Шелест 2 (СИ) - Константин Георгиевич Калбанов
Я проводил его взглядом, и непроизвольно переглянулся с Долгоруковой. Показалось, или за мгновение до этого она прикусила губу? Поднимаясь по лестнице я вернул картинку обратно, определённо поначалу на нижней губе присутствовали отметины от зубок, которые быстро сошли на нет. Чего она так бесится? Злится, что кто-то посягнул на её игрушку? Ну-ну, твоё право, девочка.
Когда вошёл в комнату, занимаемую вместе с Ильёй, увидел, что тот уже озаботился кувшином с водой и тазом, чтобы можно было умыться. Оно бы не помешало помыться полностью, но об этом остаётся только мечтать. Обмоюсь по пояс, и то в радость. По дороге нужно будет присмотреть какую-нибудь речушку, и нормально искупаться. Основную грязь смою, да и освежусь, на большее рассчитывать не приходится.
Прочитать письмо решил после водных процедур. К гадалке не ходить оно от Тульевой, а значит и ничего срочного там быть не может. Тем паче, что посыльный удалился не дожидаясь ответа.
Наконец я обтёрся полотенцем, и взял в руки конверт. Внутри оказалось не только письмо от боярыни, но и золотая пластинка с блеснувшим гранями кристаллом. Что за камешек, гадать не приходилось, однокаратный бриллиант. А вот на пластинке имеется вязь плетения «Кольчуга». Круто!
«Пётр, понимаю, что это можно истолковать двояко, но правда заключается в том, что я всего лишь беспокоюсь за твою безопасность. Можешь считать, что я тебе одолжила этот амулет до тех пор пока ты не разовьёшь свой дар, или не сможешь приобрести собственный амулет. Мне будет горестно, если ты пострадаешь от чьей-либо руки. Прошу тебя, носи не снимая. Елена.»
Я подбросил на руке пластину и улыбнулся. Вот Тульева знает, что у бриллианта оправа может быть только золотой, а мне видишь ли захотелось простоты, и я изготовил свой «Панцирь» из латуни. Как результат, оказался не прав. Впрочем, до той поры, пока не столкнулся с покойным Белоглазовым, я ведь и не думал в эту сторону.
Зато теперь решил воспользоваться знанием из моей прошлой жизни. Правда, там таким образом вшивали торпеду алкоголикам, я же собирался позаботиться о собственной безопасности. А что такого. При подобном подходе я никогда не потеряю дорогостоящий амулет, у меня его никто не украдёт, и даже не изымут в случае ареста, или захвата в плен. Одни сплошные плюсы.
— Илья, поди сюда, — позвал я.
— Тут я, Пётр Анисимович, — отозвался тот, вернувшись после того, как вынес таз с водой и кувшин.
— Возьми нож, взрежь мне кожу под левой лопаткой и сунь туда вот эту пластинку, — я передал ему амулет «Кольчуга»
— Зачем это?
— А затем, что так я его никогда не потеряю. Делай как говорю.
Латунь может окислиться и породить проблемы, чего не сказать о золоте. Стоп! Что-то я как-то тороплюсь.
— Погоди. Принеси сначала кружку крепкого хлебного вина.
— Ага. Это я мигом, — поняв по своему, тут же умчался молочный брат.
Но каково же было его удивление, когда я не стал пить, а велел бросить туда амулет, и ополоснуть в вине нож. Впрочем, пусть Илья и не понял, что тут к чему, распоряжение моё выполнил. Вообще-то, чистой воды перестраховка, так как я намеревался использовать плетение «Лекарь», но с другой стороны, дар у меня всё ещё слабенький. И пусть вместилище подросло до восьми люм, а скорость потока Силы увеличилась до одного люма в шесть секунд, это ровным счётом ничего не меняло. Так что, не факт, что мне удастся ещё и продезинфицировать как рану, так и металл, которым меня будут тыкать и пичкать.
Боль я купировал с помощью всё того же режима аватара. Классная штука. Могу блокировать нервные окончания как конкретной точки, так и всего тела в целом. Правда, в последнем случае управлять им весьма проблематично, от пьяного состояния, до паралича. Всё зависит от того, насколько сильно я буду обезболивать.
Впрочем тут особо стараться не пришлось. Притупил болевые ощущения до терпимых, и ладно. Илья сделал надрез, потом прорезал карман, после чего затолкал туда пластину, и я приступил к лечению. Дело продвигалось ни шатко, ни валко. Я израсходовал весь свой восьмилюмовый запас, и даже позаимствовал чутка из «Кольчуги», чтобы завершить лечение. Всё же в моём случае оно до крайности малоэффективно.
Но как бы то ни было, результат меня порадовал, и вскоре от раны не осталось и следа. Пластинка с камешком пока ещё ощущались, но это не на долго. Очень скоро я привыкну, и даже не буду чесаться. Теперь стоит подумать и о «Панцире». И подсказать брату с сестрой. А то мало ли, амулеты ведь могут и банально украсть.
Глава 11
— Дымок, жди меня здесь, — передав поводья своего коня, и спрыгивая на землю, приказал я.
— Уверен? — с сомнением спросил тот.
— Более чем, — подтвердил я.
После чего поудобней перехватил ружьё, и скользнул под сень деревьев. Было дело, на меня в этой роще уже нападал волколак. Кто сказал, что люди государевы не пошли по тому же пути, что и покойный Седов. В смысле, я в этом конечно же сомневаюсь, потому как у государства ресурсов куда больше, а значит и сосредотачивать всё на небольшом пятачке не нужно. Ну не стали же прибирать к рукам Волчью падь, вот и тут так же должно быть.
Вот только это всего лишь мои предположения, и на деле может быть всё что угодно, а потому и расслабляться не стоит. Конечно с Дымком за спиной оно было бы надёжней, но я всё же опасался посвящать его во все детали. Впрочем, не уверен, что поступаю правильно, даже частично информируя молочного брата. Если он вдруг проболтается об известных ему странностях, то высок шанс, что Тайная канцелярия заинтересуется моей персоной, ведь его домыслы наложатся на уже подготовленную почву.
Ночью двигаться не очень удобно, «Кошачье зрение» мне всё ещё недоступно, а потому приходится рассчитывать только на своё. Ясное звёздное небо с практически полной луной были отличным подспорьем когда мы скакали по степной дороге, а вот под сенью деревьев помощники из них так себе. Впрочем, грех жаловаться, кое-что сквозь листву всё же пробивается, а потому и нет кромешной тьмы.
Дорогу я помнил хорошо, и у меня получалось ориентироваться даже в ночную пору. Вот ручей, где на меня напал волколак. Воспоминания об этом заставили
