Адвокат вольного города 3 - Тимофей Кулабухов
Это сравнимо с тюремной системой девятнадцатого века. К примеру, в США человек, который получал пожизненный срок, отправлялся копать себе яму в земле, в которой сам же потом и отбывал срок. И хотя его регулярно кормили, больше четырёх лет в сырой земляной тюрьме под открытым небом мало кто мог прожить. То есть, современные «пожизненное заключение» и такое же наказание позапрошлого столетия, когда гуманизм ещё так ярко себя не проявил — две большие разницы. Мой Кустовой был ближе к дикому прошлому, и каган это тоже понимал. Разумеется, были уникумы, которые и в лагерях неплохо устраивались и досиживали до конца своих «длинных» сроков.
— А что там родственник мой, про которого мы договаривались, что ты обязательно поможешь?
— Так он нужен или нет?
— Ну конечно, я же говорил в прошлый раз! Родная кровь, почти что брат мой! Ты меня не путай, адвокат, я решительный, как сокол, никогда точку зрения не меняю!
— Его ищут и, скорее всего — найдут. Потребуются деньги на это мероприятие, но должно хватить из операционных средств.
— Вот он ишак, конечно. Деньги на него тратить. Не расстраивай кагана, зачем только эту тему поднял?
Я подсел поближе и дал ему на подпись документы.
— Что это?
— Отчёт директора, о том, что он приступил к работе и ведёт инвентаризацию.
— Какой он умный, молодец, инве… это, короче, очень важно. А это что?
— Указание на расчётный счёт физического лица, куда будут перечислять твои дивиденды.
— А что за счёт?
— Я его открыл на твоё имя, чтобы ты деньги на него получал.
— Деньги, получается, в банке будут лежать? А можно их снять?
— Как только будут поступления, можешь снять, великий каган.
— А где этот банк?
— Тут адрес указан.
— Ещё и лично ехать⁉
— Обязательно. Банк твои деньги постороннему не может выдать.
— Ну… это как раз хорошо. Видишь, как подданные меня подводят?
— Банк попросит паспорт. Паспорт твой у меня.
— Какой паспорт? Кагану не нужен паспорт!
— Для банка нужен. Но ты не переживай, он же уже есть. Да ты подписывай, подписывай, великий каган!
— Не подгоняй меня. Куча бумажек, кому они нужны?
— Бюрократия.
— А это что за депеша?
— Мой отчёт о проделанной работе и акт оказанных услуг. У меня по нему к тебе, уважаемый Юба, сразу вопрос, ты когда мне сможешь оплатить за мою работу?
— Ой, что ты такое говоришь! Денег в казне нет, женщины голодают, дети плачут, охота неудачная, золото на руднике совсем иссякло, зверь ушёл!
— То есть, мне подождать?
— Ну конечно, мы же друзья.
— Хорошо, подписывай, твои экземпляры откладываю в папку. Директору нужны средства на ремонт третьего ректификатора. Сможешь занять своему предприятию?
— Ты что думаешь, русский, за эту минуту что-то изменилось, и казна заполнилась? Я же тебе говорю, денег нет. Выкручивайтесь сами!
— Хорошо, я понял, будем выкручиваться, — покорно закряхтел я, складывая документы.
— Ладно, ты главное расскажи, какое у него было лицо!
Каган подал мне чашку своего весьма странного степного чая с солью и кобыльим молоком, и я принялся рассказывать, во многих местах придумывая, потому что в действительности увидеться с гражданином Кремером мне не довелось.
* * *Я вернулся в город ближе к закату, усталый и разбитый, по дороге заехал в «Золотой фазан», чтобы поесть и встретиться, если удастся, с мадам Кукушкиной, потому что решения по её делам вступают в законную силу, их можно исполнять и… собственно, на этом история покойного Стрижова закончена.
— Привет! — на пороге меня радостно встретила Пенелопа.
— Привет. Сто лет тебя не видел.
— Соскучился? — она умела улыбаться одним выражением глаз, это было очень мило и красиво.
— Конечно. А могу я тебя попросить постоять и подождать?
— Ну… Мне надо бежать к подруге на день рождения. Но тебя я подожду.
Я сбегал за угол и купил в лавке цветов, чтобы торжественно ей вручить.
Пенелопа просияла, нежно чмокнула меня в щёку и, откланявшись, торопливо ушла. Я даже не успел посоветоваться с ней по поводу покупки авто.
Кукушкиной-старшей в заведении не было, так что я просто сытно поел, расплатился и ушёл, точнее, уехал домой.
Ситуация, когда мне не надо ловить экипаж для каждого перемещения, начинала мне нравиться.
Доехав домой, я с удивлением обнаружил Иону, которая сидела на лавочке неподалеку от моего нового жилища и беззаботно покачивала ногой.
Незаметно припарковал автомобиль, подошёл.
— Привет, кузина. Какими судьбами?
Я подсел рядом на лавочку.
— К тебе пришла. Извиниться. Обижаешься на меня?
— Вообще-то да, есть такой момент. Я тебе ключи дал, чтобы ты цветы поливала, но внезапно благодаря тебе и этим ключам произошло татаро-монгольское вторжение.
— Прости-прости. Всё произошло так быстро. Нагрянули, расспросили Филиппа, он и проболтался, что у меня есть ключ. Ну, я и была вынуждена…
— Извинения приняты…
— Я не знала, — продолжила она, заламывая пальцы, — что у тебя напряжённые отношения с братьями и родителями. А они вчера с тётей Фаридой тебе все кости перемыли. Прости, что доношу, тебе неприятно такое слышать.
— Да я догадываюсь, что за меня только мама.
— Ещё тоже маленькая Эрика. Только ей в твоей горластой семье никто слово не даёт
— А как ты узнала,
