Новый старый 1978-й. Книга шестая (СИ) - Храмцов Андрей
— Тогда я сам решу этот вопрос. Моя жизнь для меня стоит очень дорого, но чек в один миллион франков, я надеюсь, будет достойной наградой за то, что ты нас спас. И не вздумай отказываться, а то мы с женой обидимся на тебя.
— Хорошо. Если вы считаете, что так вам будет комфортнее, то я согласен.
Мы разговаривали по-английски, чтобы Солнышко всё понимала и принимала участие в нашем разговоре. Эдмон передал мне чек в конверте и я его принял, не забыв поблагодарить его при этом. Получается, что я всего за одну ночь стал богаче на двести двадцать две тысячи долларов и стал обладателем миллионного состояния плюс ещё почти двести тысяч сверху.
А потом принесли заказанные нами блюда. В процессе обеда мы разговаривали о музыке и о делах. И я решил спросить Эдмона про типографию и рассказал, что я хочу сделать с ней.
— Это не проблема, — ответил тот. — Одна из моих фирм специализируется на поставках типографского оборудования и установки его под ключ. Если на вскидку, тебе это обойдётся тысяч в четыреста долларов. Мы даже сделаем тебе скидку за то, что с помощью тебя сможем, наконец, выйти на советский рынок. Мы давно обсуждали этот вопрос, а случай подвернулся только сейчас в твоём лице.
— Спасибо, что всё решилось так быстро, — ответил я, довольный, потому, что мне очень не хотелось подключать наших сотрудников из парижского торгового представительства к этой теме. — Я готов подписать контракт хоть завтра.
— Отлично. Вот это деловой подход. Ты сам будешь заниматься контрактом?
— Нет, на это у меня есть Стив, мой английский компаньон. Вы могли его видеть со мной.
— Да, я понял о ком ты говоришь. Тогда сегодня вечером ему передадут всю документацию и типовой проект контракта.
— Ещё раз благодарю.
Нашим дамам было скучно слушать наши неинтересные разговоры и они болтали о чём-то, по их мнению, более важном. Когда мы перешли к десерту, к нам подвели строго одетого мужчину, который представился сотрудником администрации президента Франции. Мне это что-то то очень знакомое напомнило. Точно, в Лондоне к нам в гостиницу тоже приезжал специальный посыльный от Её Величества и привозил приглашение в Букингемский дворец на награждения меня знаком рыцаря-бакалавра.
Я бросил взгляд на Эдмона и понял, что он что-то знает об этом, но пока молчит.
— Я прибыл, чтобы передать вам приглашение от Президента Франции прибыть в Елисейский дворец в четверг в час дня для награждения вас орденом Почётного легиона, — произнёс на одном дыхании эту длинную фразу посланник президента. — Вот пакет. Вскройте его, пожалуйста, при мне и распишитесь на квитке.
Я выполнил все озвученные требования и курьер ушёл. За столом повисла молчаливая пауза. Вот я опять и попал в ту же самую историю, только на этот раз в Париже. А сидящий напротив меня Эдмон хитро улыбался в усы.
— Признайтесь честно, — решил я первым нарушить молчание и обратился к Ротшильду с вопросом, — это ваша работа?
— Совсем чуть-чуть, — ответил барон.
Тут отмерла Солнышко и стала меня поздравлять, так как курьер обратился ко мне на английском языке, зная, что я иностранец. Поэтому она всё поняла, что сказал посыльный. Правда, что такое орден Почётного легиона она не знала, но догадалась, что это какая-то французская награда и меня ею наградит за совершенный мною подвиг сам президент. Конечно же, не за кувыркание в постели с его дочерью он меня собрался награждать.
— Мне кажется, — продолжил я прерванный разговор, отдав читать Солнышку приглашение в Елисейский дворец, — что ваше участие в вопросе моего награждения намного больше, чем чуть-чуть.
— Ты прав, — ответил Эдмон. — Я сегодня лично встречался с Президентом. Он в курсе, что со мной произошло и я его попросил наградить тебя за твой, можно сказать, героический поступок. Помимо того, что ты спас меня и мою семью, ты задержал террористов, которые совершили десятки взрывов во французских городах и убили более ста человек. Оставить это без награды Президент просто не мог.
— Я вам благодарен за ваше доброе отношение ко мне, но это же высшая награда Франции. Может можно было чём-то попроще ограничиться?
