Сэй Алек - Нихт капитулирен!

Рычат моторы, тянут машины на северо-запад. А когда уже меньше минуты полета осталось до цели, на южной и юго-восточной границах Литвы полыхнуло. Гулко ахнули батареи 75-и 105-и миллиметровых орудий, нанося удар по позициям Войска Литовского, с грохотом приземлились «чемоданы», вздымая ввысь фонтаны огня, земли и человеческой плоти, сея смерть и панику в рядах защитников. Потом еще залп, и еще, и еще… А польские танки и кавалерия, в это же время, стремительным маршем ринулись вперед, в атаку на позиции стянутых к границе Второго, Пятого, Шестого, Девятого пехотных и Второго уланского полков. За ними поспешила польская пехота, а десятка бомбардировщиков P.23, в это время, совершенно безнаказанно совершает заход за заходом на силы Четвертого Артиллерийского полка.

Через минуту или две после начала военных действий переломился от взрыва трех торпед «Президентас Сметона», унеся с собой на дно весь экипаж, а все семь 120-и миллиметровых орудия «Грома» грозно рявкнули, недвусмысленно указывая литовцам: «Сидеть в порту и не высовываться»! Еще чуть позже, севернее Клайпеды, польская субмарина «Вилк» всплывет на поверхность для того, чтобы захватить сухогруз «Кястутис» идущий в Швецию.

Севернее Сейны Мазовецкая кавалерийская бригада поляков столкнулась со смешавшимися, совершающими срочную ретираду к Алитусу литовскими уланами, и после яростного, но скоротечного боя Второй Уланский полк имени Великой княгини Литовской Бируте прекратил свое существование, а бригада продолжила движение, спеша заблокировать в бывшей Алуште Первый Пехотный полк имени Великого князя Литовского Гядиминаса. Впрочем, наступление из-под Сувалки было отвлекающим маневром – на это направление генерал Кутржеба выделил только одну пехотную дивизию и две кавалерийские бригады. Основная атака, силами пяти пехотных дивизий, двух кавалерийских бригад и сводного танкового полка совершалась с линии Вильно-Гродно. Деморализованных артобстрелом солдат Второго Пехотного полка имени Великого князя Литовского Альгирдаса поляки смяли почти не заметив, палящий в белый свет как в копеечку Четвертый Артиллерийский полк взяли на пики уланы, однако успевший перегруппироваться Шестой Пехотный полк имени Пиленского князя Маргиса, встал насмерть и оправдал свое гордое имя, почти два часа удерживая основные силы «Модлин», и дав отступить к Каунасу Пятому и Девятому полкам. Легендарный защитник Пилены мог бы гордиться такими потомками.

Солдаты Первого Пехотного, находившиеся буквально в нескольких километрах от позиций погибающих товарищей, скрежетали зубами, но помочь ничем не могли – часть польской кавалерии успела переправиться на другой берег Нямунаса, а к западу от Алитуса показались передовые отряды вражеской пехоты.

За первые три с половиной часа войны Литва лишилась трех из девяти пехотных полков (два было уничтожено, один попал в окружение), один из четырех артиллерийских, и один из трех кавалерийских, а также девяти самолетов, шесть из которых погибли в воздухе, а три – на земле. Оставшаяся авиация[24] вылеты совершать не могла – поляки перепахали взлетно-посадочные полосы, что называется, от души.

Третий Пехотный имени Великого князя Литовского Витаутаса, 1-й Гусарский имени Великого гетмана Литовского Януша Радвилы и Второй Артиллерийский полки удачно отразили ложную атаку Войска Польского на юго-восточном направлении и даже перешли в наступление на Свечаны, 7-й Пехотный полк имени князя Жямайтов Бутигейдиса оборонял Клайпеду от возможного польского десанта, а Третий Драгунский полк Железного Волка выдвинулся на юг от Каунаса, прикрывая его от атак польских улан и теша себя надеждой на успешное деблокирование Первого Пехотного полка. Для обороны столицы у командования осталось всего два артиллерийских и четыре пехотных полка, причем Пятый и Девятый полки понесли потери до трети личного состава и вынуждены были бросить все тяжелое вооружение при отступлении.

Каким-то чудом бригадному генералу ВВС Антанасу Густайтису удалось поднять в воздух бомбардировщик ANBO-IV и два Fiat CR.20 ему в прикрытие, чтобы совершить авиаудар по наступающим полякам, однако успехом налет не увенчался (было уничтожено две телеги с провиантом, погибло трое и ранено пятеро польских военнослужащих интендантских частей), а на обратном пути литовские самолеты были перехвачены польскими истребителями PZL P.11. Бомбардировщик и один из истребителей были сбиты, второй истребитель, управляемый майором Ряуба, смог спастись бегством. На этом участие литовских ВВС в войне закончилось.

