Конфедерат. Ветер с юга. Рождение нации - Владимир Поляков
– Зато и амбиции лорда Пальмерстона уменьшатся.
Это уж точно! Нет, мне определённо нравится эта ночь, грядущий день да и вообще мир вокруг. Удалось добиться намеченного в войне, теперь остается лишь зафиксировать результат на бумаге. И это будет последний акт войны между Севером и Югом. Войны, которая, пойдя по иному пути, закончилась совершенно другим образом.
Глава 10
Куба, Гавана, октябрь 1862 года
Как и предсказал Роберт Тумбс, первое заседание открывшегося Гаванского конгресса состоялось раньше намеченного на два дня, то есть восемнадцатого октября. Причина этого была всем понятна. А вот реакция оказалась разная. Паника среди представителей США во главе с госсекретарём Сьюардом. Крайнее неудовольствие столь резко изменившейся обстановкой со стороны лорда Пальмерстона. Откровенная растерянность французов, которые явно хотели получить какие-то дивиденды за свою поддержку позиции Конфедерации, но теперь… Теперь вопрос стоял скорее о том, чтобы дело не скатилось к банальной капитуляции остатков США.
Зато Горчаков был себе на уме, хитрец многогранный. Он как раз оставался абсолютно спокоен, поняв, что с падением Вашингтона более нет смысла интриговать в пользу Франции. Почему так? Да просто Наполеону III никаких бонусов не светило, помимо поддержки статуса одного из столпов Европы. Ну так и все участники конгресса, помимо воюющих сторон, это по-любому получат.
Хуан Прим и Доминго Дульче-и-Гарай – испанцы являлись в настоящий момент самыми надёжными союзниками среди всех собравшихся. Помимо Бригама Янга, хотя главмормон играл тут сугубо декоративную роль. Ему подобная ситуация не особо нравилась, но фанатика из себя не разыгрывал, понимал, что тут это весьма неуместно. Молча сидел, слушал, готовился во всём соглашаться с госсекретарём Тумбсом и мной.
Председательствовал, на правах хозяина, генерал-губернатор Кубы. Тот самый Доминго Дульче-и-Гарай, маркиз де Кастельфлорите. Говорил, из уважения к большинству собравшихся, на английском языке, хотя мог бы и на испанском, протокол вполне позволял, да и переводчики рядом с каждым из нас имелись. Хорошие, доверенно-проверенные, из числа тех, которые долгие годы слушают, переводят и сразу же хоронят услышанное в глубинах своего разума. Впрочем, английский из числа собравшихся знали все. Для кого-то он был родным, остальные хорошо на нём изъяснялись. Что ни говори, один из универсальных языков и в этом времени тоже.
Дульче-и-Гарай сплетал слова во фразы с чисто испанской склонностью к витиеватости и красивым речевым оборотам. Делал это умело, раздражение своей многословностью не вызывая, находя приятные слова для всех, и никого явно не выделяя. Ответные слова от каждой из делегаций, затем напоминание о том, ради чего мы собрались. Всё это длилось довольно долго, чуть ли не пару часов. Зато потом перешли к тем условиям, которые выдвигала Конфедерация устами своего представителя, госсекретаря Тумбса.
– Конфедеративные Штаты Америки желают получить те территории, которые к настоящему времени находятся под нашим управлением. То есть все территории, поддержавшие сецессию, штаты Калифорнию и Орегон, а также самопровозглашённый штат Западная Виргиния, город Вашингтон и Нью-Йорк. Не штат, а сам город и прилегающие к нему островные земли. Это что касается территориальных претензий к США.
Эффект разорвавшейся бомбы. Самое оно, на него мы и рассчитывали. Ведь если хочешь получить сотню условных единиц, требуй двести. А потом долго и упорно торгуйся. Что мне, что Тумбсу было понятно, что взять всё завоеванное нам банально не дадут. Выражения лиц Сьюарда и лорда Пальмерстона как бы недвусмысленно намекали, что сейчас нам будет предложено урезать осетра и довольно сильно.
А кто там первым осмысленно реагировать начнёт? Сьюард или всё же Пальмерстон? Не, Сьюард, но лишь по причине того, что премьер-министр Британской империи предпочёл выждать, пока представитель будущего вассала королевы Виктории придёт в себя и начнёт осмысленно реагировать. Не зря же они чуть ли не день напролёт сидели. Общую тактику-стратегию вырабатывали.
– Это неприемлемо для США, мистер Тумбс! – протестующе и даже с некоторым надрывом заявил тот самый Сьюард. Казалось, ещё немного, и обличающе ткнёт перстом в сторону меня и собственно Тумбса, изображая Цицерона нового розлива. – Мы собрались, чтобы договориться о мире, а не выслушивать условия, которые так напоминают…
– Капитуляцию? – усмехнулся я, прервав замявшегося было госсекретаря США. – Не стесняйтесь этого слова, оно не является ни бранным, ни непонятным. А падение Вашингтона, вашей столицы, говорит о многом. И согласие Гранта оставить все орудия и припасы армии, сохраняя лишь стрелковое оружие с малым боезапасом, лишь бы вырваться из обреченного пасть города, тоже не пыль на ветру, а показание полного отчаяния самого, пожалуй, талантливого полководца вашей страны. Равно как и то, что флота у США почти не осталось, а порты либо захвачены, либо разрушены, либо заблокированы. Согласен, это ещё не капитуляция, но что будет, если наш конгресс… немного затянется?
– Не горячитесь, мистер Станич, мы все понимаем сложившуюся обстановку, но вам стоит быть помягче. Хотя я понимаю вас. Молодость… Мне бы ваши годы.
Пальмерстон. Умело пассировал жесткость сказанного мной, переведя на молодость говорившего. И ведь ничего обидного не сказал, напротив. Британские дипломаты всегда славились умением разруливать самые сложные ситуации. Хотя тут у них интересный и солидный противовес в лице князя Горчакова. Только тот покамест слушает, а не говорит. Ну, да его слова явно последуют, он молчать сверх необходимого не любит.
– Территориальные уступки возможны, – подхватил меж тем эстафету Тумбс. – Но для этого я изложу и другие требования. Как политические, так и финансовые. Уверен, что у Конфедерации как у победившей в войне стороны есть на то право.
– Право есть, – подтвердил Хуан Прим.
– Про аннексию слышали, господа. Пришла пора послушать о контрибуции, – скривил губы в саркастической усмешке Горчаков.
– Не совсем о контрибуции, Александр Михайлович. Можем обойтись и без неё. Не будем ставить посланника президента Линкольна в печальное положение. Заменим на некоторые «экономические интересы», о которых сейчас поведает мистер Тумбс.
Имя-отчество князя были произнесены без малейшего искажения и с должными интонациями, показывающими, что русским я владею полностью и абсолютно. Может, и мелочь, но полезно показать старому хитрецу, что один из двух представителей Конфедерации и по крови, и по духу именно что русский. Тумбс меж тем начал разворачивать и другие требования к проигравшей стороне, столь же жёсткие, пусть и несколько завуалированные мягкостью формулировок, но не содержания.
– Теократическая республика Дезерет признаётся независимым государством, а Конфедеративные Штаты Америки выступают гарантом независимости оной. Присутствующий здесь глава Дезерета мистер Бригам Янг, лидер Церкви Святых Последних Дней, может подтвердить своё согласие.
– Охотно подтверждаю! – заявил довольный, словно сытый паук,
