Александр Конторович - Черный снег. Выстрел в будущее
— Так делать-то что?
— Если немцы проникли в центральный бункер, вариант только один — взорвать!
— Капитан, ты водки не перепил? Представляешь, сколько для этой цели взрывчатки потребуется? Да мы, всей толпою, её таскать будем пару месяцев!
— Там уже установлены заряды.
— Так их нашли! Сам же я и выковыривал их из стен!
— Стену для этого на метр в глубину долбил?
— Я чего — умом тронулся?
— Тогда — на месте всё. Вы вскрыли отвлекающую сеть минирования. Нет, она, конечно тоже работает! Только вот взрывчатки в ней меньше — и существенно!
— Так в чем тогда дело? На что там нажать нужно? И где?
Рябинин вздыхает.
— Вот в этом-то и утык… Включить систему подрыва можно только изнутри связного бункера. А попасть в него можно только из основного. Есть ещё и аварийный вход, но я не знаю как его открыть. Мы-то думали, что с проходом внутрь проблем не возникнет…
— А найти его немцы могут?
— Сразу — точно нет. Но время у них есть, обследуют тщательно тоннели…
— Сколько времени у нас в запасе?
— Дня три-четыре. Не больше. Пока сюда не прилетят спецы по таким сооружениям.
— Как в основной бункер попадем? Мысли есть?
— Вы выходили как?
— Через тоннель с кабелями.
— Есть еще входы, кроме этого и основного. Через монастырь — со стен. Ну, это, скорее всего уже нашли. Да и в связном тоннеле, наверняка немцы пост выставят. Через водозабор. Вот тут варианты есть… Он в качестве входа никогда и не рассматривался, так что — может сработать.
— Добро, капитан. Работаем этот вариант. Идти можешь?
— Могу. Даже стрелять могу — одной рукой. Только автомат мне перезарядите.
— У лейтенанта диск возьмем, у него тоже ППД. Лады! Собирайтесь тут, а я немца проведаю. Охота мне с ним побалакать…
Оставляю капитана и отправив бойцов ему в помощь, топаю к сосне, куда уже успели подвести и усадить пленного снайпера. По пути внимательно его рассматриваю. Крепко сложенный парень, лет тридцати. Опытный, стало быть. Офицер — это уж и к бабке не ходи. Первоначальный шок от ранения и схватки у него уже прошел, и он осторожно зыркает по сторонам. Варианты драпа присматривает? Думаю, что тут его ждет безусловный облом — напротив на корточках сидит Плиев и изучает трофейный хабар. Фриц и в здоровом-то состоянии супротив него шансов не имел бы, а уж теперь…
Присаживаюсь напротив немца и ставлю свою винтовку так, чтобы он имел возможность хорошо её рассмотреть. Так оно и оказалось — взгляд пленного сразу помрачнел. Узнал, стало быть, оружие. Это хорошо, неплохая такая прелюдия к разговору получается. Пусть поймет, что он уже не первый снайпер, которого я тут успел заземлить.
— Знакомая винтовка? — киваю на ствол.
— Да…
— Как вы уже, наверное, поняли, и все прочие потери вашего подразделения тоже можно записать на мой счёт.
Немец облизывает пересохшие губы.
— Хотите пить? — спрашиваю у него, доставая флягу с водкой.
— Хочу.
— Держите.
Пленный делает пару крупных глотков и его сразу же прошибает пот — на лбу появляются мелкие капельки. А он взволнован! И боится… Учту.
— Спасибо, герр…
— Полковник.
Он удивленно вскидывает брови. Не ожидал? Вот и здорово, сейчас мы тебе ещё довесим…
— А вы в каком звании?
— Обер-лейтенант Вилли Розмайер, герр оберст!
Вот что-что, а чинопочитание у немцев в крови. Небось, перед лейтенантом так бы не тянулся, вон, даже встать пытается.
— Сидите, обер-лейтенант. Для вас война уже окончена.
Он удивленно смотрит на меня.
— С таким ранением, как у вас, служба в армии вам более не грозит. Это, если вовремя попадете на стол к опытному хирургу. Тогда — максимум, что вас ожидает, полгода в госпитале и списание в запас. В том случае, если не ампутируют руку.
— Откуда вы можете это знать, герр оберст? Вы же не врач!
— Резонно, обер-лейтенант. Но я на войне уже очень давно и имею представление о ранениях. Приходилось, знаете ли, видеть… Так что, милейший, в вашем случае для меня все ясно.
— Где тот хирург… — уголками губ усмехается Розмайер.
Не отвечаю, продолжая его разглядывать. Одет немец хорошо. Форма на нем подогнана, видно, что уделял этому немалое внимание. Ничего не болтается и не висит. И в то же время, все удобно, ничего не мешает ползти и ходить. Брюки тщательно заправлены в сапоги…
— Плиев!
