Михаил Ланцов - Маршал Победы. Освободительный поход попаданца

— Чего ты киснешь? — С усмешкой спросил Карл, чертов неунывающий гад, который доводил его буквально до нервного тика. Вот и сейчас не хотелось ему ничего говорить. Но тот не отступал. Чуть наклонив голову и прищурившись, он продолжил. — Послушай, давай поговорим начистоту?

— Зачем? — Глухо спросил Гюнтер.

— Ты ведь на грани. Я же вижу. Или ты думаешь, что я такой неунывающий от хорошей жизни? Думаешь, мне на все плевать? Да это единственное, что у меня осталось, чтобы не сойти с ума. — Гюнтер посмотрел на него слегка удивленным взглядом.

— Ты серьезно?

— Да куда уж серьезно…. Скажи, что с тобой случилось? У тебя что-то в тылу произошло?

— Нет, — слегка рассеяно ответил Гюнтер. — Понимаешь, я ехал на войну, а тут что-то невообразимое. Особенно тот налет. Я его до сих пор забыть не могу.

— Почему же? Налет как налет, — пожал плечами Карл. — Как мне рассказали, ничего необычного не было.

— Вы просто к ним привыкли, — усмехнулся Гюнтер. — А у меня было ощущение, что с нами играли. Да, семь убитых и двенадцать раненых. Но их могло быть и больше. Много больше. И еще та странная пара в стороне. Такое чувство, что на нас тренировали молодняк.

— Так и было, — кивнул Карл. — Они уже давно стараются поменьше убивать. Это вы еще на «зеленых» пилотов нарвались, толком не наловчившихся точно стрелять. Обычно потерь еще меньше. На этих истребителях-бомбардировщиках обычно пилоты с очень неплохой подготовкой. У всех от трехсот и более часов. Это у них обычный учебный вылет.

— А та пара в стороне?

— Охрана и, полагаю, наставники. Они практически никогда не вмешиваются. По крайней мере, никогда об этом не слышал. Кроме того, при мне они всегда были на обычных истребителях. Да и вообще — обычно так и бывает.

— На нас учили пилотов…. Ты понимаешь весь абсурд этой ситуации?

— Куда лучше тебя, — усмехнулся Карл. — Ты еще в наступлении не участвовал. Понимаешь, у нас тут установилось нечто вроде нейтралитета. Мы стараемся стрелять куда-нибудь мимо, русские поступают также. Это цирк. Шапито. Есть даже несколько нейтральных точек пересечения.

— Что?! — Глаза Гюнтера округлились от эмоций. — Это как? — Спросил он, чуть остыв.

— Понятия не имеют. Не по чину мне. Но только после начала этих встреч потери у нас пошли на убыль. Да и у русских, полагаю, тоже. Никому не хочется просто так умирать.

— А как же налет? — На автомате спросил Гюнтер, чувствуя, что потихоньку сходит с ума.

— Сам же сказал — хотели бы вырезать — справились бы. Их целями были ваши грузовики, а не вы.

— Неужели вы не пробовали хоть как-то отбиваться?

— Пробовали. Только никакого толка. Поначалу ставили на грузовиках легкие зенитки, которые, как ты понимаешь, довольно легко замечали издали. Поэтому выбивали их в первую очередь, пока те еще не успели развернуться. В общем, все закончилось очень быстро. Особенно после того, как мы отметили закономерность между сбитыми самолетами и полностью вырезанными автоколоннами. В общем, решили не доводить до греха.

— Слушай, а ты так уверенно говорил про эти точки пересечения… — начал было Гюнтер, но осекся, встретившись с очень хмурым взглядом Карла.

— Зря я про это сказал, — покачал тот головой.

— Какие они? Я ведь с ними не сталкивался, да и вообще ни разу не видел.

— Да чего там говорить? — Усмехнулся Карл. — Обычные люди. А вот то, что не хотят с нами воевать — факт. Им этот весь балаган в тягость, так же, как и нам.

— Тогда почему мы продолжаем это цирковое представление?

— А ты думаешь, подобные вопросы решаем мы с тобой? Полагаю, что фюрер считает иначе и мечтает вырезать Союз до последнего человека. Ты же сам видел его идиотские приказы и наставления. Слава Богу, что их никто не рвется выполнять. А те, кто рвется, долго не живут. Что так смотришь? Шальная пуля — она баба избирательная.

— Вот слушаю тебя и не понимаю, с кем говорю… — со злостью произнес Гюнтер.

— Ничего, через пару месяцев сам все поймешь, — усмехнулся Карл. — Если доживешь…

Глава 6

27 мая 1942 года. Лондон. Резиденция Черчилля

— Итак, джентльмены, — начал собрание грузный премьер-министр, — по нашим сведениям, наступление Вермахта провалилось. Ни одной задачи, поставленной перед войсками, они не смогли выполнить.

