Пионерский гамбит 2 - Саша Фишер

Как-то скучно. Как раз в духе тех самых текстов, которые я себе представлял в советских газетах. Надо как-то поприкольнее начать. Как Друпи свои письма. Синий шимпанзе в шляпе, пионерском галстуке и с валторной.

«Жизнь настоящего пионера складывается из трех вещей — умения отвечать за свои поступки, правильно питания и… семи правил тактической разведки в условиях крайнего севера…»

Я фыркнул. Мамонов и Марчуков, которые в этот момент о чем-то тихонько переговаривались, посмотрели на меня.

— Да не, ничего, я просто статью пишу, — отмахнулся я.

— В стихах? — хохотнул Марчуков.

— Почему в стихах? — удивился я. — Я же не Пушкин!

В голове сами собой всплыли строчки единственного стихотворения, которое я помнил. «Про Федота-стрельца».

Только вот кажется, эта поэма была написана сильно позже восьмидесятого года. Но уверен я не был. И вот, кстати, интересно. А если позаимствовать чужое произведение до того, как оно было написано, это будет плагиатом или нет?

По закону, конечно же, нет. Но я-то буду знать, что это не я придумал, так что…

Я выкинул из головы светлые идеи выудить из памяти всякие стихи и песни будущего и прославиться как гениальный автор.

Так.

Первая фраза, будь она неладна! Эффектная, хлесткая, цепляющая внимание.

«Сиськи!

И вот, когда вы обратили внимание, позвольте представиться, Кирилл Крамской, главный редактор газеты „Сигнальные огни“».

Я повернулся на другой бок. На соседней кровати сидели трое парней и негромко, но горячо спорили.

— …а двести золотых — честно?

— За сладкую плитку и батончики?

— Да вообще! Я думал, там шоколадка и нормальные конфеты, а там — «Пальма». Это же гадость ужасная! Как будто пластилин жуешь. И батончики я вообще ненавижу, особенно белые…

— И ты что?

— А я что? Гони, говорю, обратно сто золотых, мы не так договаривались.

— А он что?

— А он говорит, что уже потратил, и у него только серебряные. А серебряные — фуфел, никому не нужны.

— Да, он же копил на удочку, точно!

— А сколько у тебя осталось? Может, если мы вместе сложим, то получится три сотни золотых?

Парни ненадолго разошлись к своим кроватям и стали копаться в рюкзаках. Потом каждый вытряхнул на тумбочку по горсти золотистых металлических кругляшей. Как монеток, только без всякой чеканки.

— Не, тут всего сто девять, — вздохнул один. — Может, фломастеры продать? Костян, сколько они могут стоить?

— Фломастеры?! Откуда взял?! — двое остальных уставились на первого.

— Брат из Москвы привез, чешские, — ответил первый.

— Да не, нельзя такую вещь продавать…

— Ага. Лучше уж косточки от компота копить…

— Эй, парни, — я сел на кровати, разглядывая металлические кругляшки на тумбочке. — А что это за монетки?

Глава 11,

в которой появляются какие-то тайны и секреты

Три пары глаз внимательно уставились на меня.

— Да так, ничего, мы просто… — буркнул один, кругленький и коротко стриженный, и быстро сгреб с тумбочки звенящие кругляшикки. Кажется, его звали Дима.

— Эй, я на них не претендую, мне правда интересно, — сказал я, захлопнув тетрадку. — Это как будто деньги, да?

— Ну… — второй парень, похожий на первого, как будто они братья бросил быстрый взгляд на своих приятелей, потом на меня. — Это такая игра…

— Молчи! Его это не касается! — зашипел Дима.

— Да ладно, он же и так слышал, что секреты-то разводить? — третий пожал плечами, сунул руку в карман и высыпал на тумбочку горсть других монет. Белого металла и сильно больше в диаметре. Примерно с пятаки размером. Я протянул руку и взял одну. Она была практически невесомой. Понятно, алюминий. Похожи на отходы какого-то производства.

— Это серебряные монеты, — сказал третий. — А вот те, другие… Димон, верни монеты на базу! Это золотые. В одном золотом — тридцать серебрушек.

— А откуда они взялись? — спросил я, положив на место «серебряную» монету и взяв «золотую». Она была значительно тяжелее. Не золотая, конечно. Больше всего похоже на медь, красноватый такой металл. Диаметром всего пару сантиметров.

— С цветмета на Куйбышева, — сказал третий. Я напряг память, чтобы вспомнить, как зовут этого ничем особенно не примечательного парня. Андрей? Или Алеша? Что-то такое, да… — Это рядом с нашей школой. Там сбоку дыра в бетонном заборе, но перед ней куст, и ее не видно, так что можно забраться. А за ней — куча всяких металлических штук. У меня друган оттуда велосипед целый собрал…

В общем, история оказалась довольно забавной. В нашем отряде в этот раз оказалась куча ребят из одной школы, тридцать восьмой, которая находится в двух шагах от этого самого цветмета. Они сначала туда прилежно таскали металлолом, а потом кто-то хитрый догадался забраться с другой стороны и посмотреть, что там внутри. А посмотреть было на что! Там оказались груды настоящих сокровищ, за который Флинт душу бы продал, если бы был мальчишкой. Всякие старые и новые железяки, рамы от велосипедов, детали машин, проволока, какие-то вовсе уж непонятные металлические конструкции. И однажды туда привезли и высыпали множество вот таких вот кругляшей. Больше всего было алюминиевых и медных. Были еще другие, другого размера и материала, но они попадались реже и штучно, а эти прямо россыпью. Парни радостно набили ими карманы и улизнули с добычей. Охранялась эта свалка практически никак.

Какое-то время все просто радовались забавным новым штукам, но потом просто радоваться стало скучно, нужно было придумать, что делать с этим всем богатством. И постепенно появилась игра. Что-то вроде лендлордов. Правила сначала были довольно простые — как только у тебя появляется определенная сумма в золотых, ты становишься владельцем куска земли. Чем больше у тебя денег, тем больше земель ты можешь