Леонид Кондратьев - Отыгрывать эльфа непросто! Книга 2.
Как хорошо, что я выпил совсем чуть-чуть. Вон как всех остальных развезло. А ведь, как все начиналось? Мы-то хоть все это готовили и то сперва ошалели. Вот что правильное освещение и сервировка делает. Я такую залу только на картинках в книгах видал, все вообще как в сказке выглядело. Особенно когда Ссешес вместо ламп под потолком два маленьких солнца подвесил — все вообще нереально выглядеть стало.
Гостей все это богатство поначалу так вообще ошеломило. Тут я их понимаю — летели в какую-то Тьмутаракань, думали тут максимум шалаши из лапника и заезжий фокусник представления даёт. А тут. Да я даже себе признаться до сих пор боюсь, что все происходящее вокруг, правда. Если это так — то вся история с ног на голову становится. А детские сказки вообще придется на уровне исторических трудов воспринимать.
А вообще — довольно торжественно получилось. Ссешес как Глава Дома поприветствовал гостей, те представились, пакет верительных грамот передали. Потом уж началось застолье. Везде черный шелк мерцает. Ажурная мебель на человеческий взгляд так вообще непривычная. Все приборы из твердого дерева изготовлены, некоторые правда и темного стекла — особенно ножи. Уж на что я не деревенщина и у моих дома пара сервизов еще дореволюционных осталась, но такого количества ножичков, ложечек, каких-то пилочек и щипцов я даже в больнице у стоматолога не видел. Хорошо хоть некоторые вид знакомый имели и если не пудрить себе мозги, есть было можно. Единственно командир на всех косился, как на дикарей и морщился постоянно, но тут уж звиняйте. Мог бы и объяснить как со всем этим богатством сражаться. Сам с видом английской королевы на выгуле какой-то салатик полвечера оперировал и с сладостями с помощью тонких отполированных щепочек расправлялся. А всем остальным, что — слюну глотать?
А чуть попозжа лично меня эта настойка накрыла. И хоть выпил немного, но по мозгам как кувалдой прошлись. Да и всем остальным тоже захорошело неслабо. Все заметно расслабились, москвичи так вообще от истинно русской широты души в ответку несколько фляжек спирта выставили и понеслась душа по кочкам.
Лично я впервые в жизни так нажирался, кто ж знал что командирская настойка такая коварная. А тут еще рядом со мной штатный 'Маркони' гостей образовался и все подливает и подливает. Правда и сам не отставал. Уж за что только не пили — особенно понравился тост за катодные цепи. Дальше все урывками…
Так что идею главного из гостей товарища 'Иванова' пройтись подышать свежим воздухом поддержали все присутствующие. Правда я лично сам видел как наш Сергеич и еще один мужик из гостей, не сговариваясь, выпивку и пару блюд с закусками за собой потащили.
Ну и из драконов, кто еще передвигаться мог, тоже наружу устремились. Вроде девчонки. Парень под столом дрых — его вообще укормили до изумления. И вообще — с дракончиками нашими ситуация смешная получилась. Когда их гости в первый раз увидели — так вообще в столбняк впали. Стоим значит строем — представляемся, а на старшине буквально слой из любопытных чешуйчатых сорванцов. Это мы к ним попривыкли немного, а гости сперва дергались — особенно когда Глау, как самый храбрый, полез их обнюхивать. А клыки него — сами знаете, какие, ну и когти тоже ничего. По мнению дракончика, обнюхать новых гостей надо было с ног до головы — вот он этим и занялся, да так активно, что народ сперва чуть ли не за оружие хвататься принялся. Потом ничего так — успокоились, особенно когда старшина пацаненку пистон вставил. Как можно злиться или бояться 'страаашного' дракончика, который сидит перед старшиной с несчастным видом и лапкой землю ковыряет, мол, извиняюсь.
Руководство думаю потом трындело чуть ли не до самого утра, а все остальные часика через два пошли спать. Слишком уж много на сегодня событий и впечатлений. Кстати, опьянение после командирской настойки пропало буквально через час, я даже удивился, что трезв, как огурчик и живость такая в теле появилась — как будто отдохнул хорошо. Правда те, кто вдобавок еще и от привезенного гостями спирта не отказались — те вообще в умат были.
