Александр Абердин - Парадиз Ланд 1-3. Герой по принуждению. Черный рыцарь
В конце концов, мне не только удалось успокоить Астреллу, но даже уговорить её не покидать меня, так как я испугался, что пребывая в расстроенных чувствах, она возьмет и натворит каких-нибудь глупостей. Правда, для этого, мне пришлось довольно долго уговаривать девушку. Мои подруги тоже помогали мне, как могли, но больше всех старалась Лаура. Наконец, слезы были высушены, Астрелла перестала дрожать всем телом и всхлипывать, но зато, вдруг, внезапно заявила:
- Мастер Ольгерд, прошу тебя, накажи меня своим Кольцом Творения так же, как ты проучил Виталию, только не щади меня и сделай это в полную силу, чтобы я полностью искупила свою вину перед тобой. Пусть даже я умру на какое то время, но после того, как ты возродишь меня к жизни, в моей душе уже не останется чувства вины и горечи. Прошу тебя, мастер Ольгерд, сделай так и не жалей глупую Астреллу.
Не скажу, что мне так уж хотелось продемонстрировать всю сексуальную силу Кольца Творения, которую Астрелла, вдруг, захотела испытать на себе в порядке искупления вины. Однако, глаза этой крылатой смуглянки горели такой решимостью, а остальные мои подруги смотрели на меня столь требовательно, что мне пришлось покориться, этому странному и непонятному желанию Астреллы. Но все же я вовсе не собирался убивать её, более того, я нагло блефовал, когда пугал таким образом Виталию, но мне, вдруг, тоже захотелось попробовать, что у нас получится, если я направлю любовную эманацию Кольца Творения на нас обоих.
Рывком подхватив Астреллу на руки, я решительно направился к своей многострадальной кровати и сделал все так, как она просила, но с некоторыми весьма значительными поправками и добавлениями. Подобно тому, как некогда сотворил себе с помощью Кольца Творения магические золотые латы, я заставил сексуальную эманацию голубыми струями истекающую из синего камня, облечь наши сплетенные тела голубоватой дымкой. В таких удивительных и экзотических, призрачных нарядах, которые делали наши тела прохладными, словно горный ручей, и невероятно чувствительными, мы и занялись с ней любовью, отдаваясь друг другу с волшебным упоением и страстью.
Право же, мы оба совершенно не были готовы к любовной магии такого высокого уровня и потому уже спустя несколько минут наши тела, буквально свело судорогой невероятного наслаждения и мы одновременно потеряли сознание. Мне удалось выбраться из этого поразительно приятного беспамятства первому и прежде, чем поинтересоваться состоянием своей отчаянной любовницы, я прытко сиганул в бассейн с зеленкой, чтобы хоть немного прийти в себя и перевести дух от такого невероятного потрясения. Виталия, осторожно приблизившись к бассейну, испуганно спросила меня:
- Ольгерд, неужели ты и правда убил бедную Астреллу? Она лежит бездыханная.
Плеща себе в лицо изумрудной водой, я, осатанело, покрутил головой и пробормотал глухим, дребезжащим голосом:
- Нет конечно, она просто потеряла сознание, испытав сумасшедший оргазм, как впрочем и я сам, и знаешь, что я думаю по этому поводу, любовь моя? По-моему даже в любви нужно знать меру, а потому больше никому не удастся подбить меня на такое безумство. Так ведь и, правда, недолго отдать Богу душу.
Астрелла пришла в сознание без моей или чьей-либо еще помощи и первое, что она сделала, так это бросилась ко мне на грудь со словами, произнесенными горячо и трепетно:
- Ольгерд, любимый мой, прости меня, что я так плохо думала о тебе! Ты действительно хочешь нам всем добра.
Обнимая Астреллу, я повернулся к Виталии и поинтересовался у нее насмешливым тоном:
- Виталия, золотце мое, так сколько всего баб живет на вашем треклятом Терраглорисе?
- Не менее десяти миллионов, любимый мой. - Машинально ответила мне, крылатая воительница и, внезапно встрепенувшись, тут же живо поинтересовалась - А зачем тебе знать точное количество наших женщин, Ольгерд? Неужели ты в самом деле задумал...
Звучно поцеловав Астреллу, я показал Виталии язык и противным голосом прогнусавил:
- Да, именно это я и задумал, взять и перетрахать всех ваших баб с помощью Кольца Творения, чтобы они сначала поняли сами, а затем уже объяснили всем вашим мужикам, что мы вам вовсе не враги!
