Александр Воронков - Путь Империи
Господин министр,
Согласно поручения моего Правительства, имею честь сделать вашему прев-ству нижеследующее заявление:
британское правительство считает действия российского правительства по вступлению в войну против Оттоманской империи недопустимыми, так как вышеозначенные действия могут привести к серьёзным негативным последствиям для состояния statuc-qvo в Европе, нарушению системы международной торговли и безопасности для подданных Европейских держав, находящихся в зоне театра боевых действий.
Британское правительство требует от российского правительства немедленного заключения мирного договора с оттоманским правительством и отвода всех русских войск на рубежи государственных границ Российской империи, а флота — в свои базы. В противном случае британское правительство будет вынуждено прекратить все торговые сношения с Российской империей, объявить российскоподданных, за исключением находящихся под защитой дипломатической неприкосновенности, которые находятся на территории Великобритании и колоний интернированными, а также ввести режим усиленной охраны и блокады морских путей сообщения.
Британское правительство предполагает, кроме того, обратиться к оттоманскому правительству с целью побудить последнее принять на себя подобное же обязательство по отношению к Российской империи; само собою разумеется, что таковой же шаг будет предпринят российским правительством.
Примите и проч.
А.НИКОЛЬСОН * * * НОТА, ВРУЧЕННАЯ РОССИЙСКИМ МИНИСТРОМ ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ ВЕЛИКОБРИТАНСКОМУ ПОСЛУС.-Петербург, 30 сентября/12 октября 1912 года
Господин Посол,
В ответ на ноту вашего прев-ства от сего числа имею честь, в свою очередь, заявить, что императорское российское правительство считает полезным, поскольку от него будет зависеть, не допускать никакого ущемления прав подданных Российской империи, покушений на их жизнь, свободу и здоровье со стороны кого бы то ни было. Нарушение Оттоманским военным флотом при пиратском обстреле русских кварталов Варны этой прерогативы российского правительства, повлекшее гибель, увечья и лишение имущества подданных Российской империи, послужило casus belli для вступления Российской империи в войну.
Императорское российское правительство считает необходимым напомнить, что таковая его реакция должна воспоследовать в отношении любой державы, нарушающей данную прерогативу.
В случае, если британское правительство продолжит вести неразумную политику в отношении Российской империи и её подданных, императорское российское правительство будет вынуждено денонсировать Конвенцию между Россией и Англией по делам Персии, Афганистана и Тибета от 18/31 августа 1907 г., считая, что своим недостойным поведением британское правительство само развязывает Российской империи свободу действий на этом направлении.
Кроме того, Императорское российское правительство информирует, что в случае вступления третьего государства в войну на стороне Оттоманской империи, оно будет вынуждено провести дополнительную мобилизацию и переброску некоторого числа воинских соединений и частей из Центральных губерний России, Сибири и с Дальнего Востока в Туркестанский военный округ на зимние квартиры, располагающиеся в бассейне реки Аму-Дарья. Кроме того, велика вероятность того, что Императорский Балтийский флот может направить эскадру через Северное море в учебный поход вдоль Атлантического побережья Европы.
Примите и проч.
ИЗВОЛЬСКИЙ От нашего корреспондента с Балканского театра боевых действий 18-й Северский драгунский полк в сражении под Лозенградом 9–11 октября 1912В окончательной победе, конница, гони, руби!Конница займется, пехота не отстанет.
А. СуворовСовершив вместе с болгарскими пехотинцами на второй день баталии, 10октября, под проливным дождём по бездорожью обходной манёвр у с. Кайвы, драгуны Северского полка не удовлетворились достигнутою паникой в рядах турок, а напротив — вошли в прорыв, и, обгоняя бегущие таборы оттоман, параллельным маршем устремились к древнему славянскому Лозенграду, именуемому безбожными агарянами «Кирк-Килиссе».
В результате этого манёвра атакуемые болгарской Пятой дивизией на позициях севернее Лозенграда таборы III-го турецкого корпуса оказались отрезанными от тылов и лишены сообщения с командованием и подвоза боевых припасов.
Северцы же, продолжив своё движение, на плечах бегущих осман ворвались в город и учинили в нём полный разгром противника. Несмотря на многократное превосходство турок в численности, молодцы-драгуны сумели уничтожить более двух сотен врагов и пленить более полутора тысяч их.
