Дмитрий Шидловский - Враги
Он поднялся и направился к двери.
«Опытный шпион, — подумал, глядя ему вслед, Алексей. — Он так просто не уйдет».
Словно в подтверждение его слов, отперев дверь, Цанге резко повернулся кругом. В руке блеснул пистолет. Но дуло револьвера Алексея уже смотрело ему в сердце.
— Не делайте глупостей, майор, — спокойно произнес Алексей по-немецки.
— Кажется, я вас недооценил, — проронил Цанге, опуская оружие и отступая.
Как только дверь за немцем закрылась, Алексей сразу запер ее. Мысли вихрем понеслись в голове: «Надо уходить, немцы так просто не отвяжутся. Кажется, я нужен им живым. Впрочем, могут и убрать, если поймут, что живым не дамся. Они здесь хозяева и явно не намерены допускать контактов Оладьина ни с Черчиллем, ни с Маннергеймом. В любом случае в покое они меня не оставят».
Он быстро достал из ящика стола документы и деньги и рассовал их по карманам. Надев зимний тулуп, он вдруг замер: если немцы решили взять его, то в вестибюле может быть засада. Поразмыслив, он направился к окну. Немного повозившись, Алексей открыл его. В дверь уже настойчиво стучали.
Подтянувшись на руках, Алексей выбрался на крышу. Холодный ветер сразу ударил в лицо. Ботинки заскользили по обледенелой кровле. Прижимаясь к черепице, Алексей полез к коньку; по ту сторону, он помнил, была пожарная лестница. Внезапно наверху появился человек в коротком пальто, узких брюках, котелке и ботинках на толстой подошве.
«Ай, молодцы, — мелькнула у Алексея мысль, — через окно решили взять». Однако времени на размышления не было, незнакомец уже доставал из-за борта пальто пистолет. Стоя на крутом скате крыши на четвереньках, Алексей все же сумел выхватить револьвер и выстрелить первым. Выронив оружие, противник покатился вниз. Проскользив в метре от Алексея, его тело упало на мостовую. Карабкаясь изо всех сил, Алексей пополз вверх. Револьвер снова пришлось спрятать в карман, чтобы освободить руки. Когда Алексей достиг конька и обернулся, то обнаружил, что из окна его номера вылезает человек с пистолетом в руке. Не думая ни секунды, Алексей выстрелил в преследователя. Второе тело рухнуло на заснеженную улицу перед гостиницей. Но из окна тут же появился третий преследователь, немедленно выстреливший в Алексея из револьвера. Пуля свистнула в метре от моряка.
«Цанге сюда что, целый взвод привел?» — раздраженно подумал Алексей. Перевалившись через конек, он спрятал револьвер в карман и двинулся к спасительной пожарной лестнице. Медленно, то и дело поскальзываясь и рискуя сорваться, он добрался до нее и поспешил вниз. Противник все еще не появился в зоне видимости.
Спрыгнув на утоптанный снег внутреннего дворика гостиницы, Алексей быстро вынул револьвер и притаился за поленницей, укрываясь от противников, которые могли подстрелить его из окон гостиницы. Интуиция, не раз выручавшая в опаснейших ситуациях, заставила его прижаться к стене и затаиться, а не бросаться опрометью на улицу. Через несколько секунд он четко услышал, как за забором хрустнул снег. Потом еще. Кто-то подкрался к калитке, ведущей во дворик, и затаился. Алексей понял, где стоит неведомый противник, но не мог стрелять через забор из-за дров, сложенных по всему периметру двора, в которых неизбежно должна была застрять пуля. Оставалось ждать.
В этот момент сверху послышался звук обваливающейся черепицы. Тот преследователь, что стрелял в Алексея из окна мансарды, явно приближался к пожарной лестнице. Положение становилось угрожающим. Для того чтобы подстрелить немца на крыше, надо оставаться у поленницы. Но тогда Алексей будет открыт для стрелка, который может ворваться во двор с улицы. Было ясно, что если это опытный боец, то он нападет одновременно с появлением на крыше своего товарища. Укрыться же в небольшом пространстве дворика не было никакой возможности. Оставалось только ждать.
На краю крыши у пожарной лестницы появился первый преследователь. Увидев жертву, он вскинул оружие, но выстрелить не успел. Алексей раньше него прицелился и спустил курок. Но прежде чем смолкло эхо выстрела, со стуком открылась калитка и в ее проеме возник Цанге с пистолетом в руке. Алексей тут же выстрелил в него, действуя исключительно интуитивно. Два выстрела слились в один. Пуля из немецкого пистолета ударила в поленницу сантиметрах в десяти от головы Алексея, а смертельно раненный майор, ухватившись за доски забора, начал медленно сползать на снег.
Алексей тут же подбежал к нему.
— Свинья, — превозмогая боль, выдавил Цанге по-немецки.