До Виталии не сразу дошло, что это у меня шутки такие и потому она некоторое время недоумевала глядя на то, как покатываются от хохота Лаура, Нефертити и Сциния. Но, вскоре и она заулыбалась и лишь Астрелле, смотревшей на меня влюбленными глазами, было совсем не до смеха. Эта высокая, черноволосая девушка никак не могла оторваться от меня, но по ней что-то не было особенно заметно, что она мечтает, вновь заняться любовью.
Вскоре мы снова завалились все вместе в постель, но уже затем, чтобы просто весело болтать о всякой ерунде и забавлять друг друга вспоминая и комментариями все то, что здесь только что происходило. К нам даже присоединился Конрад, который избрал себе, в качестве насеста неуязвимое для его острых когтей бедро лежащей на боку Нефертити, изгиб которого просто сводил меня с ума. Виталия лежала подле меня на спине, а на её черном, блестящем от сока и подрагивающем от смеха животе возвышалась большая, золотистая, спелая гроздь винограда. Отправив в рот очередную сочную ягоду, Виталия, наконец, собралась с духом и, приподнявшись на локте, спросила меня:
- Ольгерд, а каким именно образом ты собираешься изменить мое тело? Ты сотворишь для меня новую магическую купель или будешь ваять его, подобно скульптору, острым резцом отсекая все лишнее?
Быстро вскочив на колени, я схватил девушку, сладкую от виноградного сока за руку и, настойчиво потянув к себе, заставил подняться. Виноградная гроздь, объеденная мною с одного края, была тут же отправлена ко всем чертям. Превратив одно из кресел в высокий, круглый подиум, я поставил на него смеющуюся, чернокожую девушку и заставил её крылья занять свое законное место у неё на спине. Обойдя Виталию со всех сторон под восторженные крики своих подруг я окутал девушку плотным, голубовато-золотистым облаком, после чего закрыл глаза и в течение нескольких минут торопливой скороговоркой произнес все необходимые магические формулы.
Когда магическая пелена спала с тела Виталии, моему взору предстала девушка-статуэтка, спортивная, подтянутая, с кожей цвета слоновой кости и длинными, вьющимися волосами цвета золотистого меда. Полные губы Виталии нежно улыбались мне, а большие, зелено-золотистые глаза радостно сияли, так как она сразу поняла, что я почти не изменил основных пропорций её тела, а лишь сделал его более плавным, мягким, женственным и желанным, ну, и еще немного увеличил её груди в объеме, придав им такую форму, что едва смог удержаться от того, чтобы не начать целовать их.
Девушка, обрадованная такими переменами, хотела немедленно соскочить с подиума прямо ко мне на руки, но я попросил её не торопиться и задержаться еще на несколько минут, чтобы сделать последний, заключительный штрих. Крылья у Виталии, были большие и белые, но с чуть зеленоватым оттенком и именно их цвет я хотел изменить. После моей очередной манипуляции с Кольцом Творения, закрепленной дюжиной магических заклинаний, которые вылетали из меня, словно горох из мешка, крылья Виталии вспыхнули чистым золотом, которое щедро проникло и в её прекрасные, шелковистые волосы. Похоже, все удалось мне, как нельзя лучше, так как мои подруги с визгом бросились к крылатой девушке и просто смели её с подиума.
Как только первая буря восторгов прошла и Виталия смогла высвободиться из тесных объятий моих любовниц, она подошла ко мне и прижалась своим горячим телом, жарко шепча мне на ухо какие-то страстные, восторженные глупости. Особенно Виталии понравились золотые крылья и то, что благородным золотом я так щедро украсил её волосы. Теперь она уже сама, даже без моей просьбы, освободилась от крыльев и, жарко дыша мне в шею, втолкнула меня на кровать, где я был, буквально распят своими любовницами на белоснежных, шелковых простынях.
Лаура без малейшего стеснения и какой-либо стыдливости применила все свои познания в магии, чем превратила меня в какого-то дикого, вконец озверевшего и обезумевшего от страсти кентавра. Каким-то отдаленным, не оглушенным мощью её любовной магии участком сознания я смог заметить, что на моей огромной постели произошла ротация кадров. Лаура, Неффи и Виталия, смеющиеся и довольные, убежали прочь, а им на смену пришли четыре другие крылатые девушки. После этого я уже ничего не помнил и в этом заключалась особая прелесть магии моей маленькой, умненькой лучницы.
Не то очнувшись от беспамятства, не то проснувшись, я не сразу сообразил, где нахожусь. Было темно и не видно ни зги, я лежал на спине, широко раскинув руки и был одет в нижнее белье, которое непривычно обтягивало мое тело, да, к тому же был укрыт легким одеялом. На своей груди я ощущал тяжесть чьего-то тела, но поначалу не понял, кто же в эту ночь остался со мной. Кажется это была не Нефертити и, уж тем более, не Лаура.
