Москва(-90) - Михаил Леккор
Я не дал. Хотя и мне это дало не совсем просто. Никто не сопротивлялся, но шепоток прошелся, пришлось с одной стороны усилить агитацию, с другой – репрессии.
И.В. Сталин пыхнул дымом. Помолчал, испытывающе посмотрел на великого князя, потом опять негромко сказал:
- Ви, товарищ Романов, свою цену за мои усилия уже частично выработали внутри страны, это очень хорошо, я не зря к вам присмотрелся, вы умненький, хотя и социально были чуждым элементом. БЫЛИ, - подчеркнул он, - теперь вы коммунист, в прежние годы находились на металлургическом заводе. Правда, все это не убрало с вас большое пятно великого князя.
Успешная ваша командировка на Запад окончательно уберет с вас все вопросы и сомнения, товарищ Романов. И мне будет не надо присматривать. Помните об этом и работайте вдвойне, втройне.
И.В. Сталин внимательно посмотрел на попаданца. Что же он это предполагал, но не верил, что Вождь открыто станет говорить. Большая тяжесть, как моральная, так и физическая. Или, может, стремление активизировать великого князя в поездке? Трудно сказать, тут он сам пас. Только сказал готовно, как юный мичуринец:
- Слушаюсь, товарищ Сталин! Спасибо за вашу работу, постараюсь сделать все возможное и невозможное в данной поездке.
Вождь еще раз посмотрел, чтобы убедится – понял или нет. Видимо, решил, что достучался, кивнул головой, сунул в рот мундштук трубки, втянул дым внутрь. Сказал, как впечатал:
- Идите, товарищ Романов, желаю значительных успехов, как лично вам, так и в целом вашей команде!
Понимая, что Вождь попрощался с ним и нечего висеть здесь, только щелкнул ботинками – еще один признак общего отличия великого князя от остального аппарата, одетого и обутого полувоенно. И стремительно вышел.
Если И.В. Сталин и хотел стимулировать его, то это ему удалось. Не только реципиент, даже сам попаданец и тот проникся большой чисто личной задачей. Ну, проклятые империалисты, я еду к вам, ждите и дрожите! Это вам не гуманитарный XXI век. Ведь и там стреляют, а уж тут, в жестоком ХХ веке и тем более.
Русские идут!
Глава 11
В.М. Молотов уже ушел, не ждал дожидаться. Правильно, общее и важное они уже договорили у Сталина, а остальное, даже частности, за спиной у Хозяина нельзя? Хм, может и нельзя, вдруг обидится или чего заподозрит, глядишь, боком выйдет. И.В. Сталин он ведь, как Вождь, великий и мудрый, но как человек он имеет достаточно много негатива. Споткнешься еще, ой как будешь долго падать!
Доброжелательно попрощался с Поскребышевым, он уважал и жалел его и как чиновника и как человек. Знал – Александр Николаевич за большой и хороший труд постепенно будет Хозяином подниматься. Аж секретарем был президиума и бюро президиума ЦК КПСС, десятилетиями работал с И.В. Сталиным. А потом в одночасье рухнул с подачи того же Хозяина.
И пусть в этой реальности нет Берии, стрелочники найдутся другие, было бы желание Вождя, пусть даже выраженное не напрямую. Воистину, все пройдет и все пройдут!
Прошли с женой по коридору. Умничка Мария Федоровна, понимая, что у стен есть уши, все узнают, а потом перевернут и кому будешь жаловаться (?), по Кремлю шла молча. Только в машине немного прижалась к нему, негромко произнесла:
- Я ведь сегодня была кристальный молодец, ну хоть немножечко, а? ну скажи, пожалуйста?!
Сергей Александрович уже понял, что жена, как маленькая девочка, тривиально ищет похвалы у мужа . И что нечего рыться в своей душе на предмет самокопания, надо поддержать своих близких. Благо ведь она действительно молодец, и сумела увести внимание на себя Хозяина и правильно ответила, да так, что и И.В. Сталин и В.М. Молотов смягчились и не так терзали Романова. Настоящая жена-подруга, что бы он о ней не думал про себя
- Ты у меня молодчина, - нежно и проникновенно сказал он ей на ушко, чтобы никто не подслушал, даже в автомобиле, - я тебе, честно говоря, очень ругал по дороге в Кремль, а потом понял, как ты меня ловко спасала.
- Вот! - с удовольствием сказала она, - дурак дураком, хоть и большой человек. А со мной так и в безопасности и умный.
«Вот как она, - умилился Сергей Александрович, млея от сдерживаемого смеха, - не зря говорят – сам себя не похвалишь, фиг кто вспомнит. Первый же человек в Комитете»!
Поцеловал ее в щечку, увидел, как губы дрожат. А ведь она тоже смеется, паразитка такая!
Так, в супружеской гармонии доехали. А там воз больших забот и дел. Сначала позвонил послу Шуленбургу, передал при помощи означенных паролей, что все в порядке и что тому надо бы приехать завтра утром, на очень серьезный разговор. Потом разбирался по поводу поездки – маршрут, кадры, рассматриваемые вопросы, отсюда финансы, заботы, предполагаемые шишки и «поцелуйчики». Все надо не только создать и мастерить, но даже, в первую очередь, согласовать – в секретариат ЦК ВКП (б), проще говоря, в администрации И.В. Сталина. Сам он, конечно, по этому поводу не волновался, но многие люди, включая на последних этапах А.Н. Поскребышева, совали в дела свой нос и кое-что поправили.
А еще НКВД, НКИД, НКПС и так далее. СССР в 1920-е годы – страна домашняя, граждане почти за границу не ездят, потому различные процедуры от документов до выдачи денег и продовольствия до конца не отработаны, а их аж несколько десятков человек. И всех заместителей пришлось подключить, и даже секретаря Комитета великую княгиню Марию Федоровну. И все равно сам набегался, наорался и нанервничался.
Но потом, к счастью, на долгую ночь была жаркая семейная постель и ждущая любимая жена. Все-таки хорошо быть женатым человеком, если жена понятливая и умная!
На завтра опять одним глазом приходилось посматривать за сборами. Работать много и непосредственно приходилось заместителям, но они ехали только частично, оставаясь «на хозяйстве», а отвечать и вертеть хвостом, уж извините, и за границей и потом в
