куришь? – Мужчина похлопал себя по карманам, вытащил раскисшую пачку, чертыхнулся и кинул ее на землю. – Тебя как звать-то?
– Костя. Константин, – становилось зябко, и меня опять стало трясти, уже от холода. – Не курю.
– Эй, солдатик, не угостишь пострадавших папироской?
Солдат молча вытащил пачку, выщелкнул папиросу и, когда мужчина взял ее в рот, щелкнул зажигалкой. Мужчина глубоко вдохнул дым, кашлянул и удовлетворенно протянул:
– Хорошо пошла-а-а… А меня – Георгием. Стало быть, со знакомством.
– Пойду я. Замерз уж, – еле выговорил я.
Георгий скептически на меня посмотрел и сказал:
– Далеко пойдешь? Живешь-то где?
– На Крюковом…
– Далековато… Ты раньше простудишься, чем дойдешь. Пошли ко мне. Я тут рядом, в соседнем доме обретаюсь. Печка есть. И кое-что для сугреву, – Георгий подмигнул.
Я истово закивал. Конечно, чего переться по холоду со всеми шансами оказаться перед запертой дверью, если можно отогреться прямо сейчас? Однако сразу уйти не получилось. Нас остановил офицер и попросил предъявить документы. У меня их напрочь не было, а Георгий их оставил дома, о чем и сообщил.
– Как же так? Не порядок. Придется вам в отделение пройти.
– Это еще зачем?! – возмутился Георгий. – Я в соседнем доме живу, на работы общественные вышел! У меня выходной сегодня! А вы меня хватать?! Что за произвол?!
– Подождите! Никто вас не хватает. Нам ваши данные нужны, потому как вы – свидетели…
– Какие еще свидетели?! – не унимался Георгий. – Это потому что трупы на себе таскали?! Запишите адрес, фамилии там, и мы пойдем. Домой! Если будут вопросы – вы нас легко там обнаружите. Правда, Костя?
Я что-то невнятно пробурчал, лязгая зубами. Офицер вздохнул, сказал пару слов о гражданской совести, записал адрес и фамилию Георгия и откозырял.
Мы зашли в подворотню одиннадцатого дома на Средней Подьяческой, прошли через еще не убранный двор и поднялись по черной лестнице на третий этаж. Георгий выудил большой ключ из штанины, сунул его в замочную скважину и повернул.
– Вот тут и живем, – сумрачно сказал он, пропуская меня вперед. – Заходи.
Сырая прихожая, отстающие от стен обои, крошащаяся лепнина на потолке. Неухоженная квартира.
– Крыша протекает, – ответил Георгий, заметив мой красноречивый взгляд. – В комнатах нормально. Сейчас печку разведу. Ты пока снимай всё с себя, – и он повернул в коридор.
– Ты один живешь?
– Не, не один, – раздалось из глубины квартиры. – Ребята после придут, как смена закончится… Я тут тебе шмоток нашел. Переодевайся. Нечего стесняться.
Он вышел обратно в коридор, сунул мне в руки охапку какой-то одежды и потянул в комнату. Сапоги и шинель я уже стащил, но со штанов и гимнастерки всё равно капало. На паркете начали собираться лужи. Но чего ж не пойти, если приглашают? Если в комнате печка, то одежда быстро просохнет. А там опять в свое оденусь, еще до того, как остальные придут.
– Много вас?
– Нас-то? Да нет. Трое парней, две девушки, – Георгий подмигнул. – Вроде, коммуна у нас. Соображаешь?
– Ну, примерно…
– Да нет! – Георгий хлопнул меня по плечу. – Совсем не то, что ты подумал! Живем мы в одной квартире, но в разных комнатах, убираемся по очереди, еду готовим тоже по очереди, да и покупаем ее в складчину. Удобнее так… – он поморщился. – Чего-то эти трупы меня совсем из колеи выбили. Всё из головы не идут. А ты как?
Пока Георгий говорил, я успел переодеться и развесить мокрую одежду на спинки двух стульев. На вопрос отвечать не стал – пожал плечами.
– Ну, да, – продолжил Георгий, – я ведь трупаков не в первый раз вижу. И на фронте, когда китайцам помогали, и вообще. Да там как-то привычно было. Ясно, что убьют кого-нибудь. Думаешь, что лишь бы не тебя. Как передышка, благодаришь Бога за спасение и братков закапываешь. Рутина. А тут слишком неожиданно.
– Чего их в подвал занесло – главный вопрос, – поддержал я тему.
– Вот-вот. Не воры – явно. Не сходка это бандитская – слишком цивильно одеты, напоказ как будто. Может, не поделили чего. Только зачем в подвале отношения выяснять? Туда так просто и не заберешься – дверь на замке, ключ у дворника.
– Может, случай какой? Скажем, забыл дворник подвал запереть. Эти двое шли мимо, тут наводнение началось, они в подвале и схоронились…
– А я говорю – убийство. У первого, что мы вытащили, дырка в голове. Ты разве не заметил? Наверняка, его второй пристукнул. Теперь будут орудие убийства искать… – Георгий поежился.
– Но зачем?
– Что, искать? А-а-а, убил зачем? Да кто ж его знает. Повздорили там, или еще почему. Может, из-за женщины, может, из-за денег. Еще, бывает, по личной неприязни. Темное дело. Да не нам разбираться. Давно о таких делах по городу слышно не было. Не к добру это.
Георгий поднялся со стула, открыл неприметную дверцу в шкафчике и удивленно воззрился на пустую полку. Вид у него был настолько ошарашенный, что я решил спросить что-нибудь нейтральное, лишь бы привести его в чувства.
– Вы где работаете?
Георгий очнулся.
– Да на фабрике Ландрина. Что, не знаешь? Конфекты делаем. Шоколадные. Мы с парнями – технику обслуживаем, а девушки – на фасовке.
– Это где?
– Да недалеко – на Екатерингофском.
Георгий явно не понимал внезапно возникшего интереса к его работе. Он начал расхаживать по комнате и что-то напряженно искать, изредка бормоча под нос короткие фразы.
– Что случилось-то? – спросил я.
Вместо ответа Георгий потряс кулаком и смачно ударил им себе в ладонь.
– Ну, Федька! Нашел-таки тайничок. И все вылакал, падла! Ты посиди здесь. Я быстро сбегаю. Нельзя ж хорошего человека без угощения отпущать!
Георгий сорвал с крючка в прихожей сухую шинель, хлопнул дверью и застучал подковками по ступенькам. Я остался один в квартире. Слегка согрелся, и сразу же возникли другие интересы. Например, что же за пакет я вытащил из-за подкладки пальто утопленника?
Я достал пресловутый пакет, взвесил его на ладони и пошел на кухню. Хотелось вскрыть его аккуратно, чтобы случайно не повредить наверняка размокшее содержимое. А чем лучше это делать? Конечно, ножом, которому место как раз на кухне.
