Эсминцы против линкоров (СИ) - Ангелов Августин

Ведь получилось так, что он всю жизнь провел в любви к морю и кораблям. Но, в детстве Эрих мечтал совсем о другом. Когда в тринадцать лет он впервые увидел в порту Любека военный корабль, учебный корвет «Москит», и даже смог взойти на борт, чтобы внимательно осмотреть вблизи его палубы и надстройки, мальчик и не думал становиться моряком, а мечтал стать военным врачом, умелым хирургом, спасающим раненых. Решение посвятить себя флоту он принял значительно позже, уже в последний год учебы в гимназии, когда прочитал книгу адмирала фон Вернера про путешествие вокруг света Генриха Прусского на парусном фрегате. И в далеком 1894-м он подал заявление о зачислении в военно-морское училище. С тех пор почти полвека вся жизнь Редера проходила на флоте и вокруг него.

И теперь ему почему-то снова вспомнился собственный жизненный путь моряка, начиная с учебы в портовом городе Киле, где на курсантов грубо орали сержанты, обучая неумелый молодняк строевой подготовке, где изучали оснастку парусников и занимались греблей на шлюпках. Вспомнился и первый маленький парад, в котором Эрих участвовал, устроенный по случаю приезда кайзера. Вспомнилась присяга и учебный корвет «Стош», пароход с парусным вооружением, на котором Эрих проходил курсантскую практику. Там его вместе с другими учили ставить и убирать паруса, обучали основам навигации и артиллерийского дела на примере старых 150-мм корабельных орудий. Во время практики он совершил походы не только по Балтике, но и в Вест-Индию, а вернувшись, успешно сдал экзамены, получив звание гардемарина, после чего его начали обучать командованию подчиненными.

Редер прошел еще одну практику на винтовом корвете «Гнейзенау», на котором участвовал в учениях, организованных адмиралом Альфредом фон Тирпицем. Тем самым, в честь которого был назван впоследствии могучий линкор. После было обучение минно-торпедному делу на миноносцах. А в конце 1896-го года тех курсантов, которые успешно преодолели все трудности учебных походов и сдали очередные экзамены, направили доучиваться обратно в Киль, где их загрузили теоретическими занятиями по морской тактике, по баллистике артиллерийских снарядов, по навигации и судовождению. Но и про физическую подготовку преподаватели не забывали, заставляя молодых людей постоянно заниматься атлетикой и хождением по бухте на веслах и под парусами.

Когда на следующий год Редер успешно сдал выпускные экзамены, ему присвоили звание младшего лейтенанта, назначив нести службу на броненосный корвет «Саксен» в должности командира сигнальщиков. Тогда Эрих впервые смог много времени проводить на ходовом мостике, где внимательно наблюдал за маневрированием, впитывая опыт старших офицеров. Вскоре Эриха произвели в лейтенанты и перевели главным сигнальщиком на броненосец «Дойчланд», на котором он совершил длительное плавание в Китай, во время которого побывал в русском Порт-Артуре, во Владивостоке и даже в Японии.

Спокойный и уравновешенный Редер имел природный талант налаживать отношения с другими людьми. Потому ему охотно поручали общественные задачи, вроде руководства корабельным оркестром или подготовки историко-тактических обзоров портов, в которые заходил корабль. Редер зачитывал перед экипажем целые статьи собственного сочинения. Благодаря этим талантам общественника и сочинителя, Редер пользовался доверием начальства и постепенно выдвинулся в помощники командира корабля, сдружившись со своим начальником Георгом фон Мюллером, близким другом кайзера Вильгельма Второго. Георг оказывал покровительство Эриху и впоследствии, когда получил должность военно-морского министра. Такое полезное знакомство, разумеется, очень помогало Редеру делать успешную карьеру.

После длительного похода, Редер получил должность командира резервного флотского экипажа в Киле, где он обучал новобранцев и, заодно, составлял инструкции для обучения. У Редера тогда появилось свободное время, которое он тратил на изучение русского языка. Побывав в русских владениях на Дальнем Востоке, Эрих всерьез заинтересовался русской культурой и историей. Он считал, что эти знания очень важны для понимания соседнего народа. Кто же тогда мог подумать, что немцы с русскими станут врагами? В 1901-м году Эриха назначили сначала на резервный корабль, но быстро перевели на броненосец «Кайзер Вильгельм». В октябре того же года Редер поскользнулся на трапе и сильно разбил коленку, из-за чего оказался на однотипном броненосце «Кайзер Фридрих».