— Умейте уважать противника, особенно победившего вас, — отозвался на том же языке Алексей, подбирая его пистолет.
Спрятав оружие в карманы, он быстро вышел на улицу, осмотрелся и, не заметив ни единой живой души, заспешил к вокзалу. «Спасибо тебе, мичман Костин, — думал он на ходу, проскальзывая через узкие улочки и петляя, — если бы не ты, лежать бы мне сейчас с простреленной головой или сидеть связанному перед Цанге. Уж этот устроил бы допрос с пристрастием».
* * *Грохот револьверных выстрелов стих под сводами каземата, в котором был оборудован тир для офицеров Кронштадтской военной базы. Обернувшись, Павел обнаружил, что за его спиной стоит комиссар Дыбенко и ухмыляется.
— Что же вы, товарищ Федор, — произнес комиссар, как только Павел обратил на него внимание, — так пальбой по мишеням увлеклись, что ничего вокруг себя не видите? Я посмотрю, вы как будто к спецзаданию готовитесь. И на скорость стреляете, и с выхватыванием револьвера из-за пояса.
— Да есть должок, — смутился Павел. — С одним офицериком повстречался еще в октябре, так он оружие раньше меня вытащил.
— Что же не пристрелил? — поднял брови Дыбенко.
— Обезоружил и отпустил, — покачал головой Павел. — Но я ему это еще припомню.
— Да уж, — хмыкнул Дыбенко, — эта белая кость — хлюпики необычайные. Мы таких промахов не допускаем. Надеюсь, вы, когда встретите его, обязательно выстрелите, и выстрелите первым.
— Не уверен, что хочу убивать его, — вздохнул Павел. — Но вот показать, что не он тут главный, был бы рад.
— Что это у вас за интеллигентская хлипкость? — насупился Дыбенко. — Если враг, пулю ему, и дело с концом.
— Да не уверен я, что он враг, — вздохнул Павел. — Я его еще с гимназии знаю. Хороший он парень, только заблуждается.
— Уж не Татищев ли? — нахмурился Дыбенко.
— Он самый.
— Знаешь что, товарищ Сергеев, — повысил голос Дыбенко, — я уже этой контры навидался. Татищев твой есть самый злобный враг советской власти. Сглупил ты, что отпустил его тогда. В расход таких надо. Под корень. Это ты молодец, что стрелять хорошо учишься. Дело нужное для пролетарской революции. Только увидишь еще Татищева или такого, как он, стреляй и не задумывайся. И я их мочить буду, пока жив. Не ходить нам по одной земле. Или мы, или они. Классовая борьба, брат.
— Может быть, — проговорил Павел. — А вы ко мне по делу?
— По делу, — кивнул Дыбенко. — Мне донесли, что вы с Оладьиным формируете в экипажах из моряков специальные десантные команды, раздаете им винтовки и обучаете сухопутному бою. Что происходит? Почему я не знаю?
— Для нужд мировой революции, — ответил Павел, — будет очень полезно сформировать ударные отряды из преданных нам моряков.
— Что нужно в Кронштадте для нужд мировой революции, определяю я и руководство партии, — насупился Дыбенко. — Цека определило, что от Балтфлота сейчас требуется прикрывать морские подступы к Петербургу, а вы с этим адмиралом, которому я, в отличие от вас, совершенно не доверяю, какие-то десантные команды формируете. До Петербурга по льду чуть больше двадцати верст. А если еще вспомнить, что враг советской власти Татищев безнаказанно за границу сбежал… Контрреволюционным заговором попахивает, товарищ.
— И вы действительно верите, что я, сотрудник Чека, член партии с четырнадцатого года, способен на участие в контрреволюционном заговоре? — поднял на него глаза Павел.
— Я верю, что гидра контрреволюции лезет из всех щелей, — повысил голос Дыбенко. — И если не объясните немедленно, что происходит в Кронштадте, то я вас немедленно арестую.
Павел невольно улыбнулся. На миг он подумал, что Дыбенко слишком глуп и самонадеян, если, явившись сюда без охраны, решился на такой разговор, да еще и на угрозы. «Будь на моем месте настоящий заговорщик, — подумал он, — Дыбенко бы уже лежал с простреленной головой. Пистолет я выхвачу точно быстрее, чем он. А впрочем, что правда, то правда, его нам не обойти. Придется открывать карты».
— Разумеется, товарищ, вы имеете право знать обо всем, что происходит в Кронштадте, — ровным тоном произнес он. — Более того, вы совершенно правильно определили, что речь идет о заговоре.
— Что?! – Рука комиссара потянулась к кобуре.
— Успокойтесь, — поморщился Павел. — Целью нашего заговора является установление советской власти на всей земле и победа коммунизма в общемировом масштабе. Я вам сейчас расскажу, что происходит и к чему мы стремимся. Но для начала скажите, верите ли вы, что бывают случаи, когда люди попадают из будущего в прошлое?
