Андрей Захаров - Перекрёсток времён. Бородатые боги
– Коля! А что сама девушка говорит? – поинтересовался у друга Олег.
– Тани хочет со мной в Новоросск идти, но без согласия отца не может. Такой уж у них домострой, мать его! – ругнулся Николай.
– В принципе-то верно, – согласился Уваров, – но в нашем случае – неправильно! Ты же не претендуешь быть вождем? Тебе ведь одна женщина нужна, а не все племя?
– Да! Честно признаюсь, была поначалу такая шальная мыслишка, но я ее прогнал, – признался Антоненко. – Нахрена мне эта головная боль! За других отвечать… Хватит уже ответственности на мою шею. Хочу тихо, на хуторке, сам для себя и своей семьи пожить. Я давно об этом мечтал, еще когда в Киеве жил. И вот такую возможность мне Бог дал: жизнь прожить заново и как сам хочу!
– И вишневый садочек, и ставок, и мазанка… Вузенька стежка веде за хатку… Тамо, по колено в навози, жинка корову доит… Детки хороводы вокруг хаты водят… Идиллия… – улыбнулся Уваров. – Не получится, друг мой Коля! Влипли мы с вами, ребятки, по самое не хочу!
– А что нам мешает? – не согласился Николай. – Место под солнцем мы себе уже отвоевали. С местными контакт налажен. Только живи и радуйся! Как там Творец сказал? Плодитесь и размножайтесь… Вот мы этим и займемся на досуге…
– Рано радуешься, друг мой! Рано… – ответил Олег. – Вспомни историю. Войны были, есть и будут. Всегда найдется желающий тебя скушать, в прямом и переносном смысле. Эта небольшая войнушка с дикарями – просто прелюдия перед большой войной с империей инков и испанцами.
– Что такое «не везет» и как с ним бороться? – рассмеялся Нечипоренко. – Давайте лучше еще по одной накатим: может, мысли какие новые появятся!
Выпили еще по одной.
– Так что ты там, друг мой Коля, говорил насчет испытательного срока у местных? – с хитрецой в глазах спросил Уваров.
– Можно с невестой жить целый год, как с женой, но потом женись, отказываться уже нельзя, но девушка может…
– Вот это и оно!
– Не понял… Поясни!
– Завтра предложишь ее отцу такой вариант. Он дает согласие на испытательный срок. Вы живете вместе год до свадьбы, а в конце срока она отказывается от тебя…
– Да ты что?! Ни я, ни Тани на это не пойдем! Лучше уж никак, чем кое-как! – возмутился Антоненко.
– Извини, Коля! Ты вроде бы взрослый и большой, но глупый малый! – Олег недовольно поморщился. – Ты мне скажи, хочешь, чтобы Тани была счастлива с тобой?
– Хочу. Но как это сделать, пока не знаю.
– Зато я знаю. Сиди и слушай. Так вот. Скажешь Анко Альо, чтобы дал согласие. Ведь испытательный срок не означает, что жених дочери автоматом становится будущим вождем?
Антоненко согласно закивал головой. Он уже понемногу начал понимать, куда клонит его друг.
– Теперь далее… Этот срок тянется целый год, а за это время много воды утечет и все может поменяться! Мы здесь такой прогресс устроим, что эти вожди сами к нам наперегонки побегут своих дочерей предлагать с желанием породниться с нами! Понял меня, друже?
– Понять-то понял. Но меня терзают смутные сомнения…
– Николай Тимофеевич! Плюньте на сомнения! Никто, кроме нас! Где мы, там победа! Боги мы или не боги?! – вклинился в разговор Нечипоренко. – Местные говорят, что их мир создали боги, такие же, как и мы. Так давайте создадим его заново, если нас принимают за богов. Пока у нас есть такая возможность, поменяем этот мир под себя…
Они еще долго обсуждали различные варианты изменения здешнего мира, один фантастичнее другого, чередуя их с провозглашением очередных тостов.
Проходя мимо временного жилища виракочи Ника Тима, Валью невольно остановился. Воин-уаминка услышал, как пришельцы пьяными голосами тихо пели неизвестную ему песню неведомой для него группы «Машина времени»: «Не стоит прогибаться под изменчивый мир, пусть лучше он прогнется под нас… Однажды он прогнется под нас…»
К Уаман-канча приближались уставшими. Тяжело навьюченные подарками и пожитками лошади еле передвигали ногами по горным тропам, спотыкаясь о придорожные камни. Такими же были и люди. Зато в городе их ждал радушный прием. Посланные вперед гонцы оповестили о возвращении союзников с победой.
