Воевода (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич

— Отравленным?!

— А каким? Если бы он был демоном, то не смог бы входить в освященные места. Не так ли? — спросил он, обращаясь к кадий.

— Так, — с почтением произнес тот.

— Но говорят… — тихо вякнул визирь.

— Если будешь слепо повторять то, что болтают городские сумасшедшие, то расстроишь меня. — перебил его султан. — Разве мои уши должны слушать всякий вздор, что болтают глупцы?

— Нет, конечно, нет, — испуганно ответил визирь дрожащим голосом.

— Все. Свободны. И позовите ко мне этого бездельника, патриарха…

Тот прибыл незамедлительно.

Прибежал.

Так спешил, что даже вспотел и слегка растрепался.

— Повелитель! — произнес он, как можно глубже и почтительнее поклонившись.

— Твой план оказался негодным. Москва не стала изгоем. Ее не разорвали внутренние противоречия. Даже напротив — укрепили.

— Нужно время…

— Нужно время для чего? Чтобы мне выбрать себе нового патриарха? — понизив голос, поинтересовался султан. — Иди — и думай, как все исправить. И не забудь про этот позор. Андроник, которого осудил Вселенский Собор, оказался оправдан перед людьми на судебном поединке.

— Он был подставным.

— Достаточно того, что он был. И ваше обвинения оказались ничтожны. Так что… — неопределенно махнул султан рукой.

— Я все сделаю, — порывисто произнес Патриарх.

— Ты уж постарайся…

[1] Фрагмент песни Трофима «Уважаемый Лужков задэ».

[2] Введение бумажных денег не обязательно государственная привилегия. Технически это может сделать любой банк (или иной крупный игрок), если государство прямо это не запрещает. И в истории подобное встречалось неоднократно.

[3] Здесь главный герой грешил против истины. Первая достоверная известная акционерная компания зафиксирована в 1250 году в Тулузе. Точнее даже не компания, а сделка по продаже акций. Так что такого рода организации существовали, очевидно, еще и раньше. Хуже того — в 1555 году уже была утверждена Company of Merchant Adventurers to New Lands, в дальнейшем превратившаяся в Московскую торговую компанию Англии.

[4] Особенностью сказок братьев Гримм в их оригинальной, неадаптивной форме заключалась в мрачности, кровожадности и фаталистичности происходящего. Ничего необычного в них не было. Они просто отражали местное состояние фольклора, характерное для европейской (и русской среди прочего) культуры тех лет.

[5] На самом деле это перегиб. Литература русскоязычная не духовного содержания имелась, но ее было ОЧЕНЬ мало. Иностранную же художественную или научную литературу никто не привозил и не переводил.

[6] Речь идет о Гансе Миссингейм, печатник, который в 1552 году был прислан ко двору Иоанна Васильевича датским королем Кристианом III по просьбе первого. Организовал первую в Москве типографию. Был учителем знаменитого в прошлом Ивана Федорова, который начала самостоятельно работать только 1560-е годы.

[7] Кадий (Кади) (араб. قاضٍ‎ — судья‎) — мусульманский судья-чиновник, назначаемый правителем и вершащий правосудие на основе шариата.

Глава 4

1556 год, 16 мая, вотчина Андрея на реке Шат

Петр медленно ехал на коне, осматривая территорию.

Он приобрел эту привычку еще тогда, когда только начал помогать Андрею, доверившись ему. Сейчас же просто некомфортно себя чувствовал, если не совершал объезда. Чтобы все видеть и все контролировать.

Понятно, вотчина ныне у его хозяина увеличилась. Сильно. Настолько, что и за несколько дней всю не объедешь. Однако Петр продолжал держать привычки, плотно контролируя только обжитую ее часть.

Он остановился.

Рядом, секундой спустя потянули за поводья его спутники. Степных лошадок хватало у Андрея. Теперь хватало. Так что он мог держать какое-то их количество и в вотчине для самых разных нужд. Благо, что косилки позволяли быстро и относительно легко закрыть вопрос с заготовкой сена.

Перед Петром открывался вид на ворота новой крепости.

