Юрий Нестеренко - Юбер аллес (бета-версия)
Пока эти мысли мелькали в голове Фридриха, он уже бежал к своей машине. Так. Хорошо, что он взял с собой нотицблок. Как же медленно грузятся эти проклятые "окна"... Беспроводной доступ в REIN - технология совсем новая и несовершенная, по скорости, конечно, она и рядом не стояла с кабельным доступом, но для работы в текстовом режиме сойдет. Окно поисковика - "аэроклуб г.Москва" - "найти". После мучительно долгой паузы - список из двенадцати позиций, девять из которых базируются на аэродроме Мячково к юго-востоку от Москвы. Остальные три - существенно дальше, вряд ли Эберлинг мог позволить себе тратить два часа на дорогу в один конец... Значит, Мячково. Есть ли среди тамошних аэроклубов владеющие реактивными самолетами? Есть, даже целых три. У одного - "Мессершмит 762", машина с двумя двигателями, прожорливая и, стало быть, дорогая, Эберлингу вряд ли по карману. К тому же строгая в управлении, как самолет первоначального обучения не годится. У двух других клубов матчасть попроще - чешские L-29 "Дельфин". Тоже отнюдь не идеальный самолет - мощность двигателя маловата, маневренность так себе, скорости, ясное дело, даже близко не подходят к звуковому барьеру, да и авионика, как на истребителях первого поколения. Ничего удивительного - разработка конца пятидесятых... Но для курсанта сгодится - правда, в летных училищах самого Райха "элки" никогда не использовали, с самого начала почти все "Дельфины" поставлялись на Восток. И все же это хотя и учебно-тренировочный, но истребитель, который может быть оснащен пусть и самым примитивным (пулеметы в подвесных контейнерах, неуправляемые ракеты), но настоящим боевым оружием. Вот только, конечно, частному аэроклубу никто никогда не позволит это сделать. Что же задумал Эберлинг - неужели таран, атаку камикадзе? В принципе, на "Дельфинах" есть катапульта, можно навести самолет на цель и выпрыгнуть в последний момент - но это не спасет, медленно опускающемуся на парашюте диверсанту не дадут уйти... Или ему все же удалось где-то раздобыть авиационное вооружение? Если бы и удалось - в одиночку его на самолет не установишь, это и клубные техники должны быть в сговоре, а они-то точно не самоубийцы...
Значит, два частных аэроклуба - "Стрижи" и "Русские витязи". Список членов... а вот этой информации в REIN уже нет. Можно предположить, что Эберлинг выбрал первый клуб - уже просто из-за названия. Хотя мог выбрать и второй - "чтоб не догадались", если там, конечно, не собрались какие-нибудь твердолобые русофилы, не выносящие дойчей... Ладно, хорошо хоть телефоны обоих клубов в Сети имеются. Можно бы звонить официально, но на сей раз Мюллер не примет ссылок на одну лишь интуицию. Теперь он начнет шевелиться лишь при наличии твердо доказанных фактов. Что ж, добудем ему факты... Частные аэроклубы - коммерческие организации с достаточно узким рынком, новые клиенты попадают туда, как правило, по знакомству. Нередко приведшему нового клиента полагается какое-нибудь материальное поощрение, так что ссылка на "друга, который порекомендовал мне ваш клуб", прозвучит совершенно естественно. Если, конечно, Эберлинг вступил в клуб под своим именем. Но ведь он, наверное, хотел не просто полетать, а выучиться и получить полноценное пилотское свидетельство - которое, конечно, будет действительным лишь с подлинным именем...
Фридрих торопливо (время, время!) набрал номер "Стрижей".
- Добрый день, это аэроклуб? Могу я поговорить с вашим начальником?
- Он в воздухе. А что вы хотели? Я тоже пилот-инструктор.
- Я хочу у вас полетать на "элках". Сам я бывший военный летчик...
- Я тоже, - нельзя сказать, что предыдущая реплика инструктора прозвучала неприветливо, но теперь его голос заметно потеплел. Пилотское братство - штука полезная. - Краснодарское высшее авиационное училище, выпуск шестьдесят девятого. А вы что заканчивали?
- Центр подготовки истребителей имени Хартмана, - честно ответил Фридрих. Заодно проверим, как здесь относятся к дойчам. В послевоенные годы русские военные летчики относились к пилотам Люфтваффе, "отнявшим у них небо", мягко говоря, без восторга. Правда, с тех пор от ограничений, наложенных на российские ВВС Смоленским договором, не осталось и следа (если не считать того факта, что русские военные пилоты по-прежнему летают на германских машинах) - но национальные обиды имеют тенденцию затягиваться подолгу...
- Хартмана? Это который в Германии? Известное заведение... - голос стал несколько суше, впрочем, в допустимых пределах. - Так вы дойч? А по говору и не скажешь...
- Я долго жил в Германии, но корни у меня русские, - поспешно произнес Фридрих; пора было, наконец, переходить к делу. - Но у вас ведь и дойчи в клубе есть? Мне вас порекомедовал мой друг, Хайнц Эберлинг. Он сейчас не у вас, кстати? Вчера вроде собирался...
