Генеральный попаданец - Ал Коруд
Шелепин даже не пытался скрыть снисходительность:
— Леонид Ильич, как ваше здоровье?
— Не дождетесь! Прекрасное!
— Вот и ладненько, — взгляд заметно напрягся. Больно бодро я выгляжу для болящего. — Когда мы встретимся? Я готовлю тезисы к съезду.
— Я тебе сообщу. Пока, как видишь, текучку разгребаю.
Промежуточные итоги перераспределения власти Брежнев собирался закрепить весной 1966 года на XXIII съезде партии. По логике основная тяжесть подготовки этого форума должна была лечь на Шелепина, который после избрания Подгорного новым советским президентом уже возомнил себя вторым в партии лицом. Зря, что ли, он перебрался на главный в здании ЦК шестой этаж и занял там кабинет по соседству с Брежневым? Однако Брежнев сделал ставку на более опытного в аппаратных делах Суслова. По сути, именно тому он отвел роль главного дирижера XXIII партсъезда.
Но улыбаюсь, честно улыбаюсь «комсомольцу». Ничего, фраер, скоро сдашь назад. Мы тебя не за политические интриги скинем, а за кое-что похуже. Осталось это «похуже» откопать, но для того нужно сначала прижать к ногтю спецслужбы. Политический сыск запрещен, но все равно ведется издали. И мне остро нужна информация оттуда. До кровавых соплей будут куярить, но выбью из гэбни требуемое.
— Тогда до встречи!
Наверняка Шурик сунул нос в мои дела и знает, о чем будет встреча. Но хрен ему с редькой, а не международная политика. Вообще подумываю, что токсичные персонажи советской партийной верхушки стоит полностью исключить с внешней арены. Или их использовать для политического шантажа. Раз прислали такого вонючего персонажа, значит, отношения скатились хуже некуда. Делаю зарубку на память, чтобы вскоре внести в мою толстую записную книженцию. Две из них всегда со мной. А по вечерам переписываю начисто. Моторика, используемая при написании и переписывании, кстати, помогает запомнить текст лучше.
Цуканов уже навалил на стол кучу бумаг на подпись и рассмотрение. Останавливаю его:
— Георгий Эммануилович, принеси мне, пожалуйста, мое расписание на февраль и март. Хочу уточнить некоторые даты. И, кстати, где Андрей Михайлович? У меня сегодня встреча с Косыгиным, нужен его совет.
— Он для вас тезисы готовит. Позвать?
— Минут через двадцать, а сейчас чаю с лимоном.
Я человек чайный, к счастью, Ильич также. Потому никто не удивляется, что часто пью чай. Он в ЦК вкусный, особенно с лимоном. Это страна у нас продолжается давиться грузинской травой, а мы отчего-то не развиваем сотрудничество с Индией. Изучаю бумаги, столько всякой ерунды среди них попадается. Примерно прикидываю как их в ближайшем будущем раскидать на других секретарей и отделы. Генеральный должен заниматься генеральной линией! Знаем мы, чем заканчивается «ручное управление» державой. Всеобщий бардак и распад системы властвования. Мне тут «Семь башен Кремля» со своими перделками и хотелками даром не нужны. Или ты поддерживаешь партию или идешь… Нет, Магадан уже в прошлом, но место для дальнейшей деятельности обязательно отыщем. Устраиваю поудобней записную книжку, вношу записи. За этим дело меня и застает маленький и юркий человечек. Он по-свойски просачивается в кабинет, держа кожаную папку под мышкой.
— Вызывали, Леонид Ильич?
— Проходи, показывай.
Информация к размышлению:
Как разборки на «Шахматном столе» происходили тогда:
Политика не знает благодарности. Она лишь выражение определенных интересов. В 1957 году Шелепин горячо поддерживал Хрущева. А в 1964-ом не менее горячо отстаивал интересы Брежнева и готовил развернутый доклад с материалами по критике Хрущева, чтобы имелись веские аргументы для снятия его с должности. На тот момент Шелепин и Брежнев были невольными союзниками, и со стороны могло показаться, что вот пришла новая коалиция и всех все устраивает. Но так ли это было на самом деле? Выдвижение кандидатуры Брежнева на пост Первого секретаря всем казалось временной мерой. Леонид Ильич был удобной фигурой, не более, что устраивала всех. Он был достаточно покладистым, спокойным и мягким человеком, а некоторые так и вовсе считали его весьма недалеким. Поэтому на тот момент все партийные бонзы решили — пусть, мол, пока посидит, а как придет время, уберем его и поставим своего человека. Среди тех, кто так размышлял, был в том числе, и Александр Николаевич Шелепин.
Но Брежнев только казался таким наивным простачком. Это был прожженный политик, который понимал, что не стоит делать резких движений, пока не укрепишь свои позиции. Он прекрасно видел, с кем имеет дело, и знал, насколько Шелепин амбициозен и какой пользуется популярностью среди комсомольских вожаков, которые безоговорочно ему подчиняются. К тому же Шелепин излишне торопился. Он стремился вызвать в столицу как можно больше преданных ему людей, которых пристраивал на высокие партийные должности в Москве. Это было хорошо заметно и не могло Брежнева не насторожить. Фатальную роль в дальнейшей карьере Шелепина сыграл тот факт, что члены его «молодежного клана» были слишком неугомонными и чересчур открыто рекламировали своего шефа.
Например, Аджубей, зять Хрущева и при этом активный сторонник Шелепина, в узком кругу в открытую говорил: «Леня у нас человек временный. Его скоро заменит Саша Шелепин».
Еще один преданный соратник Шелепина, Александр Яковлев тогда тоже, похоже, никого не боялся. По воспоминаниям журналиста Александра Бовина, когда приходил к сотрудникам Брежнева, то заявлял им: «Вы не на того ставите!». Брежнев об этих подспудных разговорах, разумеется, знал. Он уже давно понял, что с Шелепиным и его комсомольскими ребятами пора завязывать. Но надо было убрать их так, чтобы все выглядело вполне чинно и благопристойно, без кровопролития. Времена уже были не те, менее людоедские. Со своей стороны Александр Шелепин тоже готовил бескровные атаки на Брежнева. Он начал собирать на него компромат и попытался критиковать работу выдвиженцев Брежнева на Президиуме ЦК.
Однажды на расширенном заседании Политбюро, где обсуждался вопрос о животноводческих комплексах, неожиданно для Брежнева выступил Шелепин. Он в пух и прах разнес работу тогдашнего министра сельского хозяйства Мацкевича, бывшего человеком Леонида Ильича, а в конце своей речи так и вовсе предложил снять министра с должности. Брежнев, как довольно опытный человек в аппаратных играх осознал, что Шелепин стартовал в кампании. Сначала это вроде бы достаточно справедливая критика по частным вопросам. Ну а потом, разглядев общую ситуацию, другие могут последовать его примеру, станут критиковать близких к Брежневу лиц за более серьезные ошибки. И постепенно начнется такая лавина критики против Генерального секретаря, которая в итоге может привести и к его смещению. Именно так это и произошло с Хрущевым. Ту антихрущевскую лавину выступлений, кстати, тоже подготовил
