Кирилл Еськов - Америkа reload game (с редакционными примечаниями)
– Я не могу ответить на ваш вопрос, Сэм. Я действительно не знаю, но даже если б и знал…
– Спасибо, Иоганн. Собственно, вы уже и ответили.
12Когда в бунгало с плетеным столиком дошел черед до традиционного третьего тоста: «За тех, кто в пути, за тех кто не с нами. За тех, кто в море и в сопках, на вахте и на гауптвахте!», и все, не сговариваясь, выпили стоя, лицом к востоку-северо-востоку – куда утром прорвался одинокий «Садко», от франко-британской эскадры уже виднелись на горизонте лишь верхушки мачт. По всем прикидкам Прайса, «Даву» и «Нею» давным-давно пора было возвращаться с плененным калифорнийцем, однако океан вокруг оставался первозданно пуст, и это начало не на шутку его тревожить. А когда марсовый «Абукира» разглядел чуть левее по курсу несколько крохотных точек, оказавшихся, по рассмотрении, переполненными спасательными шлюпками, адмирал понял со всей ясностью: да, похоже, сегодня – не его день…Французских моряков приняли на борт; капитан «Нея» погиб, однако капитан «Даву» с первыми лейтенантами обоих кораблей были вполне в состоянии отчитаться перед спешно собранным военным советом во главе с Прайсом с Депуантом о своей погоне за калифорнийцем. Офицеры те были храбры и опытны, коллективный отчет их вышел весьма квалифицированным и подробным, и содержал одну лишь неясную деталь: что, собственно, приключилось в час двадцать пополудни двадцатью милями северо-восточнее острова Оаху, и какая сила отправила на дно два новейших военных парохода?Вплоть до указанной минуты преследование происходило в точном соответствии с планом. Калифорниец уходил на всех парах, но оторваться так и не сумел, и часа через два оказался в пределах досягаемости носовых орудий «Даву». Французы, не открывая огня (ибо артиллерийского вооружения противник точно не имел), методично сокращали дистанцию, и около часа пополудни, зайдя чуть правее и чуть левее преследуемого, дали два согласованных носовых залпа; снаряды с идеальной кучностью легли метрах в двухстах прямо по курсу беглеца, тот немедля сбавил ход и отсемафорил запрос: что означает неспровоцированное нападение на корабль Русско-Американской компании «Садко», не входящий в состав Российского флота? Капитан «Нея» Франсуа Лежандр, не тратя времени, приказал калифорнийцу стопорить машину, спускать флаг и готовиться к приему призовой команды; русские выразили решительный протест, но подчинились. Через четверть часа спустивший желто-зеленый компанейский флаг «Садко» (имперский Андреевский не был им поднят вовсе) с машиной на холостых оборотах был «взят в коробочку» подошедшими на полсотни метров французами, также застопорившими ход. С «Даву» уже спустили шлюпки с призовой командой, и ничто не предвещало нарушения процедуры сдачи, когда русские вдруг сдернули брезент с некоего установленного на палубе оборудования, и…А вот дальше – непонятно. «Они нас обстреляли, в упор!» – «Чем обстреляли-то?» – «Да не поймешь… Точно не пушки – звуков выстрелов было не слыхать» – «Ну, значит – ракеты?» – «Да нет, вроде и не ракеты… Ракету – ее ведь в полете видать, да и дымный след за ней тянется…» – «Ну а что ж тогда – если ни то и ни другое?!?» – «Не могу знать, ваше превосходительство…»На обоих французских пароходах произошло по два чудовищной силы взрыва. «Ней» лишился надстроек и большей части орудийной палубы, а «Даву» получил такие повреждения корпуса, что почти сразу начал терять плавучесть. С вновь поднявшего флаг «Садко» просемафорили, что дают экипажам пять минут на то, чтоб перебраться в шлюпки, а затем огонь будет возобновлен – после чего капитан «Даву» Жан Бертье и принявший командование «Неем» первый лейтенант Анри Лебель отдали приказы «оставить корабль»; русские честно дали им время завершить спасательные работы, после чего неизвестным способом произвели на оставленном командой «Нее» еще один, добивший его, взрыв и отбыли в северо-восточном направлении; «Даву» к тому времени затонул сам.(…Место, кстати, оказалось поистине заколдованным: именно здесь много лет спустя, в совсем другой войне, калифорнийские «поморники» с британскими «корморанами» заклюют до смерти японского флагмана, сверхмощный линкор «Харуна» – как раз за те восемь с половиной минут, на которые он неосмотрительно высунул нос из-под зонтика своей палубной авиации, – и именно эта гирька, как сходится большинство военных историков, и перетянет в итоге драматически колеблющиеся чаши весов Хавайского сражения, а затем и всей Пацифической кампании, на сторону Союзников. )Военный совет погрузился в тягостное недоуменное молчание.
