Скорость. Назад в СССР 3 - Адам Хлебов
Откуда-то из недр родительской кладовки Маринка извлекла бутыль приличных размеров с вишневой настойкой и через полчаса я сидел в окружении пьяненьких, но прекрасных в своем веселье, молодых и шумных дам.
Это был мой первый опыт, когда я находился один в веселой женской компании и не пил.
Я даже ожидал насколько страшно отвязно в этой ситуации ведет себя прекрасная половина человечества.
Алкоголь и численное превосходство женщин окончательно растворяют разумные формы поведения,
Прекращают действие правил нравственности и мои девчонки уже после двух рюмок вишневки, шумели и громогласно ржали, как пираты в море после бочки рома.
Затем не замечая меня, и перейдя на какой-то малопонятный язык, не подбирая выражений, начали делиться друг с другом своими женскими секретами.
Делали это они так громко, что казалось, что они делятся не друг с другом, а с соседями.
Но больше всего я боялся действа, которое Настя с Таткой называли «грязными танцами».
Мне говорили, что в каждой пьяной женской компании обязательно есть тайная «стриптизерша».
В тот вечер мне довелось в этом убедится. Мы уже забыли повод, по которому было организовано студенческое застолье.
На магнитофоне играло какое-то попурри, составленное из советских и заграничных песен.
Час назад я и предположить не мог, что Маринка в порваных дефицитных колготках, будет пытаться взобраться на стол, чтобы станцевать танец маленьких негритят с острова «Чунга-чанга».
Татка и Настя загораживали ей проход, а она с упорством муравья пыталась пробиться на подиум или эстраду. Уж не знаю чем ей кухонный стол, довольно хлипкий, представлялся.
Она пробовала пробится туда снова и снова, но пьяненькие, но бдительные подруги успевали обхватить ее то за талию, то за плечи и отташить с сторонку.
— Саня, ну скажи ей как мужик, что она навернется со стола и сломает себе и стол, и шею, — аппелировала пьяным голосом ко мне Настя.
Я подмигнул ей и обратился к хозяйке квартиры.
— Марин, ты не хочешь покататься по ночной Москве? А? Поехали?
Маринка прикладывала указательный палец к моим губам, слегка раскачивалась и отвечала.
— Шшшшш, тихо. Сейчас один танец станцую для всех и поедем.
— Хорошо, только давай ты станцуешь, не на столе, а просто стоя на полу? Пойдет?
Маринка пьяно кивнула головой, обхватила мою шею руками и начала приседать и извиваться, делая вид, что я выступаю в роли шеста.
Немного покривлявшись, она решила, что все забыли про стол, и рванула к нему со скоростью пули.
Но к несчастью, девушка не справилась с координацией, споткнулась и полетела головой прямо в ближайший угол стола.
Каким-то совершенно невероятным способом я сумел перехватить и оттащить ее за секунду до рокового столкновения.
Мы оба повалились на пол, но Маринкин лоб был спасен.
— Марин, ну ты что совсем дурочка! Ты и себя, и Сашу чуть не угробила, — ругались на нее подруги, а та в ответ улыбалась.
— Ладно, поехали кататься, не цените вы хореографию, я вам в следующий раз станцую.
Загрузив троих девчонок в машину, я быстро понял ошибочность своей стратегии.
Не успел я тронуться, как одна из них начала открывать задние окна и горланить в них песни. Это была Маринка. Через секунду к ней присоединились две е подруги.
Соседи идущие по улицам, останавливались, провожали взглядом, цыкали, и с упреком качали головой.
Я решительно ничего не мог с этим поделать. Девушки будто не слышали мои требования закрыть окна.
Останавливаться во дворе у Маринки я тоже не мог, не хотел компрометировать ее перед соседями. В самой машине ее было не так заметно.
Выехав со двора я все же припарковался метров через триста и пригрозил высадить и оставить тех, кто кто не соблюдает рамки приличия и игнорирует мои требования.
— Есть, капитан! — все трое взяли под козырек.
Моя угроза пока подействовала, окна закрылись, но песнопения не прекратились, теперь они разносились в салоне.
Я решил, что это очень раздражает, но все же это лучше, чем ехать с открытыми окнами. Я был готов потерпеть.
Но через десять минут пришлось срочно искать место для парковки — Татку начало мутить.
Те, кто не знают должны помнить, что если вы в дороге с тремя подвыпившими девушками, то их ни под каким предлогом нельзя выпускать из машины одновременно.
Они просто разбредаются в разные стороны. Пока я помогал сестре прийти в чувство, Маринка скрылась где-то в недрах универсами, в Настя вообще пропала из поля зрения.
Как потом выяснилось, она решила найти аптеку, чтобы купить Татке лекарство.
Пока я бегал по округе в поисках Насти, Марина вернулась из универсама с огромной тыквой, но теперь пропала Татка. Которая в свою очередь пошла искать Марину.
Через полчаса я еле-еле собрал в кучу свой экипаж, запихал его на сиденье, тыкву положил в багажник и сел за руль.
Я уже был не рад идее ночных покатушек, но что поделать. Перспектива увидеть, как танцующая Марина летит со стола вниз головой была еще более пугающей.
Поэтому я завелся и покатил в сторону Ленинских гор, где недалеко от здания Московского Университета находилась смотровая площадка с одним из самых красивых видов на столицу и Москва-реку.
Раньше они назывались Воробьевыми горами и считались одними из семи холмов, на которых стояла наша древняя столица.
Доехали мы туда с Профсоюзки довольно быстро, минут за десять. Я искал место для парков и остановился недалеко от Московского горнолыжного трамплина.
Девчонки немного поутихли их уже больше клонило в сон, чем на приключения.
— Пойдем, посмотрим?
Девчонки охотно вылезли, мы пошли к большим перилам.Со смотровой площадки центр Москвы был виден, как на ладони.
— Знаете, что с этого места Наполеон впервые смотрел на Москвку, — начал рассказывать я
— Вон там, где стоит МГУ находилось довольно древнее село Воробьево, названное так по фамилии первого владельца — боярина Воробьева. А еще тут был деревянный дворец, в котором любили останавливаться и отдыхать цари.
— Красивое место. Ничего не скажешь, цари знали, где отдыхать. Прям смотришь и глаз радуется, — рассуждала Маринка, — хорошо, что у них все отобрали и отдали народу. Теперь мы тоже можем наслаждаться видом Москвы.
Столица была прекрасна. На смотровой было много туристов, некоторые высыпали из красно-белого Икаруса с надписью «Intourist»
Слева Здание нашей академии наук. Прямо перед нами, можно даже сказать что под нами покрытый лесом склон резко уходил вниз.
Чуть дальше Москва-река делала резкий изгиб, как
