Первокурсник - Александр Раевский
— А я тебе нравлюсь? — она искоса взглянула на него.
— Конечно. — убеждённо кивнул он. — Если бы не Натка, я бы давно к тебе подкатился. Не могу при ней. У нас с нею большая любовь была.
— Угу, она рассказывала. Ты и сейчас её любишь?
— Нет… Кажется, уже прошло… Она многое сделала, чтобы оттолкнуть меня… Раньше нервничал из-за этого, не понимал, а там на Уссури как-то успокоился и смирился. Понимать по-прежнему не понимаю, но мне это стало безразлично.
— Не хочешь сделать ей больно?
— Угу… Именно поэтому… Меня устраивает жить рядом с ней в качестве брата. Её, кажется, тоже. Так что всё в порядке!
Они замолчали, потому что подошли к автобусной остановке, возле которой топталась на морозе пара человек. Уже потом в почти пустом автобусе, разговор снова возобновился. Садиться они не захотели. Стояли рядом, облокотившись на поручень, касались друг друга локтями, смотрели в темноту за окном и негромко разговаривали…
Глава 15. Олег Иннокентьевич
29 сентября 1971 г. Утро
— Ага, вот вы где! Здесь они, Олег Иннокентьевич! — донеслось от дверей.
Саша и Катюша — оба с бутербродами в руках — обернулись. В дверях аудитории стояла Лидочка. К ней тут же присоединился Олег Иннокентьевич. Он улыбнулся Саше и Кате и прошёл в аудиторию мимо посторонившейся Лидочки. Она не ушла, как сделала бы на её месте любая другая секретарша честно исполнившая свой долг, а направилась вслед за ним к окну, возле которого устроилась эта парочка.
С Сашей он поздоровался за руку, а Кате просто приветливо кивнул. Пожелав им приятного аппетита, он тут же взял быка за рога.
— Я рассказал главрежу нашего театра о двух ваших номерах, и он заинтересовался.
Саша молча откусил кусок от своего бутерброда с сыром, несколько нервозно поглядывая на высовывающую из-за плеча Олега Иннокентьевича голову Лидочки.
— Мы тоже готовим праздничный концерт для жителей города. — пояснил Олег Иннокентьевич, не дождавшись реакции со стороны мальчишки.
— Вы хотите, чтобы мы и у вас выступили? — спросила Катюша.
— Для начала, чтобы показали ваши номера главрежу театра. Если он одобрит, то да.
— Бесплатно? — кивнул Саша, отпивая глоток кофе из пластикового стаканчика и передавая его Катюше.
— Нет, не бесплатно. — одобрительно улыбнулся Олег Иннокентьевич. Нравился ему этот мальчишка. Своим спокойствием нравился. И деловой хваткой тоже. — Сможете заработать. Вряд ли очень много, но по сотне вполне может получиться.
Саша откусил следующий кусок, обдумывая услышанное, а потом повернул голову к Кате и сказал:
— Вот тебе легальная возможность подзаработать. Пять минут позора, и сотня в кармане. Ты жаловалась, что денег не хватает.
— Почему, позора? — рассмеялась Катя.
— Ну там же профессионалы будут выступать. Мы на их фоне побледнеем и потеряемся.
— Не потеряетесь! — заверил их Олег Иннокентьевич. — Уверяю вас, в этом городе никто лучше вас троих не танцует! Уж я-то знаю. Не могу припомнить даже, чтобы вообще когда-то видел кого-нибудь лучше вас. А мне по стране много колесить приходится. Так что не тушуйтесь!
— А что за озвучка у вас будет? — задал Саша практический вопрос. — Запись или оркестр?
— Это как главреж решит, но я буду уговаривать его согласиться на запись. Наш оркестр порой грешит непрофессионализмом. Для похорон вполне сойдёт, а вот для серьёзных вещей… Кстати, что за симфонический оркестр на твоей плёнке? Похоже на оркестр Большого театра, но я не до конца уверен.
— Угадали. Это именно он. Запись прошлого года. В апреле, по-моему, сделана. А что со вторым номером? Вы хотите, чтобы мы его тоже показали?
— Да, его тоже. Но попроси, пожалуйста, свою сестру, чтобы она немного снизила уровень эротизма сольного танца. На концерте первые лица города и области будут присутствовать. С жёнами. Сам понимаешь, какая реакция может последовать. Нам плохая пресса сейчас никак не нужна.
— Это я не доглядел… — нахмурился Саша. — Иванка хотела исполнить свой танец как шутку, а потом заметила мою реакцию, и в неё как будто бес вселился! Начала в полную силу играть! Ну вы же обратили внимание наверно, как сильно в ней женское начало?
— Да уж! — усмехнулся он. — Ты был прав, такая действительно мёртвого на ноги поднимет! Артистичная натура! А номер хорош! Очень хорош! Сам придумал или подсказал кто?
— Сам. Когда, говорите, у вас просмотр?
— Сможете сегодня часикам к восьми в театр подойти? Если нет, то во вторник на следующей неделе. Только я бы на твоём месте поторопился. Пока что лакуны в программе найти несложно, но что будет к концу недели?
— Костюмы брать?
— Конечно! Главреж должен видеть, что вы эти номера готовили!
Саша взглянул на Катю:
— Ну что, есть желание попробовать?
— Конечно! А уж если ещё и подзаработать получится, так и вовсе прекрасно будет!
— Мы придём! — кивнул Саша. — Не знаю, какие у Иванки планы на вечер, но мы с Катюшей будем.
— Ты уж постарайся её тоже уговорить? — забеспокоился Олег Иннокентьевич. — Если хочешь, я могу подключиться.
Саша снова кивнул:
— Да вы не волнуйтесь, Олег Иннокентьевич. Скорее всего согласится. Она же девчонка, а они все немножко чокнутые! Каждая мечтает о карьере артистки! Если не в кино, то по крайней мере в театре.
— А ты не мечтаешь? — усмехнулась Лида. Она уже вышла из-за плеча Олега Иннокентьевича и сейчас стояла рядом с ним.
— Нет, Лидия Семёновна, не мечтаю. — ответно усмехнулся он.
— Я Сергеевна! Сколько можно повторять?
Саша вздохнул и поднял глаза на высокого Олега Иннокентьевича.
— Мы придём. Я думаю все втроём. В восемь в театре.
— Договорились! Я там тоже буду.
Глава 16. Драмтеатр. Просмотр
29 сентября 1971 г. Вечер
— Нет, нет и нет! Какие театрализованные представления! Вы что, с ума посходили? У меня концерт! Слышите? Концерт! Обычное ежегодное развлекалово! Песни, пляски и частушки!
— Кузнецов термины попутал, Анатолий Николаевич. То, что он предлагает, это танцевальные миниатюры! Я же вам говорил…
Они втроём стояли в партере возле концертной ямы. Саша был одет в малиновый костюм гусара с ментиком на левом плече. Над верхней губой щегольские усики с загнутыми вверх кончиками. На правой щеке длинный розовый шрам от скуловой кости и почти до подбородка.
Девушки — Катя и Иванка — тоже в концертных платьях стояли поодаль, не вмешиваясь в разговор. В первом ряду партера по центру сидели трое. Женщина лет сорока — сорока пяти и двое мужчин возрастом за тридцать. Как успел шепнуть Саше Олег Иннокентьевич — эти трое плюс главреж и он сам, как помощник главного режиссёра,