— Я, командир!
— У него ещё оружие было?
— Пистолет был, в кобуре подмышкой висел, как у вас. Обойма запасная в кармане.
— Всё?
— Больше ничего не нашлось.
Ничего? Хм…
Снова поворачиваюсь к снайперу.
— И что мне теперь с вами делать, обер-лейтенант? Группы, вроде нашей, пленных не берут. Да и куда теперь вас девать? Хотя… с военной точки зрения, опасности от вас ожидать уже не приходиться. Но, тащить с собой пленного через линию фронта? Я ещё не выжил из ума до такой степени!
Желваки на скулах Розмайера закаменели. Ага, неохота на тот свет?
— Оставить вас здесь?
Чуток размяк фриц.
— Но вы же не выберитесь отсюда самостоятельно…
Ага, а глазки-то забегали! Нету, стало быть, нужды самому выходить. Сюда кто-то придет. И, судя по всему, достаточно скоро. Продовольствия у немцев оказалось не так уж и много. Ребята принесли и сложили неподалеку четыре пустые консервные банки и шесть нетронутых. Насколько я знаю порядки в немецкой армии, две банки — это НЗ. Еще две они сожрали бы сегодня вечером. Две утром, после чего за ними пришли бы, или они сами ушли куда-нибудь в обусловленную точку встречи. Значит, засада кратковременная, на период выполнения какого-то мероприятия. В любом случае, немец рассчитывает на помощь. Резюме? Постарается выжить и навести погоню на наш след.
— Да нам ещё и своего раненого тащить…
Следовательно, скорость передвижения у нас будет низкой — далеко уйти не успеем. Давай, фриц, давай — думай! Тебе такую морковку перед носом повесили, совсем слепым надо быть, чтобы этого не понять!
Обер-лейтенант поднимает голову.
— Ну… я мог бы попробовать… ходить-то мне ничто не мешает…
— Да до ближайшего жилья отсюда километров тридцать! По лесу, смею заметить! Не сами ногу подвернете, так медведь какой-нибудь вас заест.
Немец бледнеет.
— Хотя… — чешу в затылке. — Сейчас глубокая осень, зверь сытый… может и не напасть.
— Я бы всё-таки рискнул, герр оберст. Километра три-четыре я пройду достаточно быстро, а там… там посмотрим.
— Три-четыре?
— Просто эту дорогу я запомнил хорошо, а дальше попробую найти наш след.
То есть, через четыре километра вас кто-то будет завтра ожидать…
— Ну… возможно, обер-лейтенант, возможно… а как долго вы здесь?
— Второй день, герр оберст.
То есть засаду выставили вчера и завтра снимут. Что должно произойти за это время?
— Вас просто отправили в лес на три дня? Зачем?
— Очевидно, герр оберст, для того, чтобы перехватить вот этих двух человек.
— В лесу? — удивленно поднимаю бровь. — Или ваша засада — не единственная?
— Так точно, герр оберст. Есть и другие, но я не знаю их расположения. Нас инструктировали индивидуально.
— Кто?
— Гауптман Хорст, наш начальник.
— Начальник чего?
Ройзман сказал начальник, а не командир. В устах немца такие оговорки невозможны. Если он сказал именно так, то неведомый гауптман занимает должность… чего? То, что это не простой ротный — очевидно.
— Берлинской школы снайперов вермахта.
— А… так это винтовка его заместителя?
— Да, герр оберст.
— А вы в этой школе кем трудились?
— Инструктором. Уже год.
Интересно девки пляшут… Про эту школу я когда-то читал. Те еще волки были. Мастера — с какого боку ни посмотреть. И вот этих спецов кидают в лес глухой ловить двоих связных? Нехилые тут, однако, ставки! Не врет капитан — тут всё серьёзно…
— И сколько же вас тут? Всю школу прислали?
— Десять человек. Было…
И пятерых из них я уже приговорил… считая этого. Можно сказать — уязвил фрицев до печёнок.
— Ладно, обер-лейтенант, попробую… Не хочу брать грех на душу. Я оставлю вам винтовку вашего напарника. Без патронов. Ваши консервы. Если повезёт — выйдите к своим. Если нет… — развожу руками. — Моя совесть будет чиста.
Немец каким-то судорожным движением поджимает ноги.
— Я… благодарю вас, герр оберст! Спасибо!
— Не за что, Ройзман. Вот выйдете к своим — тогда и будете благодарить. А пока — ждите здесь. Винтовка будет лежать на вашей прежней позиции, её оттуда никто и не забирал. Вот только патроны из неё я вытащу. Когда уйдёт часовой — можете встать и уходить. Ещё не стемнело, и вы ещё успеете пройти какое-то расстояние. Легче будет идти утром. И… без глупостей, обер-лейтенант!
Глава 24
