Андрей Величко - Кавказский принц
– Да, есл-л-ли можно.
– Ну не бросать же вас тут? Пойдемте. Хотя… минутку.
Вчера я не только собрал охмуритель, но и сбегав в коттедж, малость изменил картинку на настенном экране. Теперь там был красный силуэт человеческой фигуры на черном фоне.
– Вот сюда, пожалуйста, встаньте, – я показал министру на резиновый коврик перед экраном. Щелкнуло, и силуэт изменил цвет на зеленый.
– Все, можно и назад.
Витте вздрогнул – перед ним снова был портал. С той стороны Гоша, изображая занятость, что-то черкал на листке бумаги. Министр с несколько несоответствующей титулу поспешностью метнулся в мой кабинет. За ним прошел я.
– Вы уже вернулись? – оторвался от своего занятия Гоша. – Тогда прошу извинить, у меня дела. До свидания, Сергей Юльевич.
Я подошел к столу и выключил охмуритель.
Витте перестал дрожать и понемногу приходил в себя. Осмотрев кабинет, он, видимо, убедился, что мы вернулись именно туда, откуда уходили. Потом он откашлялся и с некоторой даже торжественностью сказал:
– Прошу меня простить, господин Найденов, поначалу я несколько сомневался в ваших словах. Но теперь, разумеется, все сомнения исчезли.
На его лице стало постепенно проступать некоторое недоумение.
– Странно, печень совершенно не болит. Последнее время она меня постоянно донимала, а тут…
Ага, еще одно подтверждение лечебно-тонизирующих свойств перехода.
– Это вам от меня что-то вроде небольшого подарка, – объяснил я. – Экспресс-ремонт, так сказать. Помните экран и коврик?
– Вы так и цесаревича вылечили?
– Не я, а дедушка, и не так, а гораздо сложнее. Все-таки последняя стадия туберкулеза – это гораздо серьезнее, чем первая цирроза.
– Очень рад был познакомиться с вами! – Витте встал. – Надеюсь, наша следующая встреча не заставит себя долго ждать.
– Вполне возможно, у меня тоже появилась мысль съездить в Крым.
– Ремонтировать? – прищурился Витте.
– Да, – вздохнул я.
Сергей Юльевич тоже вздохнул и начал прощаться.
Я пошел к Гоше, послушать запись. В общем, можно было понять, что Витте предлагает подумать, что из производимого в Георгиевске может закупать казна, и сообщить ему, он поспособствует, чтобы процесс шел как по рельсам. Еще он спросил, не собираемся ли мы создавать акционерное общество, чтобы оперировать не только собственным капиталом, но и привлеченным, в том числе и из-за границы. В конце беседы он как малозначительный курьез преподнес – оказывается, Алиса считает, что случись что с Николаем – и на престол сядет она.
– Очень любезный господин! – с некоторой иронией подытожил Гоша.
– Ага, в долги хочет нас загнать, – высказал я свое видение ситуации. – Чтобы потом, по обстановке, либо явиться перед нами спасителем и благодетелем, либо утопить. Мое мнение – хрен ему, а не долевое участие. Лучше с Цепеллином совместные дела активизировать.
– А Ники пусть сам выздоравливает или подлечим, чтоб побыстрее?
– Лучше подлечить. Через портал его, потом разовую дозу лекарства и далее поливитамины. Если сразу встанет на ноги, это будет эффектно. Ну и перед сеансом терапии Антон Палыча малость потренируемся.
Вечером я беседовал с Машей – после визита Витте возникли некоторые мысли.
– Тут у нас Ники серьезно приболел, – начал я, – и вырисовываются довольно интересные возможности. Дело в том, что Алиса уверена – в случае смерти мужа царствовать будет она.
– А морда не треснет?
– Вот именно это ей Витте и объяснит, как приедет. Кандидат на престол Гоша. После него – Михаил. Потом Кирилл, если не ошибаюсь. Женщина может сесть на трон только при отсутствии претендентов-мужчин. Претендент может выбыть, например, женившись на неравнородной особе…
– А, то есть теперь Алиса, въехав в проблему, захочет поженить нас с Гошей?
– Думаю, да. И мне интересно твое мнение на этот счет.
– Мы уже обсудили это и решили – только когда все кончится. Если победой здесь – тогда и подумаем, как это устроить. А если поражением – и устраивать ничего не надо будет, что в нашем мире, что здесь где-нибудь в Аргентине.
– Вот и замечательно. Но Аликс этого говорить не стоит, понятно… Значит так, на невеликокняжеский брак пусть у нас не согласна ты.. Нехай тебя титулом пожалуют. А вот кто потом не согласится даже и на великокняжеский – надо подумать.
