Пресвитерианцы. Первый поход - Василий Кленин
— Вижу, что после недавних пор, у твоих рабочих наступило мало работы, — протянул главнокомандующий.
— В том нет моей вины, сиятельный, — скорбно, но твердо возразил Хван. — Лагерь почти достроен. Носильщики нужны в меньшей степени. Все мастерские полны рабочих рук. Заданий просто меньше, чем людей в моем корп… Больше, чем рабочих. Я позволил себе посылать людей в горы за вальным лесом, чтобы пережигать древесный уголь. Насколько я понимаю, кузнецам его много потребуется.
— Эта мысль дельная, — кивнул Ли Чжонму. — Но я пришел в твое с еще одним предложением. Я хочу, чтобы каждый день ты малую часть дня тратил на обучение крестьян разным приемам.
И дальше генерал долго объяснял обескураженному Хван Сану, что он от него хочет. Поделить всех крестьян, не занятых на самых важных работах, на отряды по 120 человек. Сделать каждому по толстой палке длиной до подбородка и весом не меньше двух гванов (более семи килограммов — прим. автора). Гванук с писарем гадали в сторонке, что это будет: большие дубины или короткие копья? С этими палками крестьяне должны выполнять команды «ставь к ноге», «клади на плечо», «выставь перед собой», «нацель на врага». Также крестьяне будут ходить строем, но не просто, а держа ровную линию, нога в ногу. Поворачиваться, перестраиваться в колонну и в квадрат.
— Следи за ними, Хван! Поощряй лучших — Нгуен выдаст тебе ради этого дополнительные продовольствия. Наказывай нерадивых.
— Исполню, сиятельный. А… зачем это? Это… для войны? — последнее спросил с робкой надеждой.
— Для войны, — с доброй улыбкой кивнул генерал Ли. — Пока подробнее не скажу… Слишком много вопросов. Но, если найдется решение — было бы замечательно иметь уже готовых людей.
— Сделаю! — просиял Хван, мечтавший вновь стать настоящим командиром.
— Было бы результативно, если бы тебе смоглось подготовить… ну, шесть таких отрядов.
— Я сделаю больше!
— Лучше шесть, но хороших.
После Ли Чжонму потащил своих слуг в плотницкую мастерскую. Там, из ствола дерева уже вырубили макет пуш-ки — в полный размер. Гванук поразился, какая же она тяжелая.
«А из бронзы еще тяжелее будет!».
Призвав мастеров по дереву, главнокомандующий стал объяснять, какая повозка требуется для пушки.
— С ее помощью две лошади легко увезут пушку на любое расстояние, — пояснял генерал. — И даже с десяток солдат смогут спокойно перемещать по полю боя.
Он резко осудил цельные колеса из досок и объяснил, как сделать спицы, как делать пазы в ободе, как надевать колесо на ось… Генерал удивительно много знал о работе плотников.
— Мы укрепим обод полосой железа, оно станет очень прочным… но колеса — это то, что ломается быстрее всего, а сделать сложно. Требовалетен запас.
Ли Чжонму показал, как скрепить хитрыми расширяющимися пазами стенки ящика, чтобы те крепче держались, где прорезать выреза для ствола и цапф.
— Боковые стенки должны быть мощны и толсты, они переходят в упорные балки.
Разговаривали долго, после чего Ли Чжонму, хоть, и сам заметно устал, но заставил всех идти в самый дальний от лагеря край. Там, на длинной пустой полосе перед отвесной скалой находился «полигон» — мастерская огнестрельщиков. Хотя, там ничего не мастерили. Сон Чахун учил крестьян обслуживать Чонтонг, который стоял одиноко под навесом.
Здесь старый генерал уединился с ветераном за небольшим столиком. Гванук с удивлением увидел новую глиняную модель пуш-ки, но уже на тележке. А еще горсточку фигурок, изображающих маленьких воинов Чосона.
— Для такой пушки, что мы сделаем, Чахун, нужно шесть человек. Первый — главнокомандующий поставил фигурку позади пуш-ки. — Командир орудия. Он наводит ствол по цели, повелевает заряжать и палить. Второй, — фигурка встала справа от ствола. — Заполняет пушку. Берет заряд, потом ядро или картечный мешок и внедряет в ствол. Третий стоит слева. У него прибойник — им он вколачивает пороховой заряд поглубже. И у него банник — им он очищает ствол после выстрела. Четвертый держит запальник — длинную палку с тлеющим шнуром — и после веления поджигает порох в запальном отверстии. Пятый и шестой подают пороховой заряд и ядра с картечью. Они же будут управляться с лошадьми.
— Так много, — качал головой Чахун, привыкший делать всё один. — Зачем столько, сиятельный?
— Так делается ускорение стрельбы. Много-много выстрелов — у врага потери, враг разбит и бежит.
— Разве может пуш-ка… или Чонтонг разбить врага, — вздохнул ветеран. — Я-то знаю цену таким орудиям.
— Одно — нет, — согласился Ли Чжонму. — А сто?
У огнестрельщика округлились глаза от одной мысли.
— Ты сделаешь сто орудий, сиятельный⁈
— Нет… Сделать бы пока хоть одно. Но тебе мой указ: собери два или три полных расчета из своих людей. Пусть каждый великолепно знает свою обязанность и место. Тренируйтесь на… Чонтонге.
Генерал и ветеран помолчали.
— Самая трудная работа — командира. Навести пушку — великое искусство. Много-много всего требуется учесть. У наших орудий будет прицел: медная дощечка с прорезью. Вдоль прорези будет ходить ползунок. Командир измерит расстояние, поднимет ползунок на нужную отметку и по нему целит в цель. Удобно… Но пока нет такого. Нам сначала придется долго… пристреливать.
Солнце торопилось спрятаться за западные скалы, когда главнокомандующий попрощался с Чахуном и, с трудом передвигая ноги и держась за поясницу, двинулся в долгий путь до своей резиденции в Одзаки.
— Надо скорее переезжать в лагерь, — стонал он, мечтая завалиться в постель.
Повернулся к Гвануку и решительно заявил:
— Завтра я намерен весь день пролеживать постель. Ничего делать не буду.
Увы, у высших сил были другие планы.
— Сиятельный! — стражник с виноватым видом проник в покои генерала. — Прости меня, но…
— Что? — Ли Чжонму не мог скрыть раздражения.
— Какой-то местный просится увидеть тебя. Мы его уже и гнали, и дубинкой по бокам прошлись — не унимается. Попросил передать тебе это, заверил, что ты обязательно его впустишь.
О Гванук, заваривавший утренний чай, успел увидеть грязноватый лоскут с незнакомым изображением. Было похоже на крупный цветок. Возможно — лотос. Генерал Ли, едва рассмотрел тряпицу, тут же оживился, вскочил, потирая руки.
— Воин, ты сделал правильно и верно. Зови ниппонца сюда! Скоро зови!
Гванук сразу узнал низенького лысого вокоу,