— Пока оно еще продолжается, — поправили его.

— Формально, — кивнул он. — На самом деле сил даже для развития успеха после прорыва фронта у немцев нет, не говоря о том, что они ни разу не смогли полностью прорвать глубоко эшелонированную русскую оборону.

— Это и не наступление, а балаган, — зло прошипел суровый мужчина в форме пехотного генерала.

— Верно, — кивнул Уинстон. — Лорд Иден считает, что в Вермахте практически готов бунт против Гитлера.

— А в Москве это знают?

— Конечно, — кивнул лорд Иден. — Полагаю, что не только знают, но и руководят.

— Тогда почему они не начинают наступление? — Воскликнул генерал. — Ситуация-то более чем подходящая.

— Мы сами не очень понимаем этой игры.

— Может быть, они готовят государственный переворот?

— Возможно, но точно это не известно. Слишком все неопределенно и не логично.

— А разве оппозиция Гитлеру не точит на него зубы?

— Конечно, точит. Но одно дело — мечтать, а другое — реализовать. По нашим агентурным сведениям, никаких оппозиционных лидеров не выделилось. Есть несколько подозрительных групп, но все слишком неопределенно.

— А что группа Гальдера? Вы ее сбрасываете со счетов?

— С ней все сложно. Дело в том, что она слишком неоднородна, включая кроме военных и других людей самых разных областей деятельности. А для государственного переворота в текущих обстоятельствах нужны вооруженные люди. То есть, сугубо военные. Кроме того, в числе лидеров этой группы как минимум два человека, которые ничем, никогда и никак не демонстрировали своей нелояльности Гитлеру. Это Гудериан и Шпеер. Верные псы. По нашим сведениям Гейдрих даже и не подозревает эту чудовищную семейку.

— Да уж… — тихо произнес генерал, качая головой. — Это ведь действительно катастрофа. А откуда сведения о подготовке бунта? Может быть это дезинформация?

— Прямых доказательств у нас нет, однако, проанализировав материалы о разложении армии Рейха мы пришли к выводу, что эта ситуация очень непроста и не так очевидна, как хотелось бы. Вариант подготовки бунта наиболее вероятный ход развития событий.

— Вы думаете о том же, о чем и я? — Хитро подмигнув, спросил премьер-министр у генерала.

— О чем вы думаете, я не знаю. Но я полагаю, выводы о том, что русские прикладывают все усилия к тому, чтобы сохранить личный состав Вермахта, вполне очевидны. Значит, хотят им воспользоваться. В противном случае, они бы воевали по-другому. Совсем по-другому.

— И помешать проведению переворота мы сможем только тогда, когда узнаем лидеров?

— Именно, — кинул лорд Иден. — У нас уже готово все, чтобы опередить заговорщиков и не дать им свергнуть Гитлера. Но мы пока не знаем, кто они.

— Плохо, сэр. Отвратительно. — Покачал головой Черчилль. — Если мы прозеваем этот переворот, то одному Богу известно, как дальше пойдут события. Ладно. — Обреченно махнул он рукой, а потом вдруг прищурился и спросил тихо и вкрадчиво. — Что у вас есть по проекту «Башня»?

— Все засланные разведгруппы или взяты, или уничтожены. Две так и вообще пропали без вести — мы не знаем, что с ними произошло. Кроме того, потеряно больше половины весьма невеликой агентуры, которая осталась после предыдущей чистки. В итоге я фактически прекратил разработку «Башни» напрямую.

— Получается, что у нас остался только германский канал… — чуть пожевав губы, произнес Черчилль.

— Именно. Но там все тоже не густо.

— Вы выяснили, что там все-таки скрывают русские?

— Это так и осталось покрыто тайной. Однако наши немецкие друзья смогли выйти на ряд секретных заводов и научно-исследовательских центров в Союзе. В частности, они смогли выявить ряд новейших разработок русских.

— Что-то серьезное? — Обеспокоенно просил генерал.

— Если это не дезинформация, то у них уже готов новый танк, который даже на фоне их Т-39 выглядит очень солидно. Никаких фантасмагорий там не открылось, но все же рывок вперед в области технологий очень серьезный. Боюсь, что мы по многим направлениям безбожно отстали.

— И флот?

— Тут мало что известно. Из достоверных успехов мы знаем только о торпедных катерах на воздушной подушке, которые испортили немцам много крови. Насколько мне известно, русские ведут работы над океанскими подводными лодками большого и сверхбольшого водоизмещения. Подводных крейсерах. Кроме того, по немецкому каналу проходили материалы о малых скоростных судах на подводных крыльях. Полсотни узлов крейсерской скорости — это очень серьезно. Я не уверен, что мы сможем им что-то противопоставить.