3.08.1941 г. Ссешес Риллинтар (абсолютно трезвый)
Любой институт можно рассматривать как миниатюрную модель общества, так как среди преподавателей, лаборантов, техников и студентов можно увидеть таких персонажей, что просто за голову можно схватиться. Так что опыт студенческой, аспирантской, а затем преподавательской жизни дает бесценные навыки общения с различными индивидами.
Больше всего глава прибывшего по мою темную душу отряда напоминал начальника первого отдела моей альма матер с легкой примесью старшего полутысячника храмовой стражи Искривленной башни. Было в нем что-то от прирожденного дроу. Может взгляд, а может мне просто симпатизировала его стальная воля, не дрогнувшая даже после обработки в лучших темноэльфийских традициях. На него даже ударная доза моей настоечки фактически никак не повлияла — вот ведь сила воли у человека. После предложения проветриться, как раз и состоялся долгожданны разговор.
— Отойдем? Николай сын Антона? — Как будто невзначай, приглушенным голосом произнес я, находясь в полушаге от товарища 'Иванова' пристально при этом разглядывая показавшийся из-за очередной тучки кусочек луны, величаво плывущий в ночном небе над зубчатым краем лесной стены окружающей поляну.
— Почему бы не отойти? Отойдем! Ссешес Риллинтар. Не ошибся в именовании?
— Если официально, то еще необходимо добавить Глава Дома, но в данном случае протоколом можно пренебречь. Ведь среди присутствующих нет светлоэльфийских зануд, способных испортить задушевный разговор темноты и стали своим невозможным снобизмом. — Отойдя буквально с десяток шагов в сторону от основной группы, наслаждающейся ароматной махоркой, вкусной выпивкой и обильной закуской в дополнение к свежему воздуху мы, повернувшись к ним спиной, остановились на расстоянии вытянутой руки друг от друга.
Наступила тишина. Не смотря в сторону гостя, я принялся прекладывать на шатких полках своих мыслей те незначительные общие факты, которые мне были известны о методах действия людей подобных моему новому знакомому и его руководству. Темноэльфийские воспоминания густой темной пеной вскипевшие в моей моментально очистившейся голове в этом случае мало что могли дать, а человеческие знания зияли такими пробелами, как раз в области общения с силовыми структурами, что тоже не особенно помогали. Потому-то мой взгляд медленно скользил по проступающим в серебре ночи стволам деревьев, плетям кустарника и мягкому даже на вид ковру травы, устилающему поляну. Практически вогнав этим меня в медитацию. Поэтому внезапно прозвучавший от человека вопрос, разбивший блаженную корку созерцания окружающую мой разум, еще бы чуть-чуть и заставил бы меня вздрогнуть.
— И почему?
— Страх. — Равнодушно пожав в темноте плечами в обступившей нас темноте и прохладе летней ночи, продолжил — Страх и ненависть.
— Тогда почему пошел на контакт? — Ровный голос, освобожденный от всяческих эмоций, голос прирожденного дроу. Этот человек был явно рожден не в своем теле. Он достоин ответа. Подробного ответа, который без искажений и эмоций дойдет до его владыки.
— Месть и трезвый расчет. Общий враг. Что еще нужно для начала дружбы?…
3.08.1941 г. 'Иванов' Николай Антонович (абсолютно трезвый)
«Казбек» показался необыкновенно вкусным после странноватых запахов подземелья. Ребята справляются пока неплохо — трезвых уже нет. Посмотрим утром. Не оклемаются — в ручей и пробежка.
Как же тебя назвать-то… Отписываться все равно придется. Ну… пока объектом будешь. Страх, говоришь? Ненависть? Ты говори, хлопчик, говори… Мне пока неважно, о чем ты говоришь… Мне важно — КАК? Отойдем чуть-чуть. Присядешь? Осторожен. Хорошо стал, правильно. Слишком правильно (значит опыт есть — наученый скорее, не шкурой взятый. Или мало его — вон как плечи напряглись. И рука он ножа недалеко.)
Месть и расчет для дружбы? А ведь загибаешь, парнишка, загибаешь. И о себе не все говоришь… Поглядим на тебя, мальчик, послушаем… А там — как скажут.
Почему-то вспомнилась Москва. Перед вылетом.
«— Документы ты читал. Я ж тебя с Туркестана помню — дотошный ты. И райончик знакомый… Что скажешь?
— Почерк… непонятный. Не немецкий. Слишком… сложно. Англичане?
— Ну уж не японцы. Хотя… Ты пей чай, пей. Специально, как ты любишь, кок-чай заказывал.
