Наталья Манусаджян - Боевой пекинес Мавка в поисках клонов (СИ)
Небольшого роста, он производил неизгладимое впечатление. Когда он сидел, он не двигался, как будто тело его было мертво; когда он стоял, он напоминал дерево, его движения были как гром, и он двигался как ветер. Казалось, вся его фигура светится! Чань Чунь приказал ученику выйти и тихо сказал:
- Приветствую тебя, пришедший с Неба. Я знаю, что тебя привело ко мне. Ты ищешь июши - нефрит.
Я был поражен. Я сам превратился в нефритовую статуэтку. Моя легенда разрушилась в мгновение. Я не знал, что сказать. А даос-ясновидец смотрел на меня, ласково улыбаясь. Я не стал врать и ответил:
- Да, Учитель.
- Тот, кто всю жизнь изучает Дао, знает больше, чем говорит окружающим. У каждого века своя правда. Твой приход нетрудно было предугадать потому, что так написано.
- Где написано? – вырвалось у меня.
- Не спеши. Я помогу тебе. Ты правильно оделся. Дао, знает больше, чем говорит окружающим. сь. е! Твой необычный облик никто не увидит.
Я все больше и больше удивлялся. Откуда он знает?! Что он прочитал?!
Мудрец тихо засмеялся:
- Ты всё узнаешь. Не сейчас, а когда придет время. Я буду называть тебя Сун Си. Согласен?
- Да, Учитель, - ответил я.
- Вот и хорошо. Скоро начнется путешествие, которое ты ждешь. Звезды не лгут!
Я вспомнил, что мудрец был отличным астрономом и астрологом. Что-то он уже рассчитал. А может знал, что к нему мчится посланец с письмом Чингисхана, потому что письмо пришло уже на следующий день.
Глава 10. Встреча в Бадахшане
Переночевал я с другими учениками. Они ничему не удивлялись, не расспрашивали меня. Истинный даос должен изучать Путь Неба и не удивляться ничему. Все в этом мире возможно. Истинно мудр тот, кто не отрицает, а принимает и изучает.
Встали засветло, позавтракали рисом и овощами, пили только воду. Аскетизм отличал орден Лунмэн. После завтрака ко мне подошел один из учеников и сказал:
- Сун Си, Учитель зовет тебя.
- Ого, они уже знают мое имя, - подумал я, а вслух сказал – Уже иду.
Почтенный старец спросил меня:
- Ты умеешь читать?
- Да. И по-монгольски тоже.
- Тебя хорошо подготовили, - сказал даос. – Письменность для Чингисхана придумали уйгуры. И совсем недавно. Тогда читай. Это письмо от Повелителя Вселенной.
И он протянул мне свиток-письмо. Я развернул свиток и прочел:
"Небеса покинули Китай из-за его надменности и роскоши. А я ненавижу роскошь и проповедую умеренность. Я ем ту же самую пищу, одеваюсь в такие же лохмотья, что и мои скромные пастухи. Я считаю народ своими детьми и интересуюсь талантливыми людьми так, как если бы они были моими братьями. За семь лет мне удалось завершить великое дело, объединив весь мир в одну империю. У самого меня нет выдающихся качеств. И для того, чтобы содержать империю в порядке мы приглашаем мудрецов.Услышал я, что вы, Учитель, познали правду, и что вы идете по праведному Пути. Мпогознаюющий и многоопытный, вы в совершенстве познали законы. Свидетельство этого - Ваша святость. Вы сохранили строгие правила мудрецов древности. Вы одарены выдающимися талантами знаменитых людей.
Мы разделены высочайшими горами и бескрайними долинами, и я не могу встретиться с вами. Я соблюдал пост и совершл омовение. Я приказа адъютанту Лю Чуну подготовить для вас эскорт и повозку. Не бойтесь тысяч ли расстояний. Умоляю вас, сделайте эти святые шаги. Пожалейте меня, скажите мне, как можно сохранить жизнь. Я сам буду вам прислуживать.
Совершено в первый день пятого месяца 1219 года.»
- Это не приглашение, это приказ! – сказал я.
- Верно, - ответил мудрец. – И я должен ехать, ибо теперь мой отказ будет означать новую войну, а я не хочу, чтобы пострадали люди. Поэтому, ты Сун Си, сейчас напишешь ответное письмо. Я буду диктовать. Возьми вон там письменные принадлежности и бумагу. Повелителю Вселенной мы напишем на бумаге, хоть это и очень дорого.