Каменные стены с землебитным наполнением поднялись уже метров на семь. Начиная все сильнее нависать и доминировать над местностью.

Сухой ров окончательно отделали. Сформировали профиль и укрепили его толстой землебитной коркой. А также обеспечили отвод от него воды как в дождь, так и в половодье[1]. Вместе со стенами перепад высот оказался около десяти метров. Из-за чего любые противники, пожелай они воевать, столкнулись бы с очень большими трудностями. Настолько большие штурмовые лестницы достаточно проблематично сделать. А потом еще и дотащить до места, ибо тяжелы.

Стена же будет увеличиваться и дальше. По задумке Андрея она должна была достигнуть тридцати метров в своем основном профиле. А потом еще обзавестись развитой каменной надстройкой с боевой галереей, машикулями, нависающими над сухим рвом и крепкой, крытой черепицей крышей.

На дворе во всю шел XVI век и, в принципе, такой тип укреплений выглядел достаточно устаревшим. Если судить в принципе, на «выпуклый глаз». А если ориентироваться на то, с каким противником придется иметь дело то можно было уверенно сказать — он более чем подходил. Сюда вряд ли подойдут мощные наряды тяжелой артиллерии и засядут надолго. Ведь при всей внешней архаичности стены были очень толстыми и крайне неприятными для гладкоствольных орудий. Да и не только для нее.

Мощные башни[2] были удалены друг от друга на полсотни метров. Они сильно выступали вперед, имея в сечении профиль прямоугольника со скругленными углами. Башни полностью рассекали крепостную стену, спуск с которой был возможен только через них. Так что, даже взобравшись на стену, противник оказывался перед очень непростой проблемой: как спускаться то?

Башни же должны были нависать над стенами еще на десять метров. И имели несколько ярусов бойниц. В том числе и такие, что позволяли в перспективе применять орудия для фланкирующего огня картечью. В том числе и достаточно серьезные орудия — пространство это позволяло. Пока, конечно, эти башни тоже выросли не шибко высоко. Но уже сейчас выглядели опасно и внушительно. Как и вся крепость.

И вот теперь взялись за ворота — единственные ворота этой в целом небольшой крепости. Поставили мощные боковые стенки-опорой, выложив их целиком из кирпича. Внутри соорудили деревянный каркас для работы над сводом, оставив внутри лишь узкий проход для лошадей и людей. И теперь трудились — выкладывали в арочный свод. Самый обычный. Такой, что держится под собственным весом, упираясь в мощные стены. Над чем трудилась артель строителей, нанятая для Андрея в Москве…

Из-за церковного кризиса многие ремесленники-строители остались без заказов. Поэтому эти ребята охотно взялись за предложенный им контракт. А потом к ним присоединились и другие. Без работы сидеть скучно и уныло. Поэтому Государь не возражал против такого найма.

Более того, временное прекращение каменного строительства на церковных объектах привело к проблемам у тех дельцов, что изготавливали керамический кирпич. И Андрей скупил излишки этого материала, причем с очень большой скидкой и обязательством производителя самостоятельно доставить к месту строительства.

Как говорится — не горя без добра. У кого-то дом горит, а у кого-то руки греются. Так что теперь арочный свод строили нормальные каменщики, с опытом строительства как монастырских кирпичных укреплений, так и храмов. Посему за надежность свода можно было не переживать.

Эти ворота Андрей планировал оснастить двумя подъемными решетками с торцов прохода, массивным подъемным мостом, вывешенным на противовесах, и распашными воротами, претворяющими обе подъемные решетки. Плюс развитой системой потолочных бойниц, позволяющих и ворота тушить, в случае чего, и врагов обстреливать. Даже камни сбрасывать им прямо на головы, стремясь тем образумить их от столь необдуманного поступка.

Но это — в перспективе. Сейчас же главное — сделать крепкий первый ярус. Чтобы потом на нем возвести высокую и мощную надвратную башню. Самую сильную во внешнем контуре обороны. На которую, к слову, войти можно будет только с прилегающих стен. То есть, по сути, с соседних башен. Из-за чего, в случае прорыва, не так-то и просто получится ее нейтрализовать. И брать потребуется не одну, а минимум две башни.