Связующее звено - Андрей Валерьевич Степанов
— Начал уже, так продолжай, — грубовато ответил я, заинтригованный словами шпиона.
— Да все просто. Ты и так знаешь, что она тебя любит. Но ты не видишь, как ты ее меняешь. В ней чувствуется воля к жизни, желание что-то делать.
— Если бы это говорил мне ее отец, эффект был бы лучше. И на том спасибо, — добавил я и сразу же продолжил: — Я верю, что ты на моей стороне, но мне кажется, что ты запутался. Или знаешь то, чего не знаю я, но это противоречит твоим словам. Ведь тогда, получается, ты не совсем на моей стороне.
Тем временем мы отмахали не меньше десяти километров дороги без единого съезда в лес. Да, пикап с хорошим дорожным просветом в дороге не нуждается, но он не настолько хорошо, чтобы прорубать себе дорогу через тонкие сосенки. И тонна груза превращала его в совсем непригодный транспорт для бездорожья.
— Что по текущей ситуации, то исправить ее мы не сможем, — вынес вердикт Павел. — Вероятнее всего, обмен сорван полностью, а это значит, что лучшее для нас сейчас — вернуться назад. В том случае, если мы не найдем второй автомобиль.
— А если найдем?
— Тогда попытаемся забрать все, а потом, если начальство наладит контакты снова, по-честному отдадим документы. Но по своему опыту могу тебя заверить, что убитые переговорщики сильно осложнят процесс.
— Это я и так знал. Черт, где же он? — я стиснул руль. Автомобиль не попался мне ни в потоке, ни на обочине. Двойной ряд отбойников посередине исключал вероятность разворота, а до петель мы еще не добрались. — Может, он тоже рисковый? Или просто псих? Перед тем, как начать все это, он еще подмигнул мне. Точно подал знак.
Трубецкой молчал. Мы пролетели петлю, потом вторую, и в общей сложности проехали километров тридцать, иногда сгоняя со второго ряда вальяжных водителей. Крупный пикап я так и не заметил.
— Тормози, — сказал наконец шпион, указывая вперед, на съезд с дороги, ведущий в лес. Шлагбаум, установленный для защиты от автолюбителей, целехонько краснел на фоне стволов деревьев. — Загоним машину туда и спрячем.
— Что ты задумал?
— Надо прекратить погоню.
— С ума сошел? — выпалил я. — Нет, еще немного осталось, у него форы было не больше пары минут.
— А еще он мог развернуться. Поехать в другую сторону. Следы на асфальте могли остаться от другого автомобиля. У нас нет полной уверенности в том, что пикап едет впереди нас. Будь это так, мы бы его уже нагнали.
— Нет, я...
— Извини, но у меня в этом больше опыта. Тормози давай.
Поднимая тучи пыли, я отправил автомобиль на обочину, резко сбросив скорость. Мириться с тем, что мы упустили вторую машину, я не собирался.
— У меня есть предложение... — начал я, но Трубецкой полностью взял все в свои руки.
— Нет, Максим, никаких предложений. Мы не поймали его сейчас и не поймаем через десять минут. Нам опасно оставаться в этом автомобиле. Сейчас нам надо его спрятать, хорошенько спрятать, чтобы никто не нашел. Не хватало еще, чтобы его угнали вместе с золотом.
— Мы ведь даже не проверили. Не знаем, есть ли золото в машине.
— Давай так. Прячем — и проверим, если тебя это успокоит.
— Не знаю, что меня могло бы сейчас успокоить, — сказал я и шумно выдохнул. — Нас снова кинули. Уже в который раз. И что бы ты ни говорил — я не верю, что Эд работал сам по себе. Никак не верю.
— Потому что ты настойчиво ищешь доказательства своей теории.
— И неспроста! — я направил автомобиль в узкий проезд и остановился перед шлагбаумом. Павел выскочил, поднял его и, дождавшись, когда я проеду, опустил.
Свежий снег припорошил все вокруг. Кое-где он прорывался между кронами сосен и падал на землю — перед нами никто не проехал. К сожалению. Я облокотился на руль, уставившись вперед, а потом опустил стекло, чтобы холодный воздух немного остудил меня.
— Сейчас найдем впереди место. Езжай еще метров триста, не меньше. Чем глубже заберемся, тем лучше.
Я смахнул упавшие на пальто снежинки и отпустил педаль тормоза. Мириться с ситуацией было уже поздно. Если и существовал шанс нагнать Эда, мы его упустили. Только что.
— План такой. Машину прячем. В город мы на ней все равно не сможем вернуться — я думаю, что перекрыты почти все улицы. И нас точно заметят. Надо что-то не очень броское. Попробуем найти — мне показалось, впереди есть заправочная станция.
— Еще больше беззакония! Давай! — иронично подзадорил я. — Мало нам беспредела.
— Раньше тебя такое не смущало, — спокойно ответил шпион. — К тому же мы не будем никого убивать или калечить. А если повезет, то и автомобиль оставим в целости.
— Понял с этим. Дальше что?
— Пробираемся в город, возвращаемся в Империю. Я узнаю новые инструкции, и мы тут же отправляемся обратно. Всегда вместе, иначе будет масса проблем у каждого.
— С этим я соглашусь. Проблем будет много!
Смирившись с тем, что задачу быстро решить не удастся, я слушал Трубецкого. Он говорил логично и здраво, в очередной раз показав, что опыта у него действительно больше.
— Загадывать наперед не будем — что скажут, то и сделаем. Худший вариант — потеря документов и золота. Все остальное не так плохо. Вот сюда давай, — он указал на густой кустарник.
Обдирая краску, я завел автомобиль в кусты, с трудом открыл дверь и выбрался наружу, забрав ключи. Вместе с Павлом мы встали сзади «доджа» и опустили борт. Внутри лежали абсолютно одинаковые пластиковые кейсы черного цвета.
Я попробовал вытащить один — он оказался безумно тяжелым, но мне удалось придвинуть его чуть ближе к себе, чтобы поднять крышку. Внутри блеснуло несколько слитков.
— Теперь мы уверены, что другая сторона нас не хотела обманывать, — заключил Павел. — Идем искать новый транспорт.
Заперев автомобиль, я с готовностью отправился за шпионом. Пройдя все пять стадий от злости до смирения, я был готов помогать ему — чтобы найти Эдуарда и вытрясти из него