– Что это было, Бэрримор? – озадаченно обратился Прайс к своему многоопытному по части технических новшеств флаг-адъютанту. – Как полагаете?
– Я полагаю, это могла быть катапульта, сэр. Раз не пушка и не ракета – больше и быть нечему.
– Катапульта?!?
– Ну да: метательная машина, использующая, например, энергию пара – благо на пароходе с этим просто. Такая штука вполне могла бы добросить до корабля противника куда больше взрывчатки, чем помещается в пушечном снаряде – если дистанция не слишком велика, как в нашем случае.
– Ваша идея весьма остроумна, мсье, – покачал головою капитан Бертье, – но даже если бы та катапульта бросала в нас целые бочки пороха, разрушения не были бы столь велики. Sacrebleu!*
-------------------------------------
* Черт побери! (фр. )
-------------------------------------
– это было похоже на взрыв крюйт-камеры! Таких снарядов просто не бывает…
– Значит, теперь появились, – пожал плечами Бэрримор. – Возможно, русским удалось-таки «приручить» нитроглицерин – как знать?
– Ну, и что нам теперь с этим делать? – вопрос Депуанта прозвучал как слегка завуалированное «Может, вернемся?»
– Ничего особенного, – отрезал Прайс. – Эта штука явно не слишком дальнобойная – иначе они не стали бы затевать такой рискованный спектакль, как сегодня. Значит, нельзя давать русским подходить на дистанцию пистолетного выстрела, только и всего. При нашем подавляющем перевесе в артиллерии – ведь у них нет ничего серьезнее многопушечных фрегатов – это не проблема.
– Не проблема? – прищурился французский командующий. – Даже так?..
– Главное – теперь мы знаем, что такое оружие есть. Эффект внезапности они, по серьезному счету, профукали. Пароходы жалко, конечно – нет слов, но могло быть и хуже.
Засим эскадра продолжила свое движение к Елизаветинску: в Новотобольске и Новоиркутске крайне сложный фарватер, где вполне можно ожидать минных заграждений вроде тех, что русские использовали на Балтике, а Петроград слишком хорошо укреплен самой природой и имеет мощнейшие береговые батареи. Днем 30 августа эскадра вышла к намеченной точке калифорнийского побережья – примерно на полпути между Петроградом и Елизаветинском, и повернула к югу. Ночью с фрегата «Персей» были высажены три взвода стрелков из Девяносто второго батальона специального назначения под командованием лейтенантов Шарпа, Мэлори и Рэй-Ланкастера, имевших задание разрушать во вражеском тылу железнодорожные пути и линии телеграфа, и двое крайне немногословных людей в гражданском, чья задача, имена и звания были вне компетенции адмирала. Высадка прошла успешно, даже без обычных в таких случаях накладок, и десантники ушли в чапараль. Больше о них никто ничего не слышал.
(Точнее сказать – никто о них не слышал, пока не завершились боевые действия; позднее же эти ребята приобрели вполне всеевропейскую известность как «диверсанты Рэй-Ланкастера». Едва лишь было заключено перемирие и представитель Компании Александр Мартьянов вернулся в Лондон из своей полугодичной высылки на континент (его коллеги-эмиссары из Гудзоновой и Ост-Индской компаний, Лемье и Пикеринг, предпочли аналогичной высылке в Новый Гамбург или Мехико добровольный домашний арест в своих петроградских особняках), как правительство Ее Величества получило пресловутое «предложение, от которого невозможно отказаться». Итак: по ходу имевшего место конфликта калифорнийскими вооруженными силами и секретными службами были захвачены в плен британские диверсанты – лейтенант Рэй-Ланкастер с двенадцатью рядовыми и сержантами Девяносто второго батальона спецназначения (лейтенанты Шарп и Мэлори с остальными бойцами погибли) – и арестованы двое шпионов: капитан Мак-Грегор и майор Бонд. Насколько соответствует воинскому кодексу деятельность Рэй-Ланкастера и его людей, направленная на умышленное уничтожение невоенного имущества вне зоны боевых действий – вопрос открытый, «возможны варианты» (это при том, что по калифорнийским законам порча железных дорог и телеграфных линий однозначно карается смертью, вроде как в доброй старой Англии – поджог королевских верфей), но уж Бонд-то с Мак-Грегором за свой шпионаж в военное время на расстрел себе заработали по любым законам и понятиям; тем не менее, калифорнийские власти готовы отпустить всех этих людей домой – если из британских тюрем будут освобождены семеро агентов, отбывающих там, с довоенных еще времен, срока за кражи промышленных секретов.
