Александр Прозоров - Испанский поход
– Да, – подтвердил грек, – это племя владеет берегом всего на два дня пути. А дальше живут, жили… – поправился он, – гетские племена, а за ними дарданы и трибаллы. Я слышал, что там сейчас смутно. Геты опять восстали.
«Как быстро разносятся слухи», – с неудовольствием подумал Ларин.
– Ничего, мы быстро приведем их к покорности, – успокоил его Леха уверенным голосом, который не должен был оставить никаких сомнений в том, что именно так все и будет, – у нас сильная армия.
Грек быстро кивнул, стараясь угодить скифскому военачальнику. Но тот на всякий случай поинтересовался:
– А в этих местах восставшие геты пока не появлялись?
– Нет, – ответил грек, скользнув взглядом по торговым кораблям, силуэты которых постепенно скрывались в наступавших сумерках, – скордиски воинственны. Если кто-нибудь вторгся бы на их территорию, то непременно пожалел бы об этом, а я сразу узнал бы о нападении.
– Хорошо, – кивнул Ларин, – тогда займись кораблями. Я хочу знать еще до заката, на чем и когда мы сможем отсюда уплыть. Найдешь меня в лагере у крепостной стены.
И не дожидаясь ответа, захромал к своему коню.
Глава девятая
По дороге в Сагунт
Ветер был свежий, но к счастью, попутный и в шторм пока не переходил. Море вздымало свои изумрудные волны, блестевшие под лучами полуденного солнца, обдавая пенными брызгами стоявших на корме людей. «Агригент», рассекая тараном волны, в сопровождении дельфинов стремился к берегам Испании. За ним следовали еще одиннадцать квинкерем.
– Где мы сейчас? – уточнил Федор, с удовлетворением оторвав взгляд от пустынного горизонта, на котором не было видно ни одной мачты.
– Ночью оставили Сардинию по правому борту, – сообщил Бибракт, также осмотревший горизонт на севере, – и сейчас на полпути от Балеарских островов. С какой стороны прикажете их обогнуть?
Чайка задумался, бросив взгляд через плечо на Урбала с Летисом, которых вызвал утром, чтобы расспросить, знает ли кто-нибудь среди морпехов о случившемся в Лилибее и что именно говорят. Любые, даже самые странные, версии могли его натолкнуть на правильную мысль. Ведь для выводов у него было слишком много противоречивой информации. Поэтому он с ними и не спешил, полагая, что все пути ведут в Испанию и те, кто прислал своих людей убить послов, вполне могли продолжить начатое, если по каким-то причинам письмо Хирата их не убедит. Федор ни минуты не сомневался, что информация о смерти послов просочится на корабль, хотя он никому об этом не объявлял. Однако послы не вернулись на корабль, и это трудно было не заметить. До Лилибея они постоянно ошивались на палубе и громко разговаривали, став чем-то вроде местной достопримечательности. Конечно, в Лилибее они могли сойти, но Урбал подтвердил, что морпехам известно об их смерти.
«Ладно, – успокоил себя Федор, жестом отпуская своих друзей, – шила в мешке не утаишь. Недоглядел за послами, придется лично отчитываться перед Гасдрубалом. Правда, для начала нужно к нему добраться».
Судя по всему, римляне в этих водах были частыми гостями. По данным разведки, базировались они по большей части в Массалии, Нарбонне и последнее время в окрестностях Тарракона. Насколько Федор мог припомнить, после изгнания римлян с Сицилии Ганнибал планировал окончательно выбить их из Сардинии, которая еще не вся целиком подчинялась Карфагену, и Корсики. Эти острова, конечно, по размерам не могли сравняться с благодатной Сицилией, но защищенных и укрепленных бухт, в которых мог укрыться неприятельский флот, там еще хватало. А значит, римские корабли могли в любой момент появиться с севера, запада и даже востока, поскольку Чайка отлично помнил слова Ганнибала о том, что корабли римского флота были замечены даже напротив Нового Карфагена, от которого и до Африки рукой подать.
«Совсем обнаглели эти консулы, – подумал Чайка, нахмурившись, – впрочем, чего от них еще ожидать? Вопрос стоит о жизни и смерти Рима. Тут поневоле станешь отчаянным, а братья Сципионы и так среди трусов не числятся».
