Последствия - М. Картер
местам пропадал, как только Интерн проезжал мимо, а их сменяли неизвестные бетонки.
Остановившись у долгоиграющего светофора, сосредоточенный всю поездку на оживлённой вечерней дороге, Интерн оглянулся на заднее сидение.
– Ещё светофорчик и приедем. – он кивнул и отвернулся. – Удача то какая – без пробок. Волнуешься? Не стоит. Пока я обратно доеду, может быть, мне захочется по Садовому проехать, поужинать. А вы уже фюйть (он присвистнул) и сидите в гостиничке или квартирке… но тебе лучше лежать.
Вячеслав Владимирович не ответил, не веря тому, что как только машина остановится, он выйдет у места которому отдал половину своей жизни, ведь пейзаж был ему не знаком. Автомобиль тронулся. Спустя пару поворотов, после остановки машины, и при помощи Интерна вывалившись из салона, Вячеслав Владимирович с усилием выпрямился у торца университета.
– Ну что ж, немногословный пассажир, – подтаскивая мужчину к стене туго проговаривал Интерн, – Радости, больше радости. Только не кричи. Я приведу Леру. Пары то у неё во сколько заканчиваются?
– Полшестого… в шесть…
– Я думал, что ты тщательно отслеживал её расписание.
Войдя в положение затруднительного недопонимания и обдумывая засиявшую на лице Интерна улыбку, Вячеслав Владимирович облокотился о стену.
– Извини, не удержался. – невинно, по-детски искренно засмеялся работник госпиталя.
Накинув на Вячеслава Владимировича медицинский халат, он убежал. Минут десять, недвижимо простоял учёный, пока за угол не свернула тень и направилась к нему. Она двигалась одна, что обеспокоило Вячеслава Владимировича, не только же Лера могла сюда завернуть, но он продолжал стоять.
– О чём хотели спросить? Давайте подойдём к входу. – заговорила тень знакомым голосом, когда расстояние между ними оставалось несколько метров, но собеседники всё ещё не видели друг друга.
– Зачем говорить? Лера, отправляемся, скорее.
Прерывистыми неравномерными движениями Вячеслав Владимирович направился к девушке.
– Господи, нет, нет. – задрожавшим голосам лепетала Лера. – Ты – призрак, моя фантазия. Я тебя не боюсь. Ты исчезнешь, ты не настоящий. Ты ничего мне не сделаешь…
Вжавшись в стену, она зажала лицо и уши руками, продолжая бормотать. Фантазия же к этому времени, опираясь о стену, доковыляла до Леры и прикоснулась к её бедру, так как выше поднять руку не удалось из-за стягивающего плечи бинта. Лера пискляво взвизгнула, отскочила и трясущимися руками, перерывая сумку, достала из неё перцовый баллончик, направила его на Вячеслава Владимировича, отчаянно вжав кнопку распыления в корпус, выпустила его содержимое, тряся рукой, будто рисуя звезду. Ей удалось попасть в глаза учёного, после чего к крику женскому присоединился и мужской голос. И Лера, поняв, что обезвредила напугавшего, побежала к углу здания.
Ударившись о стену, Вячеслав Владимирович проскользил до земли, сел, согнув ноги, уткнулся глазами в колени и начал их растирать. Учёному показалось, что прошло не больше минуты…
«Вообще-то две. Я засекал.»
… как вдалеке послышалось чьё-то приближение.
– Интерн? – воскликнул Вячеслав Владимирович, повернув распухшее лицо в сторону шума.
– Вот, вот ведите он, он! – вопила Лера.
– М-да, он.
Закрытые веки Вячеслава Владимировича просветились белым пучком фотонов ручного фонаря.
– Он… Вячеслав Владимирович… физик… тот, которой с ножом. – перешёптывались вдалеке, пока мужчина, снова опустив глаза на колени, вытирал слёзы.
Охранник, которого Лера с трудом уговорила вылезти из-за стола, с осуждающей жалостью поднял Вячеслава Владимировича, прикрикнул на собравшуюся за ним толпу, которая, помедлив, раздвинулась, и понёс его в университет, невысоко приподняв. Именно понёс, ведь обладал более могучим в плане объёма телом, и весу имел в два раза больше учёного.
– Ты же сама мне написала. – лепетал Вячеслав Владимирович, наклонив голову.
В толпе отбрасывались язвительные шуточки, кто-то напоминал забывчивым о личности мужчины, некоторые говорили о своём и следовали за толпой из интереса к окончанию события, на бывшего преподавателя же никто не обращал внимания и не отзывался на его бурчание.
В университете мужчину умыли, потом посадили на стул у дверей входа, где Вячеслав Владимирович пробыл до прибытия главного врача госпиталя. За время ожидания у поста охраны успели побывать все находившиеся в данный момент в университете лица, даже те, которые уходить ещё не собирались, а специально спустились со своих высотных кабинетов, недовольно-презрительно покачать головой и возвратиться к прерванным новостью появления бывшего преподавателя сплетням, не забыв упомянуть и увиденное на первом этаже. Среди физиономий Вячеслав Владимирович не заметил Леру, уведённую всепреданнейшей подругой её Маргаритой в общежитие.
Павел Анатольевич Давыдов, всё такой же упитанный, как и при их последней встрече с утра, вошёл в университет через два часа после оповещения его о появлении Вячеслава Владимировича на бывшей работе. Не останавливаясь у сбежавшего, Павел Анатольевич, ведомый остановленным им преподавателем, ушёл, как послышалось учёному, «к директору университета». Возвратившись минут через восемь, мужчина подошёл к сбежавшему госпитализированному.
«Нет, ну я не могу оставить вас без наиважнейшей информации о том, как же без препятствий и лишних формальностей разрешилось дело. Вскользь замечу, что в этот раз автор точно отмерил время в восемь минут. А согласие их (ректора и главного врача) было в обоюдной выгоде. Ни университет не заявлял о сбежавшем из госпиталя Вячеславе Владимировиче, ни заведение для реабилитации душевно больных – о недостаточной безопасности территории учебного корпуса. А мужчину, половина лица которого для многих была не узнаваема, представили то ли сумасшедшим беспризорным, то ли заблудшим к университету из травматологического отделения пьяницей; его принадлежность оставили на фантазию ректора, главное, чтобы что-то отдалённое от госпиталя и сферы образования.»
Во время установки мужчины на пол, около Павла Анатольевича засуетился охранник и, не доверяя убеждениям главврача, хотел было сбегать к ректору, он она, облокотившись на широкие каменные перила лестницы, пристальным взглядом остановила отходившего от своего поста тяжеловеса, вынудив его помочь Павлу Анатольевичу довести Вячеслава Владимировича до автомобиля. Тело было вложено в ту же позу, в которой учёный в благоговении лелеял радость воссоединения с аппаратом, на то же место за водителем, после чего премиальная конструкция покинула парковочное место с закреплённым на нём необычным синим знаком.
– И что тебе не понравилось?
Вячеслав Владимирович грубо молчал.
– Я для госпиталя спрашиваю. – смягчился Павел Анатольевич, но также настойчиво продолжил. – Ну? Соседи не понравились? Раздражал кто-то? Или на свободу захотелось?.. Прими ещё поздравления.
– В честь чего? – не удержался резко спросить Вячеслав Владимирович.
– Ты первый, кому удалось сбежать.
– До меня никто и не пытался. – он утверждал.
– Были, конечно, были. Но