В деле под Лозенградом вновь геройской славой покрыл себя вахмистр Северского драгунского полка Семён Будёный, награждённый крестом Военного ордена за подвиг, совершённый на полях Маньчжурии в 1904 году.
В то время, как основные силы полка были заняты захватом и удержанием Лозенграда, полувзвод драгун под командою вахмистра Будёного устремился в разведку вдоль полотна железной дороги на Баба-Эска. У станции Казаклы среди застрявших в «пробке» составов с бегущими из Лозенграда турецкими войсками Будёный заметил поезд, составленный из классных вагонов. Поняв, что в таком поезде должны ехать высокопоставленные пассажиры, а ежели упустить время, то им удастся ускользнуть из-под удара, храбрый вахмистр скомандовал атаку. Налетевшие вихрем драгуны обратили деморализованную охрану поезда в беспорядочное бегство. Лихость и геройство русских орлов оказались вознаграждены по достоинству: в штабном поезде ими были захвачены два турецких знамени, множество важных бумаг и сам командующий всеми османскими силами в округе Махмуд-Мухтар-паша. При начале панического бегства турецких войск он, не пытаясь даже водворить порядок, одним из первых покинул Лозенград на поезде. Это бегство не принесло ему ни славы, ни спасения — генерал «кучук-килисской твердыни», казалось, вынужден был сдать свою шпагу простому вахмистру из донских степей. Однако и это ему не удалось: при бегстве он попросту забыл в покинутом помещении штаба не только свою саблю, но даже и часы.
Впоследствии все драгуны, бывшие участниками этой лихой атаки были представлены к знакам креста Военного ордена, причём вахмистр Будёный, согласно статуту, представлен сразу к двум его степеням: как за пленение турецкого генерала, так и за захват вражьих знамён!
Тем временем главные силы 18-го Северского полка укрепились вокруг железнодорожной станции Лозенграда и в течении оставшегося дневного времени и почти всей ночи дружным огнём отбивали атаки отчаянно рвущихся из окружения турок. Только к пяти часам утра 11 октября на помощь русским драгунам пробились основный силы 1-й, 4-й и 5-й пехотных дивизий болгарской армии.
Своим геройством наши драгуны и болгарские пехотинцы и артиллеристы вновь скрепили славянское братство и на деле доказали, что для славян, когда они едины и борются за справедливое дело, нет ничего невозможного.
Совсем ещё недавно, накануне войны, германский генерал фон дер Гольц уверял, что для овладения этой крепостью потребуется армия в три раза мощнее болгарской и штурмы будут продолжаться не менее трёх месяцев. На деле же славяне овладели всею местностью менее, чем за трое суток, потеряв при сем лишь около 300 человек павшими и 450 ранеными. Были захвачены огромные трофеи — тысячи винтовок, более ста орудий, двести зарядных ящиков, два аэроплана, два знамени и около двух тысяч семисот пленных, включая двадцать штаб-офицеров и генерала.
Там, среди шумного моря вьётся Андреевский флаг…
Залп… другой — и дело кончено,
Завершился славный бой
Небывалою победою
Для Отчизны дорогой
Моряки дрались героями,
Доказав на деле вновь
Государю и Отечеству
Беззаветную любовь
М. Липкин4 октября 1912 года русская эскадра в составе броненосцев «Евстафий», «Иоанн Златоуст», «Три Святителя», «Ростислав», крейсеров «Очаков» и «Кагул», гидрокрейсера «Алмаз», а также девяти эсминцев и двух тральщиков вышла из Севастополя курсом на Босфор. В 6 часов утра 5 октября, с открытием турецких берегов, по сигналу командующего Морскими силами Черного моря вице-адмирала Андрея Августовича Эбергарда, державшего свой флаг на «Евстафии», броненосцы «Три Святителя», «Ростислав» и гидрокрейсер «Алмаз», предшествуемые тральщиками и охраняемые эсминцами, отделились от эскадры и направились к Босфору. Остальные суда, имея в дозоре два крейсера, остались в открытом море на ходу, держась против пролива на расстоянии 12–15 миль. Они должны были находиться там, где глубина превышала двести метров, чтобы избежать подрыва на минах противника. При появлении Турецкого флота бомбардирующие корабли должны были отойти к оставшимся броненосцам.
