Конфедерат. Ветер с юга. Рождение нации - Владимир Поляков
Ч-чёрт! Только сейчас и вспомнил, что действительно давал ей поручение прощупать вопрос относительного того, какую реакцию вызовет наделение женщин избирательными правами. Срочно отмазываемся от своей забывчивости в пользу иного варианта.
– Неужто я мог бы забыть, Мари? Просто какой смысл тебя в первый день после моего возвращения тревожить. Ждал, когда сама рассказать захочешь. И, как я понимаю, успехи уже есть?
– Пока не успехи, но и я старалась, и те люди, которых Джонни, скопидом, всё же выделил, – заметно воодушевилась сестра. – Сами женщины или хотят сильно, или немного, но точно не против. А вот с их мужьями гораздо сложнее. Но надежда есть! После указов Линкольна особенно. У него же негры право голоса на выборах получили, а такое сравнение… оно плохое. Неправильное, унизительное для любого джентльмена.
– Полагаю, ты уже начала подготовительную работу?
– Немно-ожко. По светскому обществу пошли слухи, а они распространяются очень быстро. А где столица, там и провинции подхватят через месяц-другой.
Я улыбнулся, услышав о действительно впечатляющих результатах работы сестры. Степлтон же заострил внимание ещё на одной детали:
– Этот закон лучше принимать одновременно с законом об изменении формы правления на монархическую. Пусть люди поволнуются один раз, а не несколько. Но польза от принятия закона будет большая!
Ещё бы. Единственная серьёзная проблема консерватизма в том, что он бывает чересчур закосневшим, не успевая реагировать на меняющийся мир. А реагировать требуется. Только не в либеральном стиле, когда разрешается всё и один за другим снимаются разнообразные запреты, а более тонко и умно.
По своему родному времени я сумел это не просто осознать, но и понять, как именно следовало бы поступать нормальным, разумным консерваторам. Некоторых «джиннов» действительно никогда и ни за что нельзя выпускать из бутылок. Вроде той же наркоты, легализация которой – путь в пропасть, верная до рога к деградации населения. А вот если с той же набившей оскомину проблемой абортов или с сексменьшинствами можно было решить куда изящнее. Вместо десятилетиями длящегося ломания копий консервативным кругам стоило бы воздействовать на фармацевтические компании с целью выработки нормальных противозачаточных, в том числе и мужских, а не откровенного хлама. И непременно оставить аборты по медицинским показаниям. Вдобавок включить в них ситуации, когда у плода обнаруживаются отклонения в развитии вроде физических деформаций или генетических искажений. Тогда и процентов девяносто конфликтных ситуаций удалось бы избежать.
Та же ситуация и с разного рода педиками. Не нравятся индивиду девушки, только на мальчиков глаза горят? Так на тебе два варианта: хирургический стол с переделкой в девочку тебя самого, или пинок за пределы нормального государства, основанного на естественных консервативных устоях.
Вот так и должны были бы действовать консервативные круги, но что-то изначально пошло не совсем верно. Отсюда и проблемы. Здесь же не только можно, но и нужно попробовать это исправить. Начать стоило как раз с предоставления женщинам права голоса. Хотя бы потому, что женщины частенько стоят на ещё более консервативных началах, нежели мужчины.
– Я вот о чем хочу спросить, Вик, – вывел меня из состояния лёгкой задумчивости Джонни. – Мир – это хорошо. Подготовка к созданию монархии тоже. Но есть и другие дела, не только те, которые касаются войны или нашего министерства.
– Есть, не спорю. Конфедерации нужно ещё быстрее развивать промышленность, судостроение, производство стали, паровых машин. Станки опять же, хотя бы для обработки хлопка. Хватит уже покупать всё это в Европе.
– За один-два года не справиться со всем этим.
– Само собой, Вилли. Только мы уже начали. Да и про строительство железных дорог, особенно трансконтинентальной, забывать не стоит. Пусть от Норфолка до Сан-Франциско протянется, да и боковые ветки от неё пойдут. А то нехорошо получается – «золотой штат», а добираться до него сплошное мучение. Несолидно как-то! И Уэйд Хэмптон Третий порадуется… Тоже весомый повод, не так ли?
Ага, тот ещё повод, поневоле вызывающий улыбку. Если же серьёзно, то дел и впрямь хватало. Только это были совсем другие дела, не связанные с выживанием Конфедерации. Когда над головой не нависает постоянная угроза, то и решать текущие проблемы становится гораздо проще. Вот они и будут решаться… при нашем непосредственном участии. Жизнь – интересная штука. Тут и сомневаться не стоит.
Интерлюдия
Британская империя, Лондон, Букингемский дворец,
конец октября 1862 года
Добиться аудиенции у королевы для премьер-министра империи было делом несложным. Более того, Виктория и сама ждала возвращения лорда Пальмерстона с Гаванского конгресса. Сами результаты оного прибыли несколько раньше самого лорда, и она имела возможность подробно с ними ознакомиться.
Удовлетворили ли они её? Естественно, нет. Конфедерация получила слишком много, но это было не самой значительной проблемой для Британской империи. Гораздо худшим являлось уже не наметившееся, а более чем реальное сближение Конфедерации с Россией и Испанией. Складывающихся союзов, в перспективе способных ударить по Британии, королева не любила. Тем более одной из сторон союза являлась Россия – та самая страна, с которой у Британии почти никогда не было приемлемых отношений. Причин было много, все они являлись вполне разумными. И как раз поэтому требовалось что-то предпринимать. А вот что именно – насчёт этого ей и требовалось посоветоваться с лордом Пальмерстоном.
Пальмерстон прибыл в тот же день, как оказался в Лондоне. Её верный паладин поспешил предстать перед своей королевой, понимая, что текст договора и личные впечатления, полученные им во время Гаванского конгресса – явления не идентичные, а дополняющие друг друга.
Королева поражалась уникальной бодрости и цветущему виду своего премьер-министра, которому, если что, довольно скоро должно было исполниться уже восемьдесят лет. А он мало того что отлично себя чувствовал, но и сохранил непреодолимую – и не бесплодную, что служило предметом зависти многих аристократов почтенного возраста – тягу к женщинам. Вот и сейчас, привычно отвергнувший предложение сесть лорд Пальмерстон докладывал королеве о своих впечатлениях, расхаживая взад-вперёд и активно жестикулируя.
– Складывается новый и довольно необычный альянс, ваше величество. Россия, Конфедеративные Штаты Америки, Испания. Я позволил себе упомянуть участников альянса по убыванию их силы и значимости. Не исключено, что через год или чуть позже появится и четвёртый участник – Мексика, ставшая не республикой, а монархией. И монарх, Максимилиан Габсбург, будет очень сильно зависим от Испании и немного от Конфедерации.
– В чём необычность альянса, Генри? – как часто бывало в подобных случаях, без присутствия
