Русская война 1854. Книга четвертая - Антон Дмитриевич Емельянов
— Возможно, — я пожал плечами. — Нам нет смысла гадать. Главное, можно спокойно продолжать готовить линию укреплений. Разведка будет летать регулярно, так что о любом изменении ситуации мы узнаем заранее.
— И все же не нравится мне этот город, — Руднев кивнул в сторону сияющего даже в сумерках Константинополя. Столица в первые сутки притихла, словно проверяя, чего от нас можно ждать, но теперь не выдержала и окунулась обратно в свою привычную жизнь.
— Два корабля сегодня пытались пройти мимо мин. Взорвались, пришлось пустить миноносцы еще на один заход, — как бы между делом добавил Новосильский.
— Что за корабли? Военные? Хотели вырваться? — подобрался Квицинский.
— Торговцы, — Новосильский не удержал серьезное выражение лица и улыбнулся. — Узнали, как выросли цены в Константинополе, и решили подзаработать. Кстати, сначала они пытались дать взятку мне, чтобы я разрешил им высадиться.
— Вот не зря мне казалось, что этот город как гнойная рана, — Руднев вернулся к своей речи. — И эта зараза расползается на других. Вот сегодня мы отказались от денег. А завтра кто-то из офицеров решит отдать долги и пропустит торговца. И что? Вешать его? А у него два георгиевских креста, между прочим!
— Иван Григорьевич! — остановил я капитана. — Мы пока никого не собираемся вешать! Но если что, мое мнение — кем бы ты ни был, если нарушил закон, надо отвечать.
— А если кляузу на героя написал известный подлец? Вот я знаю, что он мечтает о нашем поражении, все знают, но доказательств пока нет. А наш герой раз оступился, и его сразу же отправляют гнить в тюрьму. Где справедливость?
— Иван Григорьевич, вы о ком-то конкретном?
— Нет, но… Нельзя жить рядом с заразой и надеяться, что она обойдет тебя стороной. Надо брать Константинополь и выжигать оттуда всю грязь каленым железом!
Определенный смысл в словах капитана имелся.
— Вы, безусловно, правы в человеческом плане, — немного грустно ответил Рудневу Квицинский. — Но вот в военном мы не можем позволить себе эту авантюру.
— Мои броневики возьмут все сложные места! Тем более мы захватили склад с тем греческим огнем. Будут где сопротивляться, сожжем!
— И все равно будут потери, будут смерти… Не так! — Квицинский закашлялся, но потом все же продолжил. — Даже если мы возьмем город без потерь, нас слишком мало, чтобы удержать его. Представьте тысячи трупов, которые никто не убирает. Кровавый хаос, в который погрузятся улицы. И соблазны, которых не станет меньше. Наоборот, они будут со всех сторон. Ведь господь искушает нас не только жадностью.
Было видно, что Руднев хотел продолжать спорить, но последние слова генерала заставили его задуматься. И меня… Прав ведь Квицинский. Сейчас кто-то может польститься на золото торговцев, а если взять Константинополь, то сколько будет новых соблазнов! Убить беззащитного, взять чужое золото или женщину, предать друга…
— Мы это обсуждали и раньше, — напомнил я. — Пока мы не взяли город — это угроза для наших врагов. Как только возьмем — из угрозы Константинополь сразу же превратится в обузу. Ничего… Придет помощь из Севастополя, и как только будет хватать сил, сразу же прижмем тут всех к ногтю!
— Скорее бы, — согласно кивнул Руднев, и его взгляд прошелся по лежащей перед нами карте, почему-то остановившись на кавказских горах.
А там ведь тоже идет эта война…
Глава 10
Кавказ
Род князей Бебутовых был одним из старейших в Армении, и Василий Осипович не подвел своих славных предков. Выдерживая ровные отношения со всеми вокруг, он заручился поддержкой кавказских князей, которые не поддержали поход Шамиля в прошлом году. Помимо этого, он сам с 10-тысячным войском разбил 36-тысячный корпус Рейс-Ахмета-паши. Не выполнил, правда, при этом приказ царя — не взял главную турецкую крепость на Кавказе, Карс, но Николай I все равно оценил его подвиг и наградил.
— Как вы себя чувствуете? — Александр Иванович Барятинский, начальник штаба и тот, кто помог Бебутову одержать ту самую победу у Кюрюк-Даре, как всегда, был рядом.
— То новое лекарство, которое прислали из Севастополя, совершило чудо. Боли почти ушли, — князь искренне улыбнулся.
Он уже было представлял, как новый наместник Кавказа Николай Николаевич Муравьев, о котором уже приходили слухи из столицы, отправит его на гражданскую службу[8]. Теперь не выйдет: заодно и Александра Ивановича будет кому прикрыть, а то он, конечно, хороший военный, но вот гордости в нем слишком много для работы со столичными вельможами[9]. Возможно, в свое время именно поэтому он и очутился именно тут, на Кавказе.
— Кстати, были новости с моря? — поинтересовался Барятинский. — Я, когда вернулся в ставку, сразу услышал, что англичане и французы снова пробовали жечь побережье.
— Не страшно, — отмахнулся князь. — Все малые крепости мы вывели, а крупные им не взять. Тем более наш флот перестал прятаться, и союзники опасаются делить силы… Лучше вы расскажите, как все прошло!
— Достал, — Александр Иванович произнес одно-единственное слово, и два офицера заулыбались, словно какие-то мальчишки.
И для того был резон. Карс, который стоял словно кость в горле, не получалось взять уже давно. И главная причина заключалась в том, что его защиту и укрепления готовили англичане. По всем правилам современной науки, не жалея пороха на минирование подступов и прикрывая каждую позицию артиллерией. Как Силистрия, как Севастополь… Строить такие крепости уже научились, а вот брать нет.
И тут в руки князю Бебутову попали новые паровые моторы, которые для всей страны делали в Крыму на заводе ЛИСа. Василий Осипович сначала просто подивился новинке, а потом подумал и написал письмо ее создателю, благо, пусть и редко, но раз в месяц почтовый дирижабль залетал и к ним. Спросил, можно ли использовать моторы для взятия крепостей с минными полями, а капитан Щербачев возьми и ответь. Причем не просто написал, но еще и несколько листов со схемами нужной машины нарисовал. Оставалось только заказать по этим чертежам необходимые детали.
Вот за исполнением этого заказа лично и ездил Барятинский.
Командир особого корпуса, прикрывающего русскую границу от Акалкавак до Эривани, со своим начальником спустились во двор. Там как раз заканчивали собирать множество отдельно привезенных деталей в единое целое. Специально приехавший для этого из Севастополя мастер внимательно следил за