Неожиданно для Николая Антоненко Синчи Пума встал на его сторону и уговорил Анко Альо отпустить свою дочь с сыном богов. Старый вождь оказался мудрее. После проведенных битв с гуаро и их врагами он убедился, что появившиеся в его землях люди обладают мощным оружием и знаниями, которые помогут уаминка и уанка действительно стать свободными и даже завоевать ближайшие к ним земли. Большего он не хотел. Дальше как боги решат!
Синчи Пума предложил вождю уанка, хотя тот и сам горел таким желанием, выделить сотню воинов с семьями для обучения воинскому искусству у виракочей в долине богов. По прибытии в Уаман-канча старый вождь пообещал направить в помощь новороссам еще две сотни своих воинов вместе с женами и детьми, а также отпустить всех девушек, желающих пойти к виракочам и выйти за них замуж. Этим вождь уаминка убивал сразу двух зайцев. С одной стороны, все больше привлекал на свою сторону пришельцев. Пусть попробуют они, после стольких счастливых дней и ночей с дочерьми уаминка, возразить ему! С другой стороны, он будет знать все, что происходит в долине богов. Для всех уаминка, будь то мужчина или женщина, слово вождя – закон! О каждом шаге пришельцев Синчи Пума должен знать все!
В отличие от Уанка-канча в столице уаминка новороссы задержались надолго.
Так хотели боги! И Синчи Пума! Почти одновременно и вождю, и Климовичу пришла в голову мысль: построить новый мост через ущелье, по дну которого текла неширокая, но быстрая речка Серебряный ручей. Чуть ниже висячего моста нашли удобное место для строительства. Здесь берега были более пологими и можно было, построив крепкий мост, спокойно переправляться даже автомобилю, не говоря уже о телеге! А где мост, там и дорога! В этом месте радиостанция уже могла ловить сигналы с форта у водопада. По приказу командира из Новоросска прибыла группа мастеровых с новым, изготовленным уже в этом мире инструментом. Вместе с прибывшими плотниками построили новый, не виданный ранее уаминка, крепкий деревянный мост, дополнительно укрепленный канатами. После строительства моста отряд новороссов с помощью выделенных Синчи Пума воинов также восстановил «тропу посвященных», способную сейчас выдержать даже проезд по ней немецкого «ханомага», не говоря уже о груженых подводах.
Так, незаметно для всех, пролетело почти два месяца с момента, когда отряд Климовича вышел из Новоросска на помощь союзникам.
И теперь они возвращались назад. В уже ставшую их новым домом долину. Священную долину белых богов. Только мастера-новороссы ушли дальше, к уанкам, строить новый форт Асту и пристань на берегу Большой реки, названные в честь погибшего здесь сына вождя.
– Ну что, Вилка! Не боишься проехаться в машине?
– Нет, Ника Тима! С тобой не боюсь! – смеясь, ответил на вопрос Николая сынишка Тани.
За то время, что Антоненко-старший прожил среди уанка, семилетний сын его будущей жены сблизился с ним и уже признавал Николая как своего. Дети быстрее взрослых привыкают к новым условиям жизни и новым людям.
Навстречу возвращавшимся домой попаданцам комендант Новоросска Бажин выслал все автомобили, имеющиеся в его распоряжении. Даже «форд»-пикап и уазик, которые вели наши современники – Емельяненко и Кожемяка. Но транспорта, способного погрузить и перевезти все, что несли с собой виракочи и следовавшие с ними местные жители, все равно не хватало. Отряд, вышедший на помощь союзникам, назад возвращался увеличенным чуть ли не в семь раз! А сколько было вещей и продовольствия! Не только лошади на двуколках, но и большой караван лам не могли все перевезти. Благодаря отремонтированной тропе и приехавшим автомобилям на дорогу к водопаду затратили всего один день, даже без ночевки в лесу. Еще не успело стемнеть, как идущие последними в этом караване навьюченные ламы достигли форта.
Возле пристани у форта, названного Коваленково в честь погибшего первого его коменданта старшего лейтенанта Коваленко, гостей ждал большой плот-баржа, оборудованный невиданной для аборигенов техникой и условиями. Капитаном этого плавающего транспортного средства был голландец Питер ван Лейден, умело управляющийся с большим парусом, расположенным в центре на толстой мачте. На плот погрузили кувшины с нефтью и часть имущества: все, что смогло на нем уместиться. Гордостью голландца был установленный на плоту двигатель от «ханомага», вращающий большие колеса с лопастями, расположенные по бокам плота. Когда плот плыл по течению – он использовал парус, когда против течения – шел с помощью двигателя и колес. По периметру плота были борта из толстых досок, а на носу возвышалась небольшая башенка с установленным на площадке пулеметом «максим».
Пока размещали на ночь вновь прибывших, к Уварову подошел молодой немецкий летчик Клаус Хорстман. Он уже полностью выздоровел, участвовал в строительстве форта и был оставлен здесь для несения службы.