В самом Каунасе царили паника и беспорядки, с которыми растерянная полиция справиться была не в силах. Еще бы, польские разведчики и диверсанты вполне успешно действовали даже на территории СССР, подталкивая народы Кавказа к выступлениям против советской власти, а уж маленькая Литва была им и вовсе на один зубок.

К пяти часам дня армия «Модлин» вышла к окрестностям Каунаса, и через полчаса после начала боевого соприкосновения правительство Литвы запросило мира. В этот же день президент подписал, а Тариба ратифицировала, договор о воссоединении Польши и Литвы и создании нового государства – Речи Посполитой. Фактически, это был акт о полной и безоговорочной капитуляции.

Днем позже договор с Литвой утвердил польский Сейм.

Еще через день, в соответствии с секретным протоколом «Договора о дружбе и сотрудничестве между Германией и Польшей» от 27 февраля 1939 года, 3-я армия генерал-полковника фон Кюхлера заняла Мемель и Клайпедскую (теперь уже снова – Мемельскую) область. Покуда лилась чужая кровь, Германия прирастала новыми землями.

К чести поляков следует отметить, что солдатам и офицерам Войска Литовского устраивать «Катынь» они не стали. Все литовские офицеры, какие пожелали, продолжили службу в объединенной армии, получившей название «Войско Республики Обоих Народов».

15 июня посол Германии в СССР, граф фон дер Шуленбург, был вызван в Кремль, где Сталин сообщил ему, что «Советский Союз немедленно возьмётся за решение проблемы прибалтийских государств в соответствии с протоколом от 18 января 1939 года».

Тем временем на советской границе с Эстонией и Латвией создавалась советская военная группировка, в которую вошли силы 3-й, 7-й и 8-й армий. В ситуации, когда Латвия и Финляндия отказались оказать Эстонии поддержку, Франция и Англия ограничились дипломатическими демаршами и угрозой экономических санкций, а Германия открыто поддерживала Польшу и СССР, эстонское правительство пошло на переговоры в Москве, в результате которых 20 июня был заключён «Пакт о взаимопомощи», предусматривающий размещение на территории Эстонии советских военных баз и двадцатипятитысячного советского контингента. Через десять дней аналогичный договор была вынуждена подписать и Латвия.

Дни независимого существования для этих двух балтийских стран были сочтены. Близилось время столкновения крупных держав.

Часть II. Хотят ли в Пруссии войны?

Теперь, если говорить о великих державах Европы, Германия находится в положении государства, стремящегося к скорейшему окончанию войны и к миру, а Англия и Франция, вчера еще ратовавшие против агрессии, стоят за продолжение войны и против заключения мира.

Вы хотите развязать большую войну в Монголии. Противник в ответ на ваши обходы бросит дополнительные силы. Очаг борьбы неминуемо расширится и примет затяжной характер, а мы будем втянуты в продолжительную войну.

Амстердам, улица Дамрак, 29

«Господи, что вчера было-то?» – в висках кузнечным молотом отдавались удары сердца. Казалось, что этот орган переместился из грудной клетки в пространство между ушами, и теперь трудился над превращением мозга в тщательно взбитую однородную массу. Ощущения в остальном организме также были далеки от нормы: невыносимо хотелось пить, внутренние органы, казалось, превратились в желе, которое кто-то изрядно встряхнул, а вкус во рту стоял столь мерзопакостный, что сравнить его было просто не с чем. Единственным положительным ощущением было то, что кровать под ним очень мягкая.

«Интересно где я? Точно не в кубаре – качки нет», Карл приоткрыл глаза и огляделся, с трудом ворочая головой. На кубрик комната не походила совершенно. Потому хотя бы, что представить себе помещение на корабле Кригсмарине, оформленное в розово-оранжево-золотистой гамме, Геббельс не мог. Переборов слабость и накатившую тошноту, юноша поднялся, и обнаружил полное отсутствие наличия присутствия (фразочка принадлежала старпому «Хорста Весселя») одежды на теле. Обведя помещение слабо сфокусированным взглядом, форму обнаружить ему удалось. Китель комом валялся у порога, сапоги стояли у стула, на спинке которого висели и брюки, причем аккуратно заправленные в голенища, трусы обнаружились на люстре, как и один носок… Сборы заняли около четверти часа Едва открыв дверь в коридор, Карл наткнулся на Вермаута.