Я приготовился и Чунь Чань начал диктовать:
«Цзю Чу Цзи из Сихя хень, преданный Дао, получил недавно издалека высочайший указ. Я должен заметить, что все люди, живущие у моря, обделены талантами. Я признаюсь, что в мирских делах я вовсе не сведущ и мне не удалось исследовать Дао, хотя я и пытался, прилагая к тому все усилия. Я состарился, однако все же еще не умер. Моя репутация распространилась по всем царствам, что же касается моей святости, то я ничем не лучше обычных людей и, когда я обращаю взор внутрь себя, мне глубоко за себя стыдно.
До этого мне делали несколько приглашении из южной столицы, и из Сун, но я не поехал. Но теперь, при первом же зове двора Дракона, я готов. Почему? Я слышал, что император одарен Небесами доблестью и мудростью, не виданной ни в древние времена, ни в наши дни. Его величественное благородство сочетается со справедливостью. И вот я решил бросить вызов морозу и снегу с тем, чтобы однажды предстать перед императором.»
- Вы действительно поедете, - спросил я.
- Да, - просто ответил старец. – А зачем я это делаю, ты узнаешь первым и очень скоро.
Действительно, вскоре прибыл адъютант Чингисхана Лю Чун с эскортом воинов. Он передал приглашение от Повелителя Вселенной и золотую пластинку - пайцзе, на которой был выгравирован приказ, повелевающий обращаться с Учителем так, как сам Чингисхан захотел бы, чтобы обращались с ним.
Чань Чунь отобрал девятнадцать своих учеников (я, конечно же, был в их числе), а остальным сказал: «Я вернусь. Я вернусь через три года».
В начале первого месяца 1220 года началось наше долгое путешествие из Сихя в Пекин, а оттуда через Западный край - почти до границ с Персией и еще дальше – в Бадахшан, где в это время и находился Чингисхан, воюя с исмаилитом Джалал-ад Дином.
Наше путешествие началось при затмении Солнца. Чань Чунь, посмотрев на звездное небо сказал:
- Хорошее предзнаменовенование! Я, действительно, смогу тебе помочь, Сун Си.
Больше он ничего не добавил, а я не решился спросить. Я вынужден подчиниться обстоятельства, но мысль о том, что я не увижу родной дом целых три года – не давала мне покоя. Мне было тоскливо.
Однако мало помалу красоты этой земли отвлекли меня от мрачных мыслей. Мы увидели Дайхань линь и другие горы. Горный воздух был прекрасен. К северу были только холодные пустыни и клочки травы, но и эти суровые пустыни заставляли трепетать мое сердце. Впервые я подумал, что Зов Предков – это не пустые слова.
На пашем пути мы видели и поля боёв, покрытые выбеленными человеческими костями. И тогда я понял, насколько ожесточенно сражались воины за свою страну. И печально подумал: «Прав был Чингисхан: “Небеса покинули Китай из-за его надменности и роскоши”, ибо эти люди, от которых остались только кости, ничего сделать не смогли».
День ото дня росло мое благоговение перед старым даосом. Он не боялся ничего в это смутное, наполненное войнами и суевериями время. Когда ученики перед ночным переходом стали мазать себя кровью, опасаясь демонов, Чань Чунь только улыбнулся и сказал: «Демоны бегут, когда видят хорошего человека. Не подобает даосу допускать подобные мысли».
Так неторопливо, с длительными остановками, мы через полтора года добрались до лагеря Чингисхана в Бадахшане на границе с Индией.
Нас почтительно и любезно встретил командующий туменом ванху Бо-лу-джи и проводил к нашим юртам, которые находились к востоку от императорских. Когда Чунь Чань отдохнул, нас пригласили к Чингисхану. Из всех учеников, мудрец взял с собой лишь меня. При этом, он тихо шепнул мне:
- Ты ведь можешь запомнить эту встречу и сравнить ее с теми, что были раньше?
- Откуда он знает о фиксирующих приборах? – подумал я, но вслух уже ничего спросить не мог, так как нас привели к юрте Повелителя Вселенной.
Нас впустили сразу же, не обыскивая и не допрашивая. Уважение к даосу было безграничным. Да, передо мной сидел Темуджин. Те же светлые, лишь кое-где тронутые сединой волосы, те же синие глаза. Но выражение этих глаз! В них уже не было ярости, как во время убийства Бектера, и не было лютой ненависти, как во время скитаний по юртам с колодкой на шее. В них была усталость и боль.
Чингисхан сказал:
- Вас приглашали и другие дворы, но вы отказались, Вы приехали встретиться со мной, проехав путь в десять тысяч ли. Я очень благодарен.
- Дикий человек приехал увидеть императора по приказу Его Величества. Это было пожелание Небес, – ответил Чань Чунь.
Чингис пригласил его сесть (я, естественно, остался стоять), а затем спросил:
- Святой человек, вы прибыли издалека. Я слышал о поисках ваших братьев-даосов философского камня, как средства обретения бессмертия. Есть у вас лекарство для бессмертия?
