Конфедерат. Ветер с юга. Рождение нации - Владимир Поляков
Александр II ещё раз обвёл взглядом немногих, кого он пожелал сейчас видеть, и продолжил:
– Вам, Николай Карлович, должно ускорить постройку новых судов, в том числе и броненосных. Англия с нами своими секретами делиться вряд ли будет, а вот из Конфедерации судостроители приедут. Башенные их броненосцы хорошо себя в боях показали. А мины наши их сильно интересуют. Вы уж позаботьтесь…
– Будет исполнено, ваше величество.
– Теперь вы, Дмитрий Алексеевич. Как мой военный министр позаботьтесь, чтобы перевооружение армии проходило в намеченные сроки. Понимаю, что для возведения новых фабрик оружейных деньги нужны, но на то есть министр финансов, здесь также присутствующий. Господин Рейтерн поможет, с учётом того что теперь будет ещё и золото из Аляски поступать в достаточном количестве.
– Пока его немного, государь, – напомнил Рейтерн. – Но через год-другой, по прогнозам, золотым рудникам Калифорнии месторождения на Аляске не уступят!
– Генерал-адъютант Игнатьев! Вы уже успели показать себя умелым дипломатом, способным добиваться самых сложных целей. Поэтому отправитесь сперва в Мадрид к королеве Изабелле, а потом в Ричмонд. Мне нужен согласованный союзный договор, узнав о котором королева Виктория трижды подумает, стоит ли пытаться на нас напасть. Любые средства, тем более финансовые, вам предоставят.
– Исполню всё, что будет в моих силах.
Игнатьев ничуть не лукавил. Он чувствовал, что успех этого предприятия позволит ему не перешагнуть на следующую ступень, а перескочить сразу несколько ступенек, оказавшись… Пока непонятно где, но гораздо выше своего нынешнего, и без того значимого при дворе положения. А ещё промелькнула мысль о том, что слова Милютина об обеспокоенности князя Горчакова совсем не лишены смысла.
– И наконец вы, Александр Михайлович, – обратился император к Горчакову. – Необходимо до самого последнего дня создавать видимость, что всё идёт как обычно, нет причин для беспокойства. Особенно у посланников Британии и Франции – тех государств, которые всеми силами постараются помешать нам отправить Парижский трактат туда, где ему и место – на свалку истории. Запомните, князь – я поручаю вам очень важное дело. Не подведите меня!
Последние слова были созвучны выстрелу с близкой дистанции. Тому, от которого не уклониться. И все окончательно поняли – позиции нынешнего министра иностранных дел князя Горчакова не то чтобы пошатнулись, скорее стали не такими незыблемыми, какими были раньше. Государь изволил не гневаться, но предупреждать, что с сего дня франкофильство министра будет рассматриваться исключительно как личная блажь, не долженствующая мешать служению Богу, царю и Отечеству.
Более того, стало понятно, что Российская империя с этого момента разворачивается, меняя курс. По сути императором было заявлено, что старые договоры объявляются всего лишь листами бумаги, испачканными чернилами. По крайней мере те из них, которые были России невыгодны. Наступило время новых договоров и особенно новых союзов. Близилось время перемен.
Эпилог
КША, Ричмонд,
декабрь 1862 года
Война редко заканчивается по одному лишь росчерку пера, поставленному на экземплярах мирного договора. Всегда находятся те, кто готов продолжать ставшие привычными сражения. Те, кто хочет отомстить недавним врагам за собственные потери, для кого эти мысли о мести важнее всего прочего.
Лично я это осознавал, потому и не собирался множить на ноль естественные душевные порывы. Вот перенаправить их в несколько иное русло – это другое дело. Например, на подготовку к новым сражениям с иными врагами – для людей обычных, не особенно выделяющихся на общем фоне. Для особенных же существовали и другие предложения. Например, дополнительные проверки на лояльность и неболтливость, после чего аккуратное введение в число кандидатов в «Дикую стаю». А уж для «диких» работы было более чем достаточно. В том числе связанной с подчисткой хвостов относительно официально закончившейся войны.
Именно! Официально-то мир наступил, но по факту вражда между Конфедерацией и США не то что не исчезла, её накал поднялся ещё на несколько… десятков делений. Злоба и ненависть проигравших и униженных этим самым поражением – воистину адский коктейль. Так что на смену явной войне должна была прийти тайная. Особенно учитывая тот факт, что с некоторых пор США стали по сути вассалом Британской империи. Британцы – и это признавали все – знают толк в тайных игрищах, в том числе и в силовых, направленных на физическое устранение неугодных им персон.
Ничего, мы тоже кое-что умеем. И целей у нас более чем достаточно. Предатели вроде беглого министра Джуды Бенджамина, сейчас отлеживающегося собственно в Британии. Сведения пока обрывочны – не то он в Ньюкасле, не то в Бирмингеме был замечен. Может, и оба этих следа ведут в пустоту, созданы исключительно для тех, кто попытается его найти. Кто знает! Но найти его по-любому надо. А обнаружив – прикончить, по возможности показательно, дабы напомнить о недопустимости предательства.
Создатели «свободных полков» опять же должны получить каждый по свинцовому привету в лоб или любую другую часть тела, что в результате приведёт к фатальным для организма создателей последствиям. Да и сами участники этих самых «свободных полков», которые порезвились в Винчестере и в парочке других мест. Их тоже предстояло найти и прикончить. Работы тут будет очень много, она явно растянется на долгое время. Однако это необходимо для поддержания репутации «Дикой стаи» и создания образа, сформированного на основе данного подразделения министерства тайной полиции.
Впрочем, подобные операции – дело хоть и не отдалённого, но будущего. А пока продолжался качественный и планомерный вывоз всего того, что представляло ценность на временно оккупированных территориях США и не принадлежало обычным людям. Представители министерства транспорта особенно отличились. После того как было вывезено всё, относящееся к железной дороге, эти выдумщики стали… разбирать железнодорожную колею, начиная с Балтимора. Мотивировали тем, что рельсы – это тоже более чем ценный продукт, и что они будут куда лучше смотреться в качестве составных частей новой железной дороги на землях Конфедерации. И ведь не поспорить!
В общем, трофеи шли в закрома Конфедерации нескончаемым потоком. При всём при том от раскулачивания страдало лишь само государство под названием США да его, с позволения выразиться, элита. Более того, на временно контролируемой КША территории Мэриленда немалая часть местных жителей ещё и подсказывала трофейщикам, что и где лучше забрать. Аукнулось Линкольну безвозмездное освобождение рабов от местных хозяев и тем более включение их в состав армии США.
Вашингтон. Скажем так, если сравнить этот город с головкой сыра, то оставалась одна внешняя оболочка. Почти всё внутреннее содержимое было изъято в пользу победителей. Пусть старина Эйб
