Пекарь-некромант. Часть 2 - Андрей Анатольевич Федин
«Тридцать восемь, - продолжал считать мастер Потус. – Не ленись, парень – прижимай ладошки к полу. Тридцать девять. Зря ты, парень, науськиваешь своих малолетних оболтусов дразнить других пекарей. Ой, зря! Сорок. Ни к чему хорошему, етить тебя, это не приведёт. Доиграешься: поколотят тебя! Сорок один. А то и вовсе прибьют и прикопают за городской стеной».
«Пусть попробуют».
«Сорок два. Если ты надеешься на…»
Призрак не договорил.
Я не завершил наклон – прислушался.
С первого этажа доносился грохот – кто-то ломился в дверь. То был не робкий стук, каким раньше по вечерам вдовушки просили впустить их в дом (я был бы не прочь услышать его вновь). Такими ударами не просят открыть дверь – требуют. Мигнул фонарь над лестницей. Что-то шлёпнулось на пол в прихожей (должно быть свалилась с полки радом с дверью какая-то позабытая ещё прошлым владельцем дома вещица). Призрак сорвался с места, метнулся сквозь перила к ступеням лестницы.
«Кого это принесло на ночь глядя? – спросил он. – Ломятся, как разбойники, етить их. Чего ты телишься, парень? Иди, открывай. Вынесут же дверь, негодники!»
Мастер Потус замолчал.
Я продолжал отвешивать поклоны. Теперь уже сам вёл им подсчёт.
«Стражники явились, - сообщил старый пекарь (должно быть, он выглянул в окно около входа). – Ко мне они так нагло не ломились, етить их! Уважали старика. А тебе сейчас точно дверь разнесут. После потренируешься кланяться. Не позволь этим гадёнышам испортить наше имущество!»
- Пятьдесят шесть, - подсчитывал я касания пола. – Подождут. Небось, опять соседям что-то мешает. Пятьдесят семь. Может им не понравился запах моего хлеба? Пятьдесят восемь. Так это их проблема. Я в своём доме могу хоть… Пятьдесят девять. Нет у вас в языке такого слова… могу что угодно варить, как заправский алхимик. В Персиле такое не запрещено: во всяком случае, я об этом не слышал. Шестьдесят».
Внизу загрохотала свалившаяся на пол полка.
Не прекращался и стук в дверь.
«Разнесут же дом, етить их!»
- Ладно, - сдался я.
Натянул штаны. Зарядку предпочитал делать без них, чтобы не пропитывать ткань потом. Стирку я не любил и в прошлой жизни.
- Осталось сорок наклонов. Запомни, мэтр: сорок.
Я спустился вниз, мельком выглянул в окно – приметил за пыльным стеклом несколько человеческих фигур со щитами и копьями, знакомое усатое лицо. Тот же стражник приходил ко мне, привлечённый стонами вдовы. Страж порядка тоже увидел меня – отступил назад, позволив себя хорошо рассмотреть; дожидался, пока я справлюсь с замками.
Я недовольно поворчал – привычка из прошлой жизни (успел обзавестись ею к сорока годам). Принялся неторопливо разблокировать дверь. После визита Сверчка я перестал лениться: задвигал все засовы, опускал крючки, проворачивал ключи в замочных скважинах. Решил, что подобные предосторожности не лишние. Ведь они могли уберечь дом хотя бы от самых неловких ночных визитёров и помешать тем нарушить мой сон.
- Мастер Карп, - услышал я, выглянув из дома. – Простите, что побеспокоили вас. Знаю: вы работаете по ночам… Восхитительный, кстати, запах! Чем это так вкусно пахнет? Лирейские пряности?
- Корица, - сказал я.
Поморщился: стражник дохнул в меня перегаром.
- Не слышал о такой штуке, - сказал усатый. – Нужно будет её попробовать. Скажу жене.
Я поёжился от дуновения свежего ветерка: ещё не остыл после работы в пекарне. По привычке взглянул вверх, пытаясь определить, какая будет утром погода. Густые кроны клёнов шуршали листвой. Они полностью скрыли небо. С порога своего дома я не определил, затянуто ли небо облаками, или на нём блестели луна и звёзды. Фонарь на улице едва светился: догорали остатки масла. В прихожей я свет не зажигал – чтобы не свернуть на ступенях шею мне хватило и того освещения, что давал светильник, горевших наверху в гостиной.
- Мы, собственно, чего к вам заглянули, мастер Карп, - сказал командир патруля городской стражи. – Свернули в ваш двор… А тут такое.
Он посторонился, указал рукой в темноту напротив входа в мой дом.
- Не знаете, чьи это животные? – спросил стражник.
На фоне кустов я не без труда рассмотрел три массивные, явно нечеловеческие фигуры. Увидел блеск трёх пар больших глаз. Услышал шумное дыхание – примерно так же сопел я, когда делал приседания. Различил в букете ночных ароматов знакомый, неуместный рядом с моим домом запах. В удивлении приподнял брови. Потому что даже несмотря на темноту сумел распознать троицу зверей. Слегка растерялся, потому что никак не ожидал встретить их здесь и сейчас.
Из темноты на меня смотрели три клифских волкодава: Вера, Надежда и Барбос.
Глава 32
Собаки узнали меня. Сорвались с места – рванули ко мне. Огромные тёмные туши двигались подобно молниям: преодолели разделявшее нас расстояние за мгновение. Стражники шарахнулись в стороны, прикрылись щитами, ощетинились копьями. Но клифы не обратили внимания на их суету. Окружили меня с трёх сторон. Дохнули мне в лицо зловонием из зубастых пастей. Разорвали ночную тишину громким жалобным щенячьим визгом и радостным скулением.
- Хватит! – повторял я. – Прекращайте! Я тоже рад вас видеть. Всё! Не надо меня лизать!
Волкодавы накинулись на меня, как голодные дети на эскимо. Уклонялся от встречи с их языками, но избежать контакта со всеми тремя звериными мордами сразу не сумел. Упирался ладонями в широкие лбы клифов – отталкивал их от себя. Чувствовал на коже касания холодных носов. Получал удары по рёбрам твёрдыми хвостами. Сплёвывал на землю собачью слюну. Вытирал со щёк влагу – лишь размазывал ту по лицу, смешивая с прилипшей к ладоням шерстью.
- Мастер Карп, - несмело окликнул меня усатый стражник. – Вам нужна помощь?
Он наблюдал за моими мучениями, выглядывая из-за щита. Стражники успели сформировать плотный строй. Вот только я усомнился, что маленький отряд городской стражи сумел бы справиться с тремя взрослыми клифскими волкодавами, решись те броситься в атаку. В сравнении с этими зверюгами патрульные казались игрушечными солдатиками или детишками, нарядившимися в военную форму. Стражникам повезло, что собаки атаковали не их, решив, похоже, зализать меня до смерти.
«Что за фигня происходит, мэтр?! – мысленно воскликнул я. – Почему всё ещё работают твои заклинания?»
«Воздействие плетений на разум собак прекратилось», - непривычно коротко ответил профессор Рогов.
Я не успел потребовать от него пояснений, потому что со мной вновь заговорил командир патрульных.
- Мастер Карп, - сказал он, -