— Ты же ещё и высокий государственный деятель иностранного государства, поэтому другая награда в этой ситуации не подходит.
— Уговорили, да и деваться мне теперь уже некуда.
Закончив обед и поблагодарив Ротшильдов за всё, мы хотели вернуться в номер. Но по дороге нас перехватил Стив, который сказал, что с ним связались представители модного дома Chanel и предложили нам рекламный контракт.
— А как же Dior? — спросил я, пытаясь улизнуть от очередной работы.
— Они уже знают о наших отношениях с ним, — ответил он. — Они предлагают такие же условия, только вы выступите героями песни «Une vie d’amour». И ещё они ставят условие, чтобы вы были одеты в их одежду и фотосессия проходила на фоне одного из других многочисленных исторических памятников Парижа.
— Тогда надо звать Тедди и ехать параллельно снимать клип на эту песню.
— Он уже в курсе и готов ехать хоть сейчас.
— Хорошо. Можешь меня поздравить, меня послезавтра наградят орденон Почётного легиона.
— Поздравляю. Я чего-то подобного и ожидал.
— И тебе тут от Ротшильдов поступят бумаги и контракт на типографское оборудование. Я его буду покупать. Желательно всё это сделать завтра, максимум в четверг.
— Завтра мы должны были лететь в Ниццу, но я тогда останусь и займусь этим вопросом. Лиз уже, практически, договорилась там обо всём. Я бы мог все документы изучить и во время полёта, но мне кажется, что народу уже много набирается плюс оборудование двух операторов много места займет.
— Хорошо, если решишь остаться, тогда сообщи мне. И ещё, ты, случайно, не знаешь, где наши двое голубков?
— Так вот они идут. Ого, они, наверное, половину Парижа скупили. Им даже белл-бой их вещи везти помогает.
Ну я как в воду глядел. Эта довольная парочка шла по вестибюлю отеля и за ними везли целый ворох их покупок. Похоже, Серёгу по полной развели на бабки. Мда, вот тебе и Жени́. Хоть сейчас бери Серёгу и на ней его жени. Ха, хорошее начало очередного стихотворного экспромта получилось.
— Так, и где вас двоих носило? — спросил я эту пару разгильдяев, из которых один был мужского пола, а вторая — женского.
— Мы твоё задание выполняли, — ответила за двоих Жени́. — Мы покупали газеты и журналы, в которых писалось о вашей группе.
— И вот вся эта гора пакетов именно со статьями о нас?
— Нет, — ответил Серёга, смутившись. — Я просто для Жени́ купил кое-какие вещи.
— Понятно. Поднимайтесь в номер и никуда из отеля не выходите. Мы едем на съёмки и скоро вернёмся.
Да, вот это Серёга дорвался до денег. Я, конечно, тоже сегодня побаловал Солнышко. Но это же Солнышко, а не какая-то французская «ночная бабочка».
— Стив, — спросил я своего английского компаньона, который всё время улыбался во время моего разговора с этой парочкой, — куда мы сейчас?
— В центральный офис Chanel, который расположен на Place Vendôme. Там вас со Sweet оденут в их новую одежду, возьмут с собой ещё несколько костюмов и предметов одежды вместе с аксессуарами и мы поедем, скорее всего, на Эйфелеву башню. Одновременно Тедди будет снимать материал для своего клипа.
— Тогда мы возвращаемся в номер и переодеваемся в другую одежду, а потом спускаемся вниз.
Пока мы поднимались на восьмой этаж, я вспоминал о том, чем был знаменателен 1978 год для дома Chanel. Он, как оказалось, ознаменовался запуском их первой линии non-couture, prêt-à-porter и распространением их аксессуаров по всему миру. Хотя до этого занимался только производством предметов роскоши, а именно в этом году дом моды Chanel двинул свою продукцию в народ. И в этом же году будет выпущена туалетная вода Cristalle. Может её в этой истории назовут немного по-другому, например «Une vie d’amour»?
В центральном офисе Chanel мы быстро разобрались со всеми формальностями, так как контракт был, практически, идентичен тому, что мы подписали утром с Dior. Там только не было пункта, какие мы обязаны носить платья и костюмы вне концертов, но зато бонус на покупку их одежды, парфюмерии и косметики составил пятьдесят процентов. Это радовало, потому, что то, что уже надели на нас с Солнышком для съёмок рекламы Chanel, нам очень понравилось и мы это обязательно потом купим.
