Геннадий Ищенко - Коррекция
— А это моя пушка, — сказал Алексей, передавая метатель рукояткой вперед. — Можете не соблюдать осторожность, в ваших руках все равно не выстрелит.
— Вы не шутите? — подполковник с изумлением осмотрел оружие. — У него в стволе нет даже отверстия!
— Вас как по отчеству? — спросил Алексей и, получив ответ, добавил. — Я не склонен к шуткам, особенно сейчас. Если хотите, Михаил Гаврилович, когда приедем на дачу, я вам покажу, как он работает. А сейчас, может быть, лучше поедем?
— Ладно, давай, Николай, — сказал Старостин сидевшему за водителя капитану. — Все равно еще будет досмотр.
Первый раз их проверили, когда машина съехала с Можайского шоссе на дорогу, ведущую к даче Сталина. Увидев знакомых офицеров, машину сразу же пропустили, не спрашивая об остальных.
— Какой-то поверхностный осмотр, — высказался Алексей.
— Я старший сотрудник для поручений при Сталине, — сказал ему Старостин. — Раз кого-то везу, значит, имею право. Не беспокойтесь, это не последняя проверка.
Вторая проверка была у ворот на саму дачу, и здесь их тормознули, пока не вышел помощник коменданта Лозгачов.
— Петр, это тот самый человек, о котором шла речь, — пояснил ему Старостин.
— Оружие имеете? — спросил он Алексея.
— Сдал товарищу подполковнику, — ответил тот.
— Машину на территорию, — приказал Лозгачев. — А вас попрошу на досмотр.
Досмотр происходил не на самой даче, а в примыкающем к ней двухэтажном помещении охраны.
— Что имеется с собой? — спросил Алексея майор ГБ. — Выкладывайте все, что есть в карманах.
— Это что-то вроде микропленки, но разделенной на кадры, — пояснил Алексей, выкладывая пакет с микрофишами. — А это устройство для их просмотра. Вот так его можно разобрать на две части и осмотреть. Это оптика, аккумулятор с лампой и устройство управления. Собираю и показываю в работе. Только хочу предупредить, товарищ майор, что просматривать кадры вам или кому-либо еще категорически не рекомендуется, если не желаете продолжить службу за полярным кругом. Все привезено лично для Сталина. И устройство для чтения постарайтесь не повредить, оно такое одно.
— Учтем, — ответил майор. — Все выложили? Тогда разведите руки, вас осмотрят.
— Что под мышкой? — спросил один из офицеров, быстро прощупавший одежду.
— Кобура, — ответил Алексей. — Пистолет у Старостина.
Все запасные обоймы он оставил жене.
— Снимите!
Пришлось снимать пиджак и освобождаться от ремней.
— Все чисто, — сделал заключение проверяющий, еще раз обшарив Алексея.
— Долго вы там? — заглянул в помещение Старостин. — О нем уже справлялись.
— Можно вести, — ответил майор.
— Товарищ подполковник, — обратился к нему Алексей. — Изъятые пленки и устройство для их просмотра предназначены для Иосифа Виссарионовича, и мой визит к нему без них не имеет смысла. Кроме того, никому другому пленки смотреть нельзя. Я уже предупредил товарища майора, но считаю нелишним сказать и вам. Поверьте, это очень серьезно. Принадлежность к ГБ еще не дает право на знание всех секретов государства.
— Да, мне говорили, — сказал Старостин. — Я их заберу сам. А вы идите за майором и строго следуйте всем его указаниям. Я сейчас тоже подойду.
Одним майором дело не ограничилось: на выходе из здания к ним пристроились еще два офицера. Все прошли через ворота на территорию дачи и дальше к отдельно стоявшему большому двухэтажному зданию с верандами. Возле входа стоял еще один офицер, который отступил в сторону, пропуская их через тамбур в просторную прихожую.
— Ждем здесь, — сказал майор Алексею. — Сейчас подойдет подполковник, он вами и займется.
Старостин не заставил себя ждать и вошел следом за ними.
— Сейчас я о вас доложу, — сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь, и, постучав, вошел в левую дверь.
Отсутствовал он минуты три, после чего приоткрыл дверь и приказал Алексею зайти. Он зашел в просторную светлую комнату, в которой не было никакой другой мебели, кроме большого полированного стола, трех стульев и кожаного дивана. В одном из углов комнаты находился камин. Сам Сталин сидел за столом, на котором лежали отобранные у Алексея вещи, и с любопытством на него смотрел. Алексей в свою очередь рассматривал вождя, отметив его усталый и нездоровый вид. Уже не новый серый китель хорошо вписывался в спартанскую обстановку комнаты. Он знал, что у Сталина на даче был еще кабинет, но от этой комнаты он отличался только отсутствием камина и чехлом на диване.