– Пусть Гоша начнет кочевряжиться, а то, если опять я, это просто какая-то сказка о рыбаке и рыбке выйдет. А царица меня будет утешать, расписывать Гоше, какую роковую ошибку он делает… Нормально. Так значит, у нас предвидится бархатный сезон в Крыму? Надо мне в нашу Москву сбегать, за купальниками…
– Я же вроде тебе привез!
– Дядя, ты лучше сам это, которое привез, надень и посмотри, как будешь выглядеть. А мне и смотреть не надо, все сразу понятно. И крема для загара у меня нет.
– Ты хочешь сказать – против загара?
– Дядя Жора. Вот себе ты можешь накупить чего хочешь и мазаться, хоть против загара, хоть против поноса. А мне нужно именно то, что я сказала! Ну, может, и еще чего-нибудь, так сразу не вспомнишь… Да не волнуйся ты, мне полдня точно хватит.
– Тогда уж и Алисе возьми прокладок там или косметики какой…
– Ну дядя Жора! Ты еще вибратор посоветуй, до кучи. Я уж как-нибудь сама разберусь.
– Только…
– Да понимаю я, чтобы год изготовления на видном месте не торчал. Будут ей подарки, не волнуйся. Да, кстати, а поляроиды бывают в ретро-стиле? Не сам аппарат дарить, а снимки. Ведь неприлично даже как-то: сам великий Найденов до сих пор не изобрел цветной фотографии! А возиться с проявкой-печатью я не умею, да и ты вроде тоже.
– Ладно, посмотрю.
– Да, кстати. Тебя ведь небось тоже будут Алисе представлять? Как дядю, и тем более как внука. Вот и тебе тоже почва для размышлений. Сразу намекаю, что средство от запаха пота или геморройные свечи в качестве подарков не подходят.
Через день мы – все трое – выехали в Крым. Как только поезд тронулся, я и Маша перешли в Москву-2009, в гараж. Сутки, пока будет ехать поезд, Маше нужны были на приобретение барахла и подарков, а мне – на подготовку второй встречи императорской четы с Горным Старцем. Из соображений использовать портал как лекарство на сей раз встреча должна будет проходить в моем загородном доме, надо создать соответствующую обстановку. Я поехал искать атрибуты. Маша убежала по магазинам и довольно быстро, еще и ночь не началась, вернулась с парой сумок "мечта челнока". Утром сумки и Маша были закинуты в Гошин вагон, который уже подъезжал к Крыму, а я, посетив дорогой салон на предмет приобретения длинной седой бороды (между прочим, куда лучше настоящей получилась! Вывод – доверяйте профессионалам), ждал вызова от высочества в соответствующим образом оборудованной комнате коттеджа. Там уже стоял стол со всякими колбами и ретортами, шиномонтажный стенд (в гараже он мешал, я его сюда вывез), здоровенный плазменный экран и маленький голопроектор, умеющий показывать одну картинку – схематическое изображение земного шара, вокруг которого бегают буквы "терраэлектроника". Подумав, в добавление к имеющемуся я притащил навороченный кухонный комбайн. Затем некоторое время выбирал сюжеты для висящего на стене экрана. Остановился на брачных играх носорогов, но звук убрал, а вместо него наложил "Лунную сонату". Инфразвук решил не использовать, а то он хоть и слабенький, но неизвестно, как подействует на больного. Огляделся – вроде все. Тьфу ты, я же домашнем! Надел джинсовое пальто, причесался, вставил контактные линзы. Теперь оставалось только ждать сигнала от Гоши. Чтобы убить время, я начал собирать из имеющейся химпосуды самогонный аппарат.
Глава 15
Закрылась дверь за выходящим врачом, и у постели умирающего Николая остались только императрица и великий князь Георгий.
Приехал, думала императрица, сразу приехал, как узнал о болезни брата. Сказал, что Старец тоже знает и готов помочь. Но в этот раз придется вместе с Ники идти к нему… Зачем? За исцелением или гибелью? Ведь Георгий – наследник, а Старец – его покровитель! Господи, спаси и сохрани рабов твоих Николая и Александру…
Великий князь осмотрел колесики, по его настоянию приделанные к кровати больного. Поднял глаза на императрицу.
– Пора. Горный Старец ждет нас.
Только что кровать стояла вплотную к стене – и вдруг за ней оказалась странно обставленная небольшая комната. Георгий поднатужился и вкатил кровать туда. Императрица, как сомнамбула, шагнула следом.
Горный Старец поднялся от стола, где в нагромождении колб что-то булькало, и подошел к изголовью больного. Серый прямоугольник на стене вдруг ожил и оказался живой картиной. В углу взвыл и завертелся какой-то механизм.