Новый командующий эскадрой вспомнил и о том, что покойный Хират рассказывал ему о десантах римских морпехов на Балеарские острова и безуспешных, к счастью, попытках захватить местные крепости. По всему выходило, что задача доплыть до Сагунта была действительно не такой уж и простой. Чайка, флотоводец поневоле, со своими двенадцатью кораблями мог запросто повстречать на своем пути римский флот, в несколько раз превосходивший его числом. Мысль о том, чтобы героически погибнуть в морском сражении, посещала его уже несколько раз с момента отплытия из Лилибея. Но он находился на службе Ганнибала и был облечен его личным доверием, а потому должен был думать не столько о своей славе, сколько о том, чтобы доставить послание Гасдрубалу. В этом письме, похоже, было нечто такое, о чем сам главнокомандующий беспокоился гораздо больше, чем о немедленном походе на Рим. Нападение на послов и самого Федора лишний раз служило подтверждением, что он вынужден был против воли играть в запутанную и опасную игру.
– В атаку ходить проще, – пробормотал Чайка, погрузившись в свои раздумья.
– Что? – не понял его Бибракт.
– Пойдем левее острова Майор [9], – решил Федор, вспомнив заданный капитаном вопрос, – не будем рисковать.
– Да, со стороны испанского берега римлян можно встретить чаще, – согласился капитан «Агригента», – а здесь спокойнее. Да и путь на Сагунт лежит вдоль главного острова архипелага.
– Только не уходи слишком далеко от этого острова, – посоветовал Федор, направляясь к себе, – а то повстречаем флот Гетрамнеста. Я бы этого не хотел.
– Они наверняка идут гораздо ближе к африканскому берегу, – поделился предположением Бибракт, – чтобы держать курс от Лилибея на Новый Карфаген. нужно идти далеко от Балеарских островов. Так что вряд ли это случится. Если, конечно, Гетрамнест не изменит свой курс.
Спускаясь по лестнице в кубрик, Чайка явственно представил себе, как параллельными с ними курсами чуть южнее в сторону Нового Карфагена движется «армада» почти из сорока кораблей. Плыть вместе в этих неспокойных водах было гораздо безопаснее. Но сначала Ганнибал настоял, а потом послы сообщили ему выбранный заранее курс. Так что Федору оставалось только подчиниться, тем более что Гетрамнесту он с некоторых пор тоже не доверял, подозревая шпионов в каждом, кто ему не нравился. «Нельзя так, – увещевал себя Чайка, добираясь до кубрика и с наслаждением растягиваясь на жесткой лежанке, – а то так и до паранойи недалеко».
Но смерть послов и подтвержденное монетой предательство одного из них было упрямым фактом, который только подогревал любые подозрения. Засыпая, – плыть все равно было еще долго, а во всем, что касалось корабля, он мог положиться на капитана, – Федор решил, что нападавшие по случайности убили этого предателя. А может быть, кто-то, отдававший приказ, специально их не предупредил. «Ловко, – усмехнулся Федор, переворачиваясь на бок под скрип снастей, – одним ударом и послов и свидетеля, который свое дело сделал».
Ближе к вечеру они без особых приключений достигли Балеарских островов, точнее, оконечности главного острова Майор, но заходить в гавань не стали. Римских кораблей они не повстречали, зато разминулись с несколькими квинкеремами Карфагена, что спешили в обратном направлении. Еще множество пунийских кораблей, бороздивших акваторию между островами, спешили укрыться в порту. В наступавших сумерках Чайка сумел рассмотреть большую крепость на горе, возвышавшейся надо всей акваторией.
– Дайте сигнал о том, что мы следуем мимо, – приказал Федор Бибракту, – заходить не будем.
– Ветер свежеет, – поделился сомнениями капитан, присматриваясь к близкому берегу, – может быть, переночуем здесь? Подождем, пока погода станет благоприятной.
– Я должен быть в Сагунте как можно быстрее, – отрезал Федор.
Конечно, топить корабли, вместо того чтобы довести их до цели, ему тоже не хотелось, но что-то говорило ему, что стоит рискнуть. Словно от времени его прибытия зависело нечто важное.
Обменявшись сигналами с берегом, эскадра Чайки проследовала мимо. А наутро Федор почти пожалел о том, что принял такое решение. Опытный капитан оказался прав. Ночью ветер еще усилился настолько, что их даже отнесло к югу от намеченного курса. Правда, не слишком далеко. Во мраке корабль нещадно било волнами и раскачивало, грозя расщепить о подводные скалы. Но все обошлось. Ближе к полудню морские боги смилостивились над ними, усмирив стихию, и вновь показали сушу.
Осмотрев свои корабли, ни один из которых не отстал и не утонул этой ночью, Федор устремил свой взгляд на живописный, гористый и покрытый лесом остров. Он уступал размерами своему собрату, мимо которого эскадра проплывала вчера, но был не менее красив.
– Что это за остров? – поинтересовался Федор у капитана. Название острова, как ему казалось, должно было быть очень знакомым. И что-то само собой уже вертелось у него на языке, но никак не могло оформиться в слова.