— Ты сюда приехал играть в молчанку? — с едва уловимым акцентом спросил Сталин.
— Жду, когда хозяин разрешит говорить, — ответил Алексей.
— Хозяин разрешает, — заверил его Сталин. — Все, что говорил сыну, правда?
— Если он точно пересказал мои слова… Он ведь сильно волновался. Но, если хотите, я могу и повторить. Только не помешает ли нам товарищ подполковник?
— Хочешь остаться со мной наедине? — усмехнулся Сталин. — Ты еще пока такого доверия не заслужил.
— Иосиф Виссарионович, — упрямо сказал Алексей. — Лично я ничего не имею против товарища Старостина. Мне бы только хотелось знать, что из сказанного здесь станет известным его руководству?
— Ты так плохо относишься органам? — сказал Сталин. — Или испытываешь мое терпение?
— Ну как хотите! — не скрывая досады, сказал Алексей. — Мое дело предупредить. Я понимаю, что со многим из того, что я скажу и вам передам, будут ознакомлены отдельные руководящие работники. Со многим, но не со всем же! И решать, кому и что дать, должны вы, а не товарищ Старостин. У меня ведь много всего, и то, что вы получили от сына, это только десятая часть, если не меньше. И там много такого, что как раз касается очень важных персон. А если вы опасаетесь меня, то товарищ подполковник вам от меня не защитник. Если бы я хотел причинить вам вред, меня бы и три таких подполковника не остановили. И за кобуру, Михаил Гаврилович можете не хвататься! Я сюда пришел помогать и делать дело, которое считаю для себя важнейшим в жизни, а не устраивать покушение.
— Поясни, — спокойно сказал Сталин.
— Я офицер Главного разведывательного управления Генерального штаба Вооруженных сил СССР. Боевиков с такой подготовкой и в России было немного, у вас их нет совсем.
— А почему России? — удивился Сталин.
— Потому что через сорок лет после моего рождения СССР развалили. Стал бы я идти сюда, рискуя жизнью, и что-то вам доказывать, если бы это не было так важно!
— Говори, что хотел, — сказал Сталин. — Михаил, спрячь ты свой пистолет! А ты не бойся: всем, что ты скажешь, буду распоряжаться я. Что там Василий говорил о ваших часах?
— Это не часы, а устройство связи. Здесь они работают не в полную силу, но с женой связаться могу. Я только хотел это сделать позже.
— Показывай сейчас. Больше будет веры твоим словам.
Алексей пожал плечами и включил коммуникатор.
— Ну что, тебя можно поздравить с генеральским чином? — пошутила жена, но по голосу было заметно, как она волнуется.
— Лида, перестань, — сказал он. — Я сейчас на даче и только начал беседу. Это Иосиф Виссарионович.
Он развернул коммуникатор так, чтобы жена могла видеть Сталина. Ее голограмма повернулась от него в сторону стола.
— Здравствуйте! — поздоровалась она. — Вы уже дали мужу свое согласие на то, чтобы я нарисовала ваш портрет?
— На эту, несомненно, важную тему мы с вашим мужем еще не говорили, — усмехнулся Сталин, с удивлением рассматривая парящую голову очаровательной женщины.
— С вашего позволения я эту демонстрацию прерву, — сказал Алексей, выключая свой коммуникатор. — Не знаю, на сколько хватит заряда батарей, а связь еще может понадобиться.
— Ты с собой принес только это, или есть еще что-то? — спросил Сталин.
— Есть еще оружие, которое я отдал подполковнику.
— Непонятная штуковина, — сказал Старостин, вытаскивая из кармана метатель. — Похожа на пистолет, но нет отверстия в стволе и не реагирует на нажатие курка.
Сталин с интересом осмотрел оружие, держа его стволом от себя, и вопросительно посмотрел на Алексея.
— Это оружие будущего, — пояснил тот. — Действует только в моих руках. Импульс магнитного поля со скоростью пули выбрасывает небольшие стальные иглы. Весь секрет в накопителе электрической энергии, который имеет чудовищную емкость. Заряда хватает на две тысячи выстрелов, а в обойме сто иголок. Может стрелять непрерывно. Часть игл смазывают парализующим или смертельным ядом.
— Сильное оружие! — уважительно сказал Сталин. — Мы сделать можем?
— Не прямо сейчас, но сможем. У меня есть много научных данных, которые позволят со временем делать электростанции, получающие энергию из воды и накопители электричества. Я их брал для электрических автомашин, но и оружие делать можно.