В конце 1903-го года Редера, как перспективного специалиста, направили в военно-морскую академию Киля, где он два года изучал военно-морское планирование и тактику, международные правовые нормы, историю и океанографию. Не забывая, впрочем, развивать и собственные знания русского языка, ради чего даже занялся переводами с русского на немецкий. Когда началась война России с Японией, его сразу заинтересовали материалы из русских газет о ходе военных действий. Ради языковой практики он даже снимал в то время комнату в доме русскоязычной семьи.

После окончания академии, в конце 1905-го года, Редер получил назначение штурманом на броненосец береговой обороны «Фритьеф». Но, уже весной Георг фон Мюллер посодействовал, чтобы Эриха перевели в информационный отдел при военно-морском управлении в Берлине на должность обозревателя. Новая деятельность увлекла Редера, в его задачи входило просматривать сообщения, поступающие со всего мира, и анализировать их, готовя статьи для журналов «Военно-морское обозрение» и «Наутикус», а также он должен был делать заявления для прессы. И этот навык выделять главное и отбрасывать несущественное из потока информации очень пригодился в дальнейшем.

На этой службе в Берлине Редер смог познакомиться не только с самыми знаменитыми немецкими журналистами, но и с многими влиятельными людьми, от которых зависела политика Германии. Их внимание привлекли аналитические статьи Редера о морских сражениях на Дальнем Востоке между русскими и японскими кораблями. Благодаря возникшим связям, в то время Эрих близко познакомился даже с самим адмиралом фон Тирпицем, хотя по званию Редер все еще оставался лишь младшим офицером. Снискав уважение Тирпица и членов императорской фамилии, в 1910-м году Редер получил почетную должность штурмана императорской яхты «Гогенцолерн». Несмотря на все эти успехи, звание корветтен-капитана Редеру присвоили лишь в 1911-м году, когда его возраст уже перевалил за тридцать пять лет. Тогда же ему доверили должность старшего офицера флагманского рекогносцировочного броненосного крейсера «Йорк», где он прослужил два года под командованием вице-адмирала Бахмана, а затем под руководством контр-адмирала Хиппера, который взял его в собственный штаб.

Международная обстановка, между тем, постоянно накалялась, а противоречия между державами с каждым днем усугублялись. Приближалась война, и крейсер «Йорк» все чаще участвовал в маневрах флота. В 1913-м и в первой половине следующего года особое внимание руководство кайзермарине уделяло взаимодействию быстроходных крейсеров с остальными кораблями эскадры. Когда началась Первая мировая война, Редеру, как старшему офицеру своего штаба, адмирал Хиппер поручил планирование операций по постановке минных заграждений и организации обстрелов английских берегов. Но уже тогда штабная работа казалась Редеру скучноватой.

Эрих Редер всегда мечтал не корпеть над картами и расчетами, а руководить морскими сражениями непосредственно с мостика могучего флагмана. Но теперь, когда он добился этого, сделавшись гросс-адмиралом и Главнокомандующим кригсмарине, а мощнейшие корабли флота были в его полном распоряжении, Эрих почему-то не чувствовал удовлетворения. Сейчас его как раз беспокоило собственное планирование предстоящей операции против большевиков, потому что слишком уж многое предстояло учесть.

Гросс-адмирал осознавал невозможность просчитать все риски, которые возникают в нынешнем противостоянии с русским флотом. Кто же мог предположить, что их старый «Новик» потопит «Силезию»? По всем правилам военно-морского искусства такого случиться просто не могло! Но случилось. А все из-за того, что русские всегда были непредсказуемы, и их личная храбрость граничила с настоящим безумством еще в предыдущей войне, когда они, не задействовав свои главные силы, отчаянно оборонялись от немцев на Моонзунде, в то время, как у них имелись новые на тот момент дредноуты, которые их правительство так и не послало на помощь осажденным на архипелаге. Так что не только русские бойцы непредсказуемы, а их руководители непредсказуемы тоже. И что они могут выкинуть, заранее не знает никто, быть может, даже и они сами.