Командор Советского Союза - Андрей Борисович Земляной
– Да всё мы понимаем. – Клейменов кивнул. – Но и вы нас поймите, Александр Леонидович. Каково нам сидеть и ждать, когда мы точно знаем, что есть оборудование, которое разрешит наши застарелые проблемы. У меня одна деталь есть. Так её отливают вначале, после обрабатывают, сваривают с другой деталью, снова обрабатывают, проходят отверстия, и в конце делают наплавку. Малейший брак на любом этапе – и всё на свалку. А на вашем станке, у нас получается всего две операции. Печать детали и наплавка.
– Вот и потерпите. Пять станков будут готовы к первому сентября, на это и рассчитывайте. А лихорадить производство я вам всё равно не дам. У меня после прошлых штурмов народ ещё в себя не пришёл.
Когда они вышли из переговорной комнаты, народ уже был в сборе, и обсуждал разные темы собравшись в кружки.
Александр уже хотел пройти в зал и сесть, когда путь ему преградил незнакомый мужчина.
– А это же великий конструктор, и великий учёный, товарищ Мечников. Образование у него правда всего лишь Плехановка, но это же не препятствие для гения?
– Мальчик, ты кто? – Александр улыбнулся, сразу перейдя в боевой режим. Наезд был такой тупой и примитивный, что за версту попахивал провокацией. И чуть повысив голос спросил: Товарищи, чей ребёнок?
– Гражданин, вы чего? – Президент Академии Наук Мстислав Келдыш, шагнул ближе. – Достижения Александра Леонидовича нам всем известны. Например, нуль-т портал, или антиграв. И между прочим, все материалы по антиграву, я сам забирал из личной мастерской товарища Мечникова, и журнал посетителей если что, опечатывал тоже я. Так вот там не значилось ни одной другой фамилии кроме самого товарища Мечникова. И всё что было сделано всё там, в лаборатории. Потому что я видел и обрезки металла, и станки, и прочее оборудование. Я уж не говорю про министерство точного машиностроения, которое было создано с ноля, самим Мечниковым, и в среде людей, знающих так и называется: Мечниковское министерство. Заметьте не Артузовское, а именно Мечниковское. Ну и кроме того, за ним работы по новейшим истребителям и вертолётам, морским пушкам и десятки если уже и не сотни других тем. Да простите не у всех именитых конструкторов столько заслуг, и воплощённых изделий.
– И от меня получите. – Иван Терентьевич Клейменов, тоже подошёл ближе. – Турбокомпрессоры повышенной надёжности – Мечников. Разъёмы на всей нашей космической и военной технике – Мечников, да даже броня наших морпехов, и штурмовой пехоты – Мечников. А вы кто такой чтобы бросаться такими обвинениями?
– Я инженер! – Взвизгнул мужчина и попытался ударить рукой, но вдруг перед ним возник Григорий и перехватив руку, чётко без замаха пробил в солнечное сплетение, от чего гражданин сразу сделался тих и задумчив. Но на вытянутой вперёд руке что-то сверкнуло, и Мечников остановил охрану, которая уже собиралась вынести тело.
– А ну ка парни… Он выкрутил руку костяшками вверх, и увидел печатку с торчащей посередине иглой. – Да никак яд? С чего бы это ему в меня иголкой тыкать?
– Похоже на то. Григорий кивнул. – Сто процентов кто-то из нас зацепился бы. Спасибо Александр Леонидович.
– И вам спасибо. – Мечников кивнул и проводив взглядом охранников, уносивших скандалиста, обернулся на молча стоящих учёных и инженеров. – Ну, что, пойдём в зал? А то вот освоят космос без нас.
Стоявшие вокруг, несколько напряжённо рассмеялись, и потянулись на совещание.
Учёные, производственники и конструкторы ещё совещались, когда Лаврентий Берия получил рапорт от Кузнецова, о происшествии в Солнечном.
Собственно, вся жизнь партии Ветеранов висела на тонкой нити их относительного мирного поведения и терпения руководства государства и Партии. И вот уже второе покушение на Мечникова, совершённое этими людьми ставило точку в давнем споре между Берия и Сталиным, когда они решали, что вообще делать с этим паноптикумом меньшевиков, эсеров, анархистов и прочей швали. Да, им были даны гарантии неприкосновенности и безопасности, но всё это было актуальным до того момента, когда под удар попал самый юный, и самый ценный член клана Старых Большевиков. И если одно покушение можно было списать на внутренние противоречия, то второе, да ещё совершённое с помощью редчайшего токсина, обнуляло все договоры.
Берия выслушал генерал-лейтенанта Кузнецова, и кивнув ему чтобы присаживался нажал кнопку селектора, и чуть улыбнулся, увидев на экране видеосвязи встревоженное лицо руководителя Партконтроля.
– Мироныч? Давай поднимай армейских, флотских там и вообще всех, кто нужен. Приказ от моего имени, и Булганина я сейчас оформлю и отправлю фототелеграфом, а подлинник тебе доставят в течение часа. Приказываю произвести задержания в городке Приморский, и начать следственные действия. К задержанным относиться строго в рамках соцзаконности. Прокурорских, для оформления арестов даст генпрокуратура.
– Товарищ Берия, а мы? – Николай Иванович Кузнецов даже привстал со стула.
– Да и вы конечно. – Ворчливо произнёс Берия отключая связь. – Не успокоитесь же. Только сам хоть под пули не лезь.
Всё необходимые приказы были давно оформлены, и Берия фактически лишь «нажимал на спуск» этой давно готовой операции. Ещё месяц назад, Булганин, Говоров, Шелепин, Сталин и Берия решили, что Ветераны не удержаться, а значит нужно готовить силовую акцию.
Войну как всегда начал Осназ. Три десятка парашютистов выброшенные с самолёта, совершили посадку на крышу девятиэтажного корпуса пансионата, и пока прокурор у ворот изображал переговоры по поводу пропуска на территорию следственной группы. Осназ, быстро захватил руководителей Ветеранов. А когда зелёная ракета ушла в ночное небо, со всех сторон на территорию городка, прямо сквозь забор, въехал десяток БМП, бронетранспортёры с солдатами, и дополнительно отовсюду ударили прожекторы, совершенно рассеяв ночную темноту.
Кто-то пытался отстреливаться, но даже таких брали живьём. Металлокерамическая штурмовая броня, легко держала пистолетную пулю, и бойцы, не обращая внимание на выстрелы валили обороняющихся с ног, и заковывали в наручники. Но если они не пускали в ход огнестрельное оружие, то закованные в сталь кулаки, работали как надо, и приданным медикам хватало работы.
Но более всего хватило следователям, оперативным работникам и прокурорам. Всех задержанных развели по разным камерам и комнатам, и приступили к следственным действиям, по результатам которых осуществляли первоначальную фильтрацию. Кого-то переводили на более строгий режим содержания, кого-то, например, местных электриков и сантехников, отпускали под подписку о невыезде, и так далее. Затем стали отпускать медицинский персонал, и местную администрацию, хотя кое-кто из них задержался в колёсах следственной машины, чтобы позже, по результатам следствия быть перемолотым в лагерную пыль.
А инициатор всех этих событий, уже летел на скоростном самолёте в Москву,