- Эберлинг? Вы знаете, я тут недавно работаю и не знаю всех членов клуба по именам. Да, кажется, к нам ездит какой-то дойч, Хайнрих или Хайнц, но сам я с ним не летал. Его инструктор - наш начальник, Макс...
- Так они сейчас вместе в воздухе? - разочаровано перебил Фридрих. Если так, значит, время потрачено зря, не мог Эберлинг втянуть в это дело еще и начальника аэроклуба...
- Нет, Макс с новичком на пилотаж полетел, а Хайнрих этот самостоятельно уже летает. Второй борт у нас сейчас тоже в воздухе, но я не видел, кто на нем полетел. Хотите, у техника спрошу.
- Спросите, пожалуйста.
"Па-а-ша-а!" - протяжно донеслось из трубки, которую, как видно, отодвинули ото рта, но недостаточно. "Паша, кто у нас на втором...?"
Ну вот, с раздражением подумал Фридрих, вместо того, чтобы выдать персоналу портативные рации, будем орать через весь аэродром. Вечный русский бардак, и никакие высшие военные училища не в состоянии его исправить. А время тикает...
- Вы слушаете? - голос вновь придвинулся. - На маршрут полетел ваш друг, если это он. Вернется часа через два с минутами.
- А давно он взлетел?
- Да только что. Минут пять. Маршрут на запад только сейчас дали, с утра во Внуково ждали каких-то шишек из Райха, ну и перестраховались, закрыли для полетов весь район... Вы не в курсе, говорят, ночью в Москве какие-то взрывы были?
- Нет. Простите, мне тут срочно... Я позже перезвоню.
Так. Значит, Хайнц уже в воздухе. Или все-таки неведомый Хайнрих? Нет, на такое совпадение лучше не закладываться. Позвонить для очистки совести "витязям"? Если Эберлинг уже летит, это будет недопустимой потерей времени. "Элка" - не самый быстрый самолет, но все же крейсерская у земли свыше 500, сюда он может добраться за четыре минуты. Правда, напрямую он не полетит. Во-первых, если он сразу отклонится от маршрута и рванет в запрещенную для полетов зону - а такой зоной для частной авиации является вся Москва - его все-таки могут успеть перехватить и сбить ракетой. Во-вторых, его цели здесь еще нет, Ламберт, очевидно, еще не выехал из Внуково. Наверняка Эберлинг полетит по утвержденному маршруту вокруг Москвы и отклонится от курса лишь вблизи цели. Наилучшее место для атаки - за городом, на Киевском шоссе. С другой стороны, с загородного шоссе есть куда свернуть, на обочину и в лесополосу - на МКАД с ее боковыми ограждениями или на плотно застроенном домами по бокам проспекте увернуться от атаки сложнее. Все же, как он собирается осуществить атаку без оружия? Уже вызывая из памяти трубки номер Мюллера, Фридрих понял. Инструктор "стрижей" сказал, что Хайнц заказал длинный маршрут, на два с лишним часа. Но ведь это почти предел для "элки". Значит, полет с подвесными топливными баками. А у них есть механизм аварийного сброса. Вот вам и бомба, даже две. Триста литров авиационного керосина в металлических оболочках, сброшенные на скорости 500 км/ч с высоты в пару сотен метров - а если в пикировании, то скорость будет еще выше, и меткость, кстати, тоже - даже бронированному лимузину такое вряд ли понравится.
- Шеф, это срочно. Надо поднимать московскую ПВО. Хайнц умеет пилотировать самолет, и он уже вылетел из Мячково, чтобы сбросить топливные баки на машину Ламберта.
- Московская ПВО мне не подчиняется, - ворчливо напомнил Мюллер. - И что я им скажу? Что у моего подчиненного опять острый приступ интуиции?
- Он член аэроклуба "Стрижи", все можно доказать, но на формальности нет времени, счет идет на минуты...
- Вот именно. Пока я добьюсь, чтобы меня соединили, с кем надо, пока буду его убеждать поверить вам еще раз...
Фридрих это уже и сам понял.
- Тогда дайте мне прямую связь с Ламбертом.
- Могу только передать ваше сообщение начальнику его охраны. Хотя сомневаюсь, что это что-то изменит. Мне кажется, он вбил себе в голову, что мы хотим любой ценой сорвать его визит.
Ну да, сообразил Власов. Неожиданная апатия Мюллера объясняется именно этим. "Он" - это, конечно, не начальник охраны, а сам Ламберт. И хотя он знает, что заговорщики на самом деле собирались его убить, это не мешает ему помнить, что у него имеются и другие противники. В частности, те, которые очень не хотели его визита. Вообще, недоверие Ламберта - не такой уж самоуверенный идиотизм, если взглянуть на ситуацию его глазами. Один из людей Мюллера раскрыл заговор, второй его организовывал. Что должен подумать Ламберт - что у Мюллера (или тех, кто за ним стоит) было два плана - не сработает один, сработает другой? Что необходимость срочно самим "раскрыть" заговор - пока это не сделали другие - возникла из-за того, что израильтяне или русские спутали карты, раньше времени выйдя на Зайна? Да, конечно, на самом деле это чушь, но подите докажите это Ламберту, имея в своем распоряжении несколько минут плюс его изначальное недоверие